Шрифт:
Закладка:
Однако он также понимал, что медицина - это глубокая ответственность, призвание, в котором разница между правильным и неправильным решением может стать вопросом жизни или смерти. Когда Артур был старшекурсником хирургической службы, заведующим отделением был уважаемый пожилой хирург, который быстро старел и, как показалось Артуру, проявлял признаки дряхлости. Он не соблюдал стандартные протоколы гигиены, не приводил себя в порядок перед операцией, а затем наклонялся, чтобы завязать шнурки. Что еще более тревожно, его навыки работы со скальпелем ухудшились до такой степени, что пациенты умирали под его присмотром. Это происходило с такой частотой, что некоторые сотрудники стали называть хирурга за его спиной "Ангелом смерти".
Однажды во вторник Артур сопровождал хирурга на обходе, когда они подошли к кровати молодой женщины лет тридцати, страдавшей от перфоративной язвы желудка. Язва была замурована абсцессом, и когда Артур осмотрел пациентку, он увидел, что непосредственной опасности для нее нет. Но заведующий хирургическим отделением объявил: "Я займусь этим делом в четверг".
Встревоженный тем, что женщина рискует жизнью из-за ненужной процедуры, Артур обратился к ней напрямую, сказав, что с ней все в порядке и ей следует выписаться из больницы. Он сказал ей, что она нужна детям и что ее муж тоже нуждается в ней. Но Артур не счел возможным открыть ей истинную причину своего беспокойства: это было бы расценено как нарушение протокола. Женщина не желала уходить. Тогда Артур обратился к ее мужу. Но и его не удалось убедить выписать ее из больницы. Многие люди, сами не имевшие медицинского образования, испытывают естественное желание довериться опыту и здравому смыслу врачей, отдать свою жизнь и жизнь своих близких в руки врача. "Профессор будет оперировать, - сказал Артуру муж.
В назначенный день Ангел Смерти прооперировал женщину. Он разорвал нарыв, и она умерла. Неужели Артур позволил собственным карьерным амбициям ослепить его и не замечать, что речь идет о ставке? Если бы он нарушил правила и напрямую встретился с Ангелом Смерти, то, возможно, спас бы жизнь женщины. Он навсегда пожалел о том, что разрешил провести операцию. И все же, как он позже скажет: , "медицина - это иерархия, и, возможно, так и должно быть".
Помимо серьезной ответственности, связанной с карьерой врача, Артура мучили и другие сомнения. Будет ли жизнь практикующего врача сама по себе достаточной, чтобы удовлетворить его? Всегда казалось, что работа врачом предполагает финансовую стабильность. Но во время депрессии в Бруклине были врачи, которые опустились до уровня , продавая яблоки на улице. И если оставить в стороне материальный достаток, то оставался еще вопрос душевного и интеллектуального стимулирования. Артур никогда не думал, что станет художником: это было бы слишком непрактично. Но он всегда обладал предпринимательской жилкой и интересом к бизнесу, и никакие клятвы, данные им медицине, не могли этого изменить. Кроме того, во время учебы в медицинском колледже он нашел интересную подработку - еще одну, на этот раз в качестве копирайтера для немецкой фармацевтической компании Schering. Артур обнаружил, что из всех своих многочисленных талантов он особенно хорошо умеет продавать людям вещи.
Глава 2. УБЕЖИЩЕ
Когда Мариэтта Лутце приехала в Нью-Йорк из Германии в 1945 году, ей казалось, что все шансы складываются против нее. Это был, мягко говоря, не самый гостеприимный момент для немецких граждан в Соединенных Штатах. За несколько месяцев до этого Гитлер застрелился в своем бункере, когда русские войска входили в Берлин. Мариэтте было двадцать шесть лет, когда она приехала в Америку: высокая, стройная, аристократичная, с вьющимися светлыми волосами и яркими, веселыми глазами. Она уже была врачом, получив диплом в Германии во время войны, но по приезде обнаружила, что ей нужно пройти две стажировки, прежде чем она сможет сдать экзамен на медицинскую комиссию штата Нью-Йорк. Поэтому она устроилась на работу в больницу в Фар-Рокэвэй, Квинс. Переход был нелегким. Люди скептически относились к новоприбывшей с ее густым немецким акцентом. Еще больше сомнений вызывало зрелище женщины-врача. Когда Мариэтта начала свою практику в Фар-Рокавее, никто - ни пациенты, ни сотрудники скорой помощи, которые привозили больных, ни даже ее коллеги - не воспринимал ее всерьез. Вместо этого, когда она совершала обход больницы, ее окликали.
Но она упорно трудилась. Работа казалась ей изнурительной, но стимулирующей. И ей удалось завести пару друзей - пару молодых стажеров из Бруклина, которые оказались братьями, по имени Реймонд и Мортимер Саклер. Мортимер, старший из них, был болтливым и веселым, с заговорщицкой улыбкой, вьющимися волосами и пронзительными темными глазами. У Раймонда, младшего брата, , были более светлые волосы, которые уже поредели на макушке, зеленые глаза, мягкие черты лица и более мягкие манеры.
Как и Мариэтта, братья начали свое медицинское образование за пределами Соединенных Штатов. После окончания бакалавриата в Нью-Йоркском университете Мортимер и Рэймонд подали документы в медицинскую школу. Но в 1930-х годах многие американские медицинские программы установили квоты на количество студентов-евреев, которые могли быть зачислены. К середине 1930-х годов более 60 процентов абитуриентов американских медицинских школ составляли евреи, и этот ощущаемый дисбаланс стал причиной резких ограничений. В некоторых учебных заведениях, например в Йельском университете, заявления будущих студентов, оказавшихся евреями, помечались буквой H, означающей "иврит". Мортимер, который первым подал заявление в медицинскую школу, обнаружил, что его фактически внесли в черный список по этническому признаку. Он не смог найти ни одной медицинской школы в Соединенных Штатах, которая бы его приняла. Поэтому в 1937 году он сел на корабль и отправился в Шотландию, чтобы учиться в медицинском колледже Андерсона в Глазго. Через год за ним последовал Рэймонд.
Многие американские евреи, исключенные из университетов в своей стране, получали медицинское образование за границей. Но в том, что семья Саклеров, покинувшая Европу всего несколькими десятилетиями ранее в поисках возможностей в Соединенных Штатах, будет вынуждена через одно поколение вернуться в Европу в поисках равного доступа к образованию, была извращенная ирония. Поездка Раймонда и Мортимера в Шотландию, как узнала Мариэтта, была оплачена их старшим братом. Их жилье было холодным, так как не хватало угля, и они питались печеными бобами. Но оба брата полюбили теплоту и остроумие шотландского народа. Как бы то ни было, надолго они там не задержались: после вторжения Германии в Польшу в 1939 году братья были вынуждены
