Я отчетливо помнила, как мы впервые заговорили на втором курсе. Я и раньше видела Арчера в колледже, но мы никогда до того урока по геометрии не сидели вместе. Когда Арчер спросил, знала ли я, во сколько заканчивалось занятие, я ответила небрежно, но обратила внимание на симпатичного хоккеиста. На следующей неделе, он поинтересовался, не хотела бы я стать его напарницей для выполнения самостоятельной работы, и у меня мурашки побежали по коже. Как я могла отказать? У него были самые голубые глаза, которые я когда-либо видела, но именно его улыбка сразила наповал — уверенная, но не дерзкая. Мечтая об Арчере на всех других занятиях, я всегда представляла его улыбку.

— Я не бросал тебя, — вдруг произнес он. Очевидно, думал о нашем вчерашнем разговоре.

Я посмотрела на него, нахмурив брови. Что мне на это сказать? Арчер совершенно определенно бросил меня. Иначе, с чего бы я слушала Тейлор Свифт на повторе, поедала мороженое и плакала каждую ночь в течение нескольких недель?

— Я хотел, чтобы мы были вместе, Ло, — продолжил Арчер. — Я говорю правду. Я хотел, чтобы ты поехала со мной в Миннеаполис.

Почему он решил излить душу спустя столько лет? Хотел оправдаться? Чтобы казаться хорошим, а не таким, каким я его запомнила?

— Не сомневаюсь, — я выдержала его пристальный взгляд. — Но было нечестно просить меня переехать, не взяв на себя никаких обязательств.

Его глаза потемнели.

— Я всегда был предан тебе.

— Сейчас это не имеет значения, — мягко ответила я.

Арчер продолжал молча пялиться на меня в течение нескольких секунд, и мне показалось, что он хотел сказать что-то еще. Но потом он взял рыболовные снасти и пошел вниз по пляжу. Я смотрела ему вслед, одновременно испытывая облегчение и разочарование от того, что он больше ничего не сказал.

* * *

Первый день в лагере прошел спокойно. После утренней перепалки я разговаривала с Арчером только при необходимости. Мы закончили строительство хижины, исследовали местность, и после целого дня, проведенного на жаре, я легла спать, как только село солнце — в хижине спиной к Арчеру.

— Сколько воды ты уже выпила сегодня? — спросил он следующим утром.

— Достаточно, — коротко ответила я.

Наттер молча передал нам карту и записку, в которой говорилось, когда и куда нам нужно явиться для первого испытания. Я нервничала из-за соревнований, потому что, хоть и занималась спортом, будучи тренером в школе, до профессионала мне было далеко. Не хотелось бы упасть ничком, особенно когда это выставят на всеобщее обозрение.

— Жара — не шутка. Грозит обезвоживанием, — предупредил Арчер, проведя рукой по своим темным волосам и надев бейсболку «Мамонты» задом наперед.

Он выглядел сексуально и горячо. Однако я не доставлю ему удовольствия узнать о моих мыслях.

— Не надо указывать мне, сколько пить, — отрезала я, заправив волосы через бейсболку Университета Айовы. — Или, где пописать. Или что-нибудь еще. Давай доберемся к точке сбора участников молча.

Арчер покачал головой.

— Мы проторчим на этом острове какое-то время. Больше нам тут не с кем разговаривать. Может, пора уже зарыть топор войны?

Он разорвал наши отношения и готов перейти к дружественной фазе. И до того, как отправиться сюда, я тоже думала, что смогу с ним дружить. Но для меня топор все еще был острым и причинял сильную боль.

— Нам пора, — проигнорировала я его вопрос.

— Ло… — Арчер тяжело вздохнул.

Сердце бешено колотилось. Я пообещала себе, что не стану сглаживать наши отношения только для того, чтобы облегчить пребывание здесь. Если ему некомфортно находиться рядом со мной, пусть смирится.

— Хочешь опоздать? — я перекинула ремень своей фляги через плечо и отправилась к месту на карте, которое нам указали для сегодняшнего соревнования.

С мачете в руке Арчер последовал за мной, обогнав меня на пляже, чтобы показать дорогу.

Точка сбора находилась более чем в миле от нашего лагеря. К тому времени, как мы прибыли, я вся вспотела. Некоторые участники уже ждали у флага.

Песок был аккуратно расчищен для полосы препятствий. Желудок нервно сжался при мысли о том, что нам предстоит. Я только что попала сюда, и мне нужно было еще многое доказать. Не хотелось облажаться и отправиться домой на третий день.

— Привет, — поздоровалась Андреа, подойдя ко мне сзади.

Я обняла ее, обрадовавшись увидеть дружелюбное лицо.

— Привет, как дела?

— Его яйца пока целы. — закатила глаза девушка.

Род встретился взглядом с Арчером, и они обменялись кивками.

Приехал Джош, и продюсеры распределили нас по командам, чтобы взять интервью. Как только заработали камеры, Джош спросил нескольких участников, как прошла их первая ночь.

— Сегодня утром я проснулась рядом со своим бывшим мужем, так что, по сути, это был худший кошмар, — сказала одна участница.

— У меня то же самое, — эхом отозвался ее партнер.

По крайней мере, мы с Арчером не были женаты. Не представляла, что бы я делала, если бы пришлось спать рядом с мужчиной, за которого я вышла замуж и развелась.

— В «Игре на вылет» никогда не знаешь, какой день станет последним, — сказал Джош. — Давайте поговорим о сегодняшнем соревновании. Мы подготовили шестнадцать трехсотфутовых дорожек, и вам предстоит поиграть в хоккей на песке.

Ассистент режиссера продемонстрировал, что мы должны сделать. Мужчинам дали хоккейные клюшки, чтобы провести шайбу к воротам по песчаной полосе. Затем нужно снять флаг с логотипом своей команды с ворот и отдать его партнершам.

— Женщины с флагом доплывут до пирса и поднимут его на один из шестов, установленных в воде, — объяснил Джош. — Команда, которая финиширует первой, получит содержимое этого сундука, и поверьте, оно того стоит. Две последние команды будут исключены из соревнований. Кто готов начать?

Все зааплодировали, а я нацепила фальшивую улыбку. Я облажаюсь. Андреа была олимпийской чемпионкой по плаванию. Я даже не планировала доплыть первой, если только Арчер не обеспечит мне тридцатиминутное преимущество. Я просто надеялась финишировать быстрее двух последних команд, чтобы мы могли остаться.

Мужчины с хоккейными клюшками выстроились на стартовой линии, и Джош начал отсчет. Если бы на кону не стояло так много денег, было бы забавно наблюдать, как профессиональные игроки пытаются провести свои шайбы по песку. Те либо сдвигались всего на несколько дюймов, либо застревали.

— Дерьмо собачье! — заорал один из игроков, ударив клюшкой по песку.

Сердце бешено колотилось, я зажала рот обеими руками, впервые за восемь лет болея за Арчера. Другие участницы подбадривали своих партнеров криками, но я могла лишь смотреть и молча надеяться.

Внезапно Арчер ссутулил плечи и рванул