— И союз, — поднимает голову всадница чжуров: — у нас около десятка сильных магов и две сотни низкоуровневых. Сравнимо с вашими силами.

— Разведка у вас хорошо поставлена. Или скорее — это наши ни черта скрывать не умеют, — морщится князь: — хорошо. Мы примем любую помощь. Я так полагаю, полковник Мещерская уже поведала вам о нашей позиции?

— Да. Мы пожали руки. — отвечает Волчица.

— Подтверждаю полномочия полковника Мещерской на заключение временного перемирия и союза. В качестве жеста доброй воли… — его взгляд останавливается на мне: — Уваров, у вас была пленница из чжурчженей? Передайте ее. Она — маг и будет более эффективна среди своих.

— Слушаюсь. — отвечаю я. Действительно, не хватало мне еще за ней следить в бою. Вон, пусть со своими в одном строю сражается, она же к такому привычна, а в наших рядах — только мешаться будет. Волчица Шаоци при упоминании барышни Лан — только губы кривит. Вот нету между ней и барышней Лан мира и покоя, а есть какая-то вражда и интриги. Но мне-то что? Мне сказали отдать — я отдам.

— Хорошо. — продолжает Муравьев: — Времени на согласование действий и сил нет. Идем на штурм сразу же после короткого отдыха в полчаса. Если вы возьмете на себя левый фланг, мы займемся правым, вот и все.

— Цун мин! Все понятно! — коротко кивает Волчица Шаоци: — Наши силы готовы выступать!

— Вот и отлично. Начинаю думать, что у нас может получится — вздыхает Муравьев: — было очень приятно познакомиться с вами лично, госпожа Чжао Шаоци. В свое время я знавал вашего отца, генерала Чжао Каменный Молот, он был великим воином и прекрасным человеком. Рад видеть, что его дочь продолжает традиции династии к славе своего рода.

— Вы… знали моего отца? — моргает Волчица Шаоци, застыв на месте.

— О… еще как. Я воевал против него в Шаньдуне. Самая тяжелая кампания за всю мою карьеру. Твой отец разбил армейский корпус наголову… и не его вина, что он проиграл в конце, ведь ему так и не дали подкреплений. Полагаю, закулисные интриги в штабе… но как тактику и стратегу — ему не было равных. — криво усмехается князь Муравьев: — К сожалению смерть забирает у нас лучших. Если о чем я и жалею, так это о том, что так и не познакомился с ним лично, думаю у нас получился бы разговор за чашкой чаю… или чего покрепче. Я бы с удовольствием сыграл со старым Чжао партию-другую в шахматы. Он был отличным воином и судя по тому, что я вижу сейчас перед собой — замечательным отцом.

— С-спасибо. — наклоняет голову Волчица: — Я… не знала. Он действительно был… разным. Но если что — в шахматы играть он меня научил.

— Вот и замечательно. Может быть, когда это все закончится мы с тобой сможем сесть за стол вместе не как враги, а как союзники. — тепло улыбается князь Муравьев: — Ступай, доченька и скажи своему принцу что мы выполним свою часть договора.

— Цун мин! — всадница легко взлетает на свою лошадь, взбадривает ее ударом плети и срывается с места в галоп, подняв снежную пыль в воздух.

— Уваров? — говорит Мещерская и в ее тоне я чувствую вопрос.

— Конечно. — я сажусь в седло и подъезжаю к своей пленнице, барышне Лан из рода Цин.

— И чего ты ждешь? — спрашиваю я у нее: — Все, давай, езжай к своим уже. Вон за той девушкой в меховой шапке.

— Во бу хуэй ти, — отвечает барышня Лан: — никуда я не поеду. Я уже твоя наложница. Куда я теперь, испорченная тобой? Как я в глаза родителям погляжу? Нет, у меня теперь судьба горькая… горемычная? Как сказать по-вашему — падшая женщина?

— Уваров⁈ — повышает голос полковник Мещерская: — Я кажется русским языком тебе сказала! Какого черта⁈

— Да не трогал я ее!

— Как и ожидалось от Неуязвимого и Непокобелимого Похотливого Отшельника Уварова! — не может удержаться от шпильки гусар Леоне: — Всех женщин вокруг испортил! А я-то думал он девственником помрет! А он, смотри-ка! И когда успевает…

— А еще гвардии лейтенант, — качает головой князь Муравьев: — нельзя же с пленниками так. И как быть? Я уже пообещал чжурчжэням что пленницу верну.

— А вот пусть вместе с ней к чжурам и едет, левый фланг защищать. — советует ему рыжая девушка: — Ваше Сиятельство! Раз уж он ее попортил — вот пусть вместе с ней, муж и жена одна сатана.

— И то дело… Родовой Дар у него от обстоятельств не зависит, левый фланг с правым быстро перемешается… а так вроде жест доброй воли оказали… — размышляет вслух князь.

— Ваше Сиятельство, да не трогал я ее!

— А врать нехорошо, гвардии лейтенант. — припечатывает меня на месте Муравьев: — Ладно, поезжайте вместе с пленницей, будете чжурам помогать левый фланг держать. Мария Сергеевна — Вы не против?

— Не против! — складывает руки на груди Мещерская: — Глаза мои бы этого кобеля не видели!

ЭПИЛОГ

Лошадь идет легкой рысцой, взбивая копытами снежную пыль, справа и слева от меня всадники в меховых шапках, они наращивают темп, держа сабли на отлете. Впереди — спешившиеся валькирии своей магией засыпали ров обломками стены и выравняли проход. Мимо меня со свистом проносится небольшая секирка «Юг» — вперед, вперед, туда, где за проходом, в снежной круговерти — темнеют уродливые туши адских тварей. Барышня Лан, которая барышня только в лагере, капризная и кокетливая дурочка — только в мирной жизни, сейчас она сосредоточена и серьезна, сейчас она показывает свое истинное лицо, пригибаясь к седлу и посылая вперед вторую секиру.

Справа и слева от меня всадники чжуров — ускоряются и обгоняют меня, пришпоривая своих лошадей, конная лава несется вперед и где-то там, впереди — взрывается земля, сверкают молнии, разгорается пламя, во все стороны летят куски тел тварей! Вспыхивает и погасает воздух над головой, отражая летящие в нас шипы и кислотные плевки — баллистический щит старого Сяхоу Чэна закрывает все войско!

— Шиааар! — раздается единый слитный крик конницы чжуров, в котором тонет мое одинокое «Вперед» и «Урагшаа!» — от Волчицы Шаоци, она мечет вперед тяжелый молот на цепи и цепь — легко удлиняется, снося с места тварь, пробивая ее насквозь словно кусок гнилого сыра, брызги летят во все стороны!

Лошадь подо мной спотыкается и падает, я лечу вперед, ловя растопыренными пальцами землю! Рядом, перечеркнутая кровавым следом, падает тварь, чжурский всадник в дорогом доспехе взмахивает рукой еще раз и ее рассекает напополам, ее и другую тварь рядом! Мимо проносится секирка «Север», она отрубает твари конечность, и та замирает в воздухе, едва удерживаясь, но следующая секирка — «Юг» — дробит ей череп и тварь с застывшими, стеклянными глазами падает мне под ноги. Я подпрыгиваю в воздух и с силой опускаю ногу туда, где у тварей находится их ярко-желтый шарик, единственное уязвимое место, не дающее регенерировать поверженным. Голову твари расплескивает в стороны ярко-желтыми брызгами и там, куда попали капли — шинель на мне начинает дымиться.

— ТУНЦ! — снова молот «Две сестры» дробит и отбрасывает в сторону ближайшую тварь, что-то кричит мне Волчица Шаоци, я ускоряюсь. Вокруг меня направо и налево гибнут твари, чжурчжэньский Экспедиционный Корпус оказывается на редкость эффективным в бою против этих тварей и меня захватывает азарт. Я подпрыгиваю в воздух, оглядываясь и намечаю себе точку, где тварей так много, что они выглядят как единая темная, копошащаяся масса на белом снегу. Намечаю направление и… вперед! Энергия направлена в ноги, вот я уже тут! Позади меня падают твари, которых я просто-напросто прошиб насквозь, словно пуля из винтовки. Впереди — темная копошащаяся масса тварей.

— Аааргх! — рычу я, бросаясь в битву. Клочья от разодранной твари летят в стороны, на мне горит и расползается в стороны шинель, за ней китель, но меня уже не остановить.

— Есть упоение в бою! — кричу я и бесшабашное веселье наполняет мою голову, когда моя рука пробивает череп твари с тем, чтобы разбрызгать его содержимое вокруг: — У мрачной бездны на краю! Ааааа! Получи! — ярко-желтые брызги летят во все стороны, а я сам себе начинаю напоминать не то сошедший с ума блендер, не то пулю со смещенным центром тяжести, я кручусь волчком, я разрываю на части, я пробиваю насквозь, какая-то