мне сделать, трахнуть всей бандой? Так я за этим к ним и подошла. Наверное, мне хотелось стать жертвой, я не знаю. Первое время я получала, что хотела, с ними было хорошо. Но потом мне стало скучно, и я попыталась уйти… Они меня не отпустили. Приковали меня цепью к постели, накачали наркотиками и стали водить мужчин ко мне за деньги. Им очень нравилось, что раны и синяки на мне быстро заживают. За отдельную оплату они разрешали избивать и резать меня. Мне стало страшно.

Ванесса обняла Алису. Чувствовалось, что ей всё тяжелее вспоминать и говорить.

— Мне только один раз в жизни было так страшно. А… — Видя, что Ванесса запнулась, Алиса потянулась к графину и налила стакан воды.

Шумно смочив горло, Ванесса продолжила свой рассказ.

— А потом пришёл он, Шакал, и убил их всех голыми руками. Восемь крепких парней и трёх девушек, вооружённых ножами и кинжалами. Он шёл и сворачивал им шеи, как курицам, а они даже не могли оказать ему никакого сопротивления.

Алиса кивнула, а в голове припомнила, как он разобрался с теми молодчиками, которые громили их приёмную. Он так же сворачивал им шеи, а потом на время переоборудовал лабораторию в бойню. Чтобы ловчее пустить тела молодчиков на ингредиенты, он подвесил их вверх ногами, отрезал мертвецам головы и слил кровь в банки, потом расчленил тела. Алиса так испугалась, что не могла заговорить с ним два дня. Думала, может, вообще стоит сбежать. Чёрт, да, банки с кровью. Он до сих пор использует их в алхимии.

— Когда всё было кончено, он осмотрел меня и сказал, что я беременна. Самая ранняя стадия, всего лишь формирующаяся группа клеток, но процесс уже шёл. Я сказала, что не хочу ребёнка. Он просто прикоснулся к моей голове и сказал, что всё. Я не поняла, а потом поняла. Я хотела страдать. Но ребёнок, Ал, он же ни в чём не виноват!

— Тише, тише, всё будет хорошо, — говорила Алиса, гладя подругу по голове.

— Когда он нёс меня домой, я спросила у него, какого пола был плод, — Ванесса запнулась, пытаясь продышаться, а потом сказала, резко выдохнув: — Это девочка. Я могла родить девочку.

Ванесса рыдала навзрыд.

— Плачь, Вас, поплачь, тебе станет легче.

Через час, когда Ванесса проплакалась, Алиса сводила её в ванну, где она смогла умыться и переодеться в чистое, а потом отвела в комнату. Ванессе нужно было поспать.

— Не уходи, — сказала Ванесса, как-то по детски держа Алису за одежду, — я не хочу оставаться одна. Поспи со мной.

— Ну конечно, Вас, я тебя не брошу.

Глава 98 ок

Простому человеку всегда хочется стабильности: приятно думать, что завтра будет, как минимум, немножко лучше, чем сегодня. Алиса была простым человеком и умела ценить то время, когда ничего не происходит. После прошедших событий Ванесса сумела завязать с разгульным образом жизни, но, на взгляд Алисы, стала какой-то пришибленной, что ли. Она была не очень болтливой, задумчивой, подолгу сидела и смотрела в окно. У Алисы складывалось ощущение, что Ванесса переосмысливала свою жизнь. Она стала помогать Шакалу в лаборатории. Научившись использовать свой новый орган в левой руке, она сцеживала из себя небольшие порции регенерина. На основе этой уникальной жидкости Шакал изготавливал целительные мази и прочие лекарства. Также Ванесса помогала Алисе с её работой: даже когда она просто находилась рядом с ней на ресепшене, это привлекало очень много внимания и клиентов. Видя, что рабочих рук у них прибавилось, Шакал предложил, чтобы их ресепшен работал 24 часа в сутки. Поскольку у них на складе образовался небольшой профицит, он тоже будет работать на ресепшене. От такого предложения девчонки позеленели: ну зачем им СТОЛЬКО денег? И это они производили всякую мелочёвку — от клея до зубной пасты. Правда, иногда Шакал выдавал такие сокровища, что официально их продать они не могли, и приходилось сбывать их через чёрный рынок, а так они рисковали привлечь внимание организованной преступности. В общем, решительное Ванессино «НЕТ» задушило эту инициативу. Вечера они проводили все вместе, развлекая друг друга разговорами. Шакал знал фантастически большое количество историй, легенд и событий, происходящих в каких-то других странах. Когда они не говорили о разных байках, Шакал делился с ними знаниями, точнее — знаниями он делился в первую очередь с Алисой. Из того, что он рассказывал в области анатомии, алхимии и прочем, Ванесса многое знала. Алиса слушала его, раскрывая от удивления рот, — так он интересно рассказывал о тайнах науки. Как-то раз Ванесса принесла на их вечерние посиделки гитару, и теперь их досуг разбавлялся музицированием. Спустя какое-то время он заставил Алису выучить нотную грамоту и освоить дудочку для начала, а также научиться играть на гитаре. Было нелегко, но Шакал оказался опытным и эффективным учителем. Действуя методом кнута и пряника, он стимулировал работу мозга Алисы на обучение. Кнутом были физические наказания — Шакал не гнушался шлёпать Алису по мягкому месту. Поначалу Алиса подумала, что он так к ней пристаёт, и в душе подхихикивала над ним, а потом поняла: не пристаёт. Зад БОЛЕЛ. Иногда доходило до того, что пряник — а это были очередные интересные истории из жизни чудного сыщика по имени Шерлок Холмс — Алиса слушала стоя и с заплаканными глазами. Как-то незаметно и просто Алиса очень сильно привязалась к Шакалу. Его начитанность и интеллигентность притягивали её к нему, правда, иногда её пугала его запредельная безжалостность и прагматизм. Она помнила своего отца: он был сыщиком, как пресловутый Шерлок Холмс из историй, которые рассказывал Шакал. В своих фантазиях ей очень нравилось сравнивать отца с Шерлоком. Наверно, поэтому она так любила эти истории. Отчим тоже был хорошим человеком — правда, очень набожным, так что каждые выходные они проводили в храмах. Мать прониклась религией, а Алиса нет. Когда в Ритании появилась новая религия и церковь Истинного Бога, всё стало намного хуже. Каждый день, всё свободное время они были там, и в выходные по полдня. Алиса терпела, пока не началась регистрация. Магия для мага — это его душа, и тут даже Алиса не выдержала. Приносить свою душу в жертву богу, каким бы хорошим он ни был, безумцев нет. Алиса иногда задумывалась над тем, как она относится к Шакалу. Любит ли она его? Наверно, любит. Хочет ли она его? Нет, не хочет. Может, если бы он был лет на двадцать помоложе и сам сделал первый шаг,