прикасаться к ним. Поэтому в корабль их загоняли десятифутовыми шестами.

На глазах у Саймона с поверхности планеты взлетели и взяли курс в неизвестном направлении три корабля с грузом аборигенов.

– Что вы с ними делаете? – спросил он у одного Фелькорлира.

– Зарабатываем на них пару баксов, – ответил тот и пояснил, что голубые пузыри содержат сексуальную энергию. Поскольку пузыри были толстые, еще не успевшие истончиться за время путешествия из точки их происхождения, они содержали колоссальный сексуальный заряд. Они свободно проникали сквозь металл, а вот органические объекты впитывали их. Так что хижины-иглу были предназначены для сбора и хранения энергии пузырей, которую впитывали в себя запертые в них аборигены.

– После чего мы переправляем их на другой край вселенной, – гордо заявил Фелькорлир. – У тамошних рас проблемы с сексуальной энергией, потому что до них долетают лишь последние, самые мелкие брызги. Таким образом, мы оказываем им бесценную услугу. Мы продаем им этих уродцев, пропитанных голубой энергией, и они обнимают их. А поскольку эта голубая хрень сродни электричеству, то она перетекает к телу с более низким зарядом. И тогда наши покупатели, эти самые тела с низким зарядом, получают фантастический секс. По крайней мере, на какое-то время.

– А что происходит с аборигенами? – поинтересовался Саймон.

– Они умирают. Эта голубая хрень, похоже, и есть суть самой жизни. Когда покупатель обнимает кого-то из уродцев, то энергия покидает его голубое тело до самой последней капли. Жаль, конечно, потому что иначе их можно было бы снова привозить сюда и перезаряжать. Впрочем, их запасы неистощимы, они плодятся как саранча.

– Скажите, а вас не мучает совесть? – спросил Саймон.

Фелькорлир растерялся. Он явно не ожидал такого вопроса.

– А с какой стати? Есть ли иная польза от этих аборигенов? Они ничего не производят. Вы сами видите, какие они темные, отсталые, никчемные тупицы.

Будь на месте Саймона Джон Клейтер, он бы спас аборигенов, а Фелькорлиров сдал бы Межгалактической полиции. Но увы, Саймон был бессилен что-либо предпринять. Попробуй только он выразить протест, как сам оказался бы среди пленников.

И он, в подавленном настроении, покинул планету. Впрочем, будучи по натуре неисправимым оптимистом, он уже на второй день вновь почувствовал себя счастливым. Возможно, эта перемена была обусловлена его страстным желанием достичь планеты Клерун-Гоффов. И хотя истошные вопли привода 69Х было невозможно слушать без содрогания сердца, он приказал «Хуанхэ» развить максимальную скорость. На четвертый день полета он увидел прямо по курсу желанную звезду, мерцавшую позади голубых пузырей. Через три минуты он уже сбрасывал скорость. Стоило ему начать торможение, как вопли почти тотчас же смолкли. Ползя на скорости пятьдесят тысяч миль в час, он с бешено колотившимся от восторга и страха сердцем приблизился к планете.

Планета Клерун-Гоффов была огромна и по форме напоминала гантель. Собственно, это были две планеты, соединенные перемычкой. Каждый шар был размером с Юпитер и имел в диаметре около 88 700 миль, что примерно в одиннадцать раз больше диаметра Земли. Этот факт не на шутку встревожил Саймона. Сила тяжести здесь была, похоже, так велика, что раздавила бы его, превратив в лепешку или кофейное блюдце с лужицей на дне. Однако компьютер заверил его, что сила тяжести здесь не больше земной. Что в свою очередь означало, что обе планеты и соединявшая их перемычка – полые. Кстати, так оно и оказалось. Клерун-Гоффы извлекли из родной планеты железное ядро и сделали из него вторую планету, внутри которой находился самый большой их компьютер. В ней также располагались фабрики по производству голубых пузырей, – их трубы торчали из миллиона отверстий.

Обе планеты вращались вокруг своей оси, а также вокруг общего центра тяжести, расположенного в перемычке. Обе планеты покрывал слой атмосферы в виде гантели, а поверх нее лежал еще один – толстый, словно одеяло, слой голубого вещества.

Саймон повел «Хуанхэ» на посадку на первоначальную планету, потому что только на ней имелась почва и вода. На минимальной скорости корабль преодолел слой голубой энергии, а затем и собственно атмосферу. Во время прохождения голубого слоя Саймон страдал от гигантской эрекции и болезненно набухших тестикул, однако, как только голубой щит был пересечен, эти симптомы исчезли. Корабль взял курс на самый большой город и через несколько минут снизился настолько, что Саймон смог разглядеть местных жителей. Те походили на гигантских тараканов.

Рядом с самым высоким зданием в городе раскинулся большой луг. По его периметру стояли тысячи Клерун-Гоффов, а на самом его краю расположился оркестр, игравший на диковинных инструментах. «Интересно, в честь кого это, – подумал Саймон и лишь очутившись на высоте двадцати футов над лугом, догадался: – это встречали его!»

Что ни на шутку его испугало. Как они узнали, что он летит к ним? Наверняка они очень мудры и прозорливы, раз предвидели его визит.

В следующий миг он испугался еще больше. Привод 69Х, который, пока корабль двигался на низкий скорости, не издал ни единого звука, внезапно возопил, как резанный. От неожиданности и страха Саймон, пёс и сова подскочили. Несколько мгновений казалось, что вопль этот вот-вот разорвет им барабанные перепонки, но затем он столь же резко оборвался. И в этот миг корабль рухнул на землю.

Саймон пришел в себя секундой позже. Его левая нога и банджо были сломаны. Анубис старательно вылизывал ему лицо, Афина с дикими криками летала кругами. Люк был открыт, и в него заглядывала уродливая физиономия – мультифасеточные глаза, огромные челюсти, антенны. Саймон попытался поздороваться с ним, но от боли вновь потерял сознание.

Очнувшись во второй раз, он обнаружил, что лежит в огромной постели в здании, которое очевидно было больницей. На этот раз никакой боли не чувствовалось. Более того, он смог встать и пройтись по палате. Чего он никак не ожидал, и даже поинтересовался у сиделки, как такое возможно. Неужели нога его уже срослась? Каково же было его изумление, когда тараканша ответила ему на чистейшем английском.

– Я ввела в место перелома быстро высыхающий клей, – сказала тараканша. – Что в этом удивительного?

– Понятно, – произнес Саймон. – Тогда скажите, почему вы так хорошо говорите по-английски? Здесь у вас уже побывал какой-то землянин?

– Узнав, что ты летишь к нам, некоторые из нас выучили английский.

– А откуда вы узнали? – допытывался Саймон.

– Это информация хранилась в компьютере, – ответила тараканша. – Оказывается, она хранилась там уже несколько миллиардов лет. Но мы не знали этого, пока Бинго не сообщил нам о ней несколько дней назад.

Похоже, Бинго был их лидером. Свое положение он получил по праву старшинства.