Шрифт:
Закладка:
***
Звуки, долетевшие с соседней улицы, были чудовищны. Эль содрогнулась — среди неразборчивой ругани, грохота, лая и рыка прозвучали знакомые голоса. Они кричали.
— Что нам делать? — прошептала знахарка, неожиданно оказавшись среди обгорелых, ещё тлеющих алыми искорками руин, куда её затащил шедший рядом лекарь. — Что?
Земля задрожала. Слабо, едва заметно, однако ощущение усиливалось, с ветром прилетел дым и звуки марширующего войска. Слишком беспорядочного для эльфов…
— Подкрепление с севера, — процедил сквозь зубы эльф. — Надо уходить. Мы здесь ничем уже не поможем, лишь зря погибнем.
— Сарвэ, нет! — запротестовала дева. — Мы спрячемся, переждём!
— Уходим!
Сильные горячие и почти не дрожащие руки потащили знахарку между чёрных стен, и вдруг ветер принёс звуки удара стали о камень. Кто-то застонал, а другие голоса заорали, что пора выступать на юг, и мимо едва успевших спрятаться Нолдор пробежало не менее трёх дюжин вооружённых оборванцев. Земля дрожала сильнее, ритмичнее. С соседней улицы долетели лай, рычание и крики. Похоже, волки подрались за добычу, но кто-то растащил зверьё. Ветер сменился, стон прозвучал опять.
— Я знаю этот голос, — прошептала Эль, — мы должны, Сарвэ!
Знахарь кивнул, и эльфы осторожно пошли к дому, где разгорался пожар: воины Моргота, уходя, решили спалить уже ненужное жилище.
***
На пороге лежала собака с перебитыми лапами и выколотыми глазами, ещё живая, несмотря на сильно обгоревшую шкуру на спине, словно животное тыкали факелом. Сарвэ наклонился, и пёс замер, лишь вздрогнув в момент удара ножом.
Подрагивающие в такт земле осколки цветного стекла в окне чуть слышно звенели, сквозняк раздувал пламя на шторах.
— Кто здесь? — крикнула Эль, кашляя от дыма. — Мы пришли помочь! Где вы?
Ответа не последовало, знахари побежали осмотреть комнаты. Сколько успеют.
Дверь скрипнула, перекосилась и упала на пол, открыв отвратительную картину, которую отказывалось принять сознание: посреди помещения, в крови, вине и других вонючих жидкостях неподвижно лежали четверо эльфов в неестественных позах, словно после падения с высоты. Наверное, так и было — Эль узнала воинов, оставшихся оборонять крепость. Скорее всего, их сбросили со стены и, ещё живыми, переломанными, притащили сюда.
Трое уже умерли, их успели обобрать. На четвёртом воине лежал сверху мёртвый орк со спущенными штанами, которого кто-то пригвоздил к пленнику копьём, ударив со спины. Успел ли боец из морготовой армии сделать то, что планировал, было непонятно, да и не имело значения: эльф подавал признаки жизни, а пожар разгорался сильнее.
— Быстрее, Сарвэ! — зарыдала Эль, понимая, что копьё глубоко вошло в пол, и у знахаря не хватает сил его выдернуть или, тем более, сломать.
Потянув вместе, Нолдор справились, искалеченный эльф, у которого на теле не осталось живого места, тихо застонал. Дышать стало тяжело от дыма, пыхнуло жаром.
— Аранаро! Мы спасём тебя! — начала уверять травница, вместе с Сарвэ волоча верного воина Канафинвэ Феанариона по лестнице. — Держись, умоляю!
Путь перегородил огонь, эльфы бросились сквозь пламя, надеясь, что одежда и волосы не успеют загореться. Выбежав во двор, знахари увидели пьяных врагов, горячо спорящих из-за найденной сумки с женской одеждой. В руках воинов Моргота блеснула сталь.
— Беги! — приказал Сарвэ, осторожно укладывая Аранаро на плечо травницы, чтобы было удобнее нести. — Беги! Спасайся!
Эль подчинилась. Понимание, что против двух пьяных орков у знахаря шансы есть, однако вокруг слишком много морготовых тварей, которые, конечно, придут на шум борьбы, убивало волю. И лишь невыносимо обострившееся желание выжить заставило перестать чувствовать тяжесть безвольно висящего тела, откуда-то появилось умение бегать очень быстро. Под звон оружия, крики, вой огня и ветра, дрожь земли и стук собственного сердца Эль бросилась сквозь мрак и дым, мимо руин, трупов, обугленных деревьев и разбросанных обломков чего-то красивого. Быстрее! Быстрее в тот страшный осквернённый дом, который вопреки всему ещё способен дарить надежду! Быстрее! Быстрее!!!
***
Сулкар отворил дверь. Он не спросил, где Дис, Сарвэ и Камилот, не удивился, зачем Эль притащила мертвеца. Знахарь молча обнял подругу, помог ей сесть на отмытую от крови скамью и протянул бутыль.
— Земля дрожит, — прошептал Нолдо, — мы ничего не сможем сделать против войска, зато в состоянии помочь в тылу. Тебе лучше? Идти сможешь?
Знахарка, не понимая, на какой вопрос отвечает, кивнула. Она не расслышала слов, сейчас эльфийке было совершенно безразлично, что произойдёт дальше, но раз кто-то что-то предлагает, это, наверное, хорошо и правильно. Смотря сквозь собрата, травница остановила взгляд там, где больше не висел труп. И пусть на стене уже не было кровавых тенгв, Эль видела их и могла прочитать:
«Мама, я вернулся домой,
Мама, я вернулся живой.
Намо простит нам с тобой всё сполна,
Когда окончится война».
Примечание к части "Симфония огня" гр. Catharsis
Очень сильно изменённая песня Трофима "Когда окончится война"
Дагор Аглареб. Вылазка с обречённого острова
Дождь собирался долго. Небо сперва затянуло белёсо-серой пеленой, а позже над островом нависла фиолевая туча, что пришла с юго-запада, словно её отправил лорд Новэ Корабел на помощь своей внучке. Хлынувший водопадом холодный осенний ливень заставил орков спрятаться в захваченных домах, сделал невидимыми на реке маленькие лодки.
«Строишь из себя героя! — злился Финдарато, наблюдая с пристани, как сын вместе с верными исчезают в серой пелене. — Что и кому ты хочешь доказать?! Уверен, будто горстка воинов способна уничтожить многочисленный отряд орков? Думаешь, вот-вот подойдёт подмога из Дортониона? А если нет? Что, если не успеет?»
И неожиданно, и ожидаемо вспомнился ставший ненавистным родственник, не пожелавший защищать аманэльдар от Моргота. Финдарато невольно сравнивал Эльвэ и Ольвэ, кровных братьев, и понимал, что при схожей любви перекладывать ответственность и действовать чужими руками, всё же правители Королевства-под-Завесой и Лебяжьей Гавани отличаются
