Здание, построенное в позапрошлом веке, выглядело величественно и строго. Сразу понятно, что здесь заседают ну очень важные люди.

Киллуар шел рядом со мной, щерясь и оглядываясь по сторонам. Я очень понимала своего фамильяра, потому что последний наш визит в эти стены напрочь отбил всю любовь к безопасникам и их братии.

Сделав короткий вдох, распахнула дверь и тут же напоролась на охранника.

— Здравствуйте, а Вы кто?

— Здравствуйте, — иронично хмыкнула, — Я ваша ведьма.

Парнишка смешно округлил глаза и слегка закашлялся.

— Простите, в каком смысле?

— В прямом, товарищ. Позвали со следствием сотрудничать, — достала из сумки паспорт, — Ну? Пропускать будем?

— Д-да, конечно…

Н-да, посадили бедного мальчика на проходную. Нельзя так делать, психика у него больно хрупкая. Зеленый же еще.

У дверей лифта осознала, что не спросила у этого некромантишки, а куда мне, собственно, идти, поэтому развернулась в противоположном направлении и снова подошла к несчастному охраннику.

— Прошу прощения, мне не сказали кабинет.

— Семьсот двадцать четвертый.

— Спасибо, — обворожительно улыбнулась.

По крайней мере, мне так казалось. Ровно до того момента как паренек побледнел, а Килу шепотом попросил не скалиться настолько угрожающе.

Актриса из меня явно никакая, поскольку мое поганое настроение, вызванное приездом в это паршивое место, вылезало при любом раскладе. С другой стороны, сами позвали, так что пусть не жалуются.

Поднявшись на седьмой этаж, с трудом нашла нужный мне кабинет. Табличка на двери гласила: «Полковник Рыков П.В…»

Батюшки мои, уже полковник! Помнится, когда он меня за зелья прижимал, был майором. Как быстро растут чины у мужиков, которых видишь раз в несколько лет.

Распахнула дверь после вежливого стука и разрешения войти.

Оборотень был все также хорош собой вопреки возрасту. Внушительный рост и широкие плечи, яркие зеленые глаза смотрели с лукавым прищуром. Узнал-таки, волчара старый. Я могу руку на отсечение дать, что припахать меня к этой сомнительной авантюре — его идея. Однако стоит отдать ему должное: если бы не понимание Павла Викторовича, плакал бы мой диплом. И это еще самый мягкий вариант.

— Доброе утро, свет наших правоохранительных органов! — отсалютовала, положив левую ладонь поверх головы.

— Заканчивай паясничать, — оборотень пытался придать строгости своему голосу, но получалось плохо, — Садись, Полинка. Расскажи старику, как поживаешь.

— Все нормально, Павел Викторович. Вашими молитвами, — мужчина хмыкнул в ответ на эту реплику, — А Вы как? Вижу, что до полковника дослужились, да еще и в особо тяжкие перевелись…

— Да, есть такой момент, — он пригладил седые усы, — Знаешь, зачем ты тут?

— Да, Ваши сотрудники объяснили. Только было бы здорово, если бы они не шастали без МОЕГО ведома по МОЕМУ предприятию. И не раскурочивали бы мне кабинет.

Полковник округлил глаза и покраснел от гнева. Похоже, соколики не получали таких распоряжений от непосредственного начальства.

— Это как же так? — во взгляде мужчины появились зеленоватые искры, а его клыки заострились, — Да я их…

— Ничего страшного, Павел Викторович, не переживайте. Мы уже все уладили, — поспешила успокоить старика.

А то возраст все-таки, вдруг прихватит? Мне такой грех неохота на душу брать, своих хватает.

— Только я так и не поняла, что же случилось?

— Пропадают люди, Полечка, — он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, — На территории твоего предприятия пропал только один. Остальные исчезали в разных районах в общественных местах. И везде по камерам слепые зоны.

— Тогда почему обвинения пали на моих сотрудников? — нахмурилась, совершенно не соображая, что от меня хотят.

— Это я попросил так припугнуть, прости. Ты девочка умная, может, свежий взгляд поможет разобрать эту ситуацию. Ты же помнишь, как помогла нам накрыть подпольную лабораторию запрещенных зелий?

Да, забыла сказать. Меня же еще и обвинили в том, что я распространяю изготовленное, поскольку по столице прокатилась эпидемия от отравления той дрянью. Меня спасло только то, что Рыков решил сверить составы имеющихся у него образцов с моими и увидел, что мои зелья наилучшего качества, в отличие от той бодяги. Зато я смогла вычислить свою однокурсницу, поскольку ошибки в изготовлении были довольно глупыми и типичными для нее. Хоть бы научилась делать, прежде чем сбывать, ей богу.

— Что, совсем плохо?

— Два месяца уже гоняемся за этим фантомом преступника, мать его.

Я аж присвистнула. Видимо, дело действительно серьезное, раз подобное не попало на передовые страницы новостных порталов.

— И держится все в строжайшем секрете… — начала мыслить вслух.

— Именно.

— А просто позвонить и попросить помочь было нельзя? Павел Викторович, серьезно?

— Да, не подумал я, — оборотень почесал затылок, — Сама понимаешь, начальство скоро весь мозг чайной ложечкой выест. А что мы можем, если следаки в тандеме с безопасниками бессильны?

— И на каком основании я буду помогать?

— А мы никому не скажем. Подпишешь «неразглашение» и все.

Хорошему человеку подсобить не жалко. Мы с Килу переглянулись и кивнули друг другу.

— Со мной будет мой фамильяр, — сразу поставила условие.

— Разумеется, это даже не обсуждается. Киллуар, кажется?

— Верно, — он кивнул полковнику.

— Голодный? — усмехнулся Рыков, помня об особенности обезьянки, — У меня тут фрукты есть. Будешь?

— Конечно буду, — Килу запрыгнул на стол, — Не дурак же я, чтобы отказываться.

Старик рассмеялся и подошел к небольшому стазисному шкафчику, откуда достал бананы и манго.

Пока фамильяр жевал, мы успели обсудить житейские трудности, мое нежелание выходить замуж и наши карьерные достижения. Но, времени было не так много, поэтому полковник вернулся к делу.

Я подписала магический контракт о неразглашении. Если захочу рассказать или написать об этом кому-то постороннему, но не смогу. Магия не позволит.

— Мы предоставим тебе всю имеющуюся информацию, но для начала решим еще один момент.

Он потянулся к доисторическому телефону, работающему с помощью вышек и спутников, а не магии.

Мы с Килу подпрыгнули на месте после того, как Павел Викторович рявкнул:

— Араунова ко мне! Живо!

А его-то еще зачем?

3.1

Пелагея

Нетерпеливо постукивая каблучком по полу, сидела и ждала. Чего? А сама не знаю.

Павел Викторович вызвал некроманта к себе в кабинет, а для чего, так и не сказал. Если извиниться за свое поведение, то милости просим.

Если Рыков заставит просить прощения, то человек всю жизнь этот прискорбный момент помнить будет. Даже жалко этого несчастного.

Через несколько минут дверь открылась, и я с усмешкой взглянула на вошедшего. Ромашка не понимал, зачем же он тут сдался.

— Павел Викторович, здра… — он заметил меня, и его лицо перекосило.

Если бы я была кошкой, то непременно бы замурлыкала от удовольствия.

Вся