Постоянно о тебе…

Вроде три слова, а мир с ног на голову переворачивается. Еще чуть-чуть, и меня можно будет спокойно подключать к ИВЛ. Сам просто не справлюсь.

Сжимаю руки в кулаки.

Арина сидит спиной к окну, поэтому блеклый фонарный луч не касается ее лица. Его попросту не видно. А я хочу смотреть. На нее. На губы, глаза…

Оказывается, иногда просто чувствовать мало. Нужно видеть.

Снова перемещаю ладони ей на талию, чуть сжимаю. Минутой позже дотрагиваюсь до подбородка, щеки, прохожусь пальцами по распущенным волосам.

Ариша не шевелится. Только руку к моей груди прижимает. Снова под сердце.

– Это обоюдно, – шумно выдыхаю ей в губы. – Мысли. Тоже думаю. Постоянно. О тебе, – выдаю разбивкой. Чащу и словами, и сердцем.

Трогаю ее снова, будто боюсь, что исчезнет, а она может. Эта точно все может.

– Тим…

Мое имя звучит совсем тихо. Мы оба звук на максимум убавили. Шепотом переговариваемся.

Фиксирую ладонью Аринкин затылок и плавно притягиваю к себе. Касаюсь ее губ своими. Аккуратно, сначала без напора. Просто потому, что жизненно необходимо ее почувствовать. Минутами позже с животной дикостью, яростью. Поглощая без остатка.

Точно жру ее и лапаю. Без прикрас.

– Ты такая красивая… такая красивая, – шепчу урывками между поцелуями.

Прижимаю ее к себе крепче. Ближе. Не оставляя и миллиметра между телами.

Арина всхлипывает. Отзывается на каждое прикосновение.

Ее пальцы перебирают мои волосы. Она запрокидывает голову, кажется, не понимая, что дает зеленый свет. Открывает доступ к шее.

Не упускаю возможности. Как больной тяну носом запах ее кожи и только потом целую. Оставляю дорожку из мягких прикосновений.

Кладу ладонь ей на бедро. Пальцы скользят под кромку платья.

Внутри все огнем горит. Эмоции смешиваются с возбуждением и требуют выхода.

Глубокий вдох, крепче вжать ее в себя, накрыть блондинистую голову руками и прижать к груди. Сильно-сильно.

Меня штормит. Я ее сейчас от самого себя прячу.

Слышу ее тихое недовольство. Она что-то бормочет. Ругается.

Прическу я ей порчу.

Потерпит. Лучше так, чем… Неважно.

Делаю шаг назад. Отдаляюсь, выпуская ее из рук. Пячусь. Растираю лицо ладонями и зажигаю свет.

Аринка морщится. Сидит растрепанная и ошарашенная. Губы ярко-розовые, грудь вздымается.

Ее взгляд мечется по моему лицу, ползет ниже, как раз туда, где натянулись джинсы.

Громова сглатывает и аккуратно сползает с подоконника. Оттягивает подол платья, поправляет волосы, небрежно убирая их за уши.

– Пятая серия, ты говорила? – хриплю, пытаясь прийти в себя.

Арина только кивает.

Беру ноутбук и, плюхнувшись на кровать, вбиваю в поисковике название сериала.

За Аринкой слежу перманентно. Она молча проходит мимо. К двери.

Уйдет? Сейчас, серьезно?

Меня подмывает что-нибудь сказать или вскочить на ноги, но до того, как я это делаю, свет в комнате снова гаснет.

– Ярко, – поясняет Арина и забирается ко мне под бок.

Сглатываю.

Она издевается сегодня, походу.

– Пятая серия, – смотрит в ноутбук, потом на меня. – Чего? – так удивленно, блин.

– Да так.

– Можно на тумбочку поставить или на стул.

– А… Да, – цепляю стул ногой и придвигаю к кровати.

Арина тем временем устраивается рядом, накрывая ноги пледом. Она сегодня без колготок, и, честно говоря, так даже лучше. В прошлый раз я полночи о ее ногах в черном капроне фантазировал…

– Все же нормально? – спрашивает, вглядываясь в мое лицо, которое освещает свет от ноутбука.

И смотрит так еще, взволнованно, что ли.

– Да.

– Просто ты так отреагировал, я не поняла, хорошо это или плохо.

– Прекрасно, – закидываю руку ей на плечи и притягиваю ближе.

– Точно?

Киваю.

– Каникулы скоро, – вздыхает и снова на меня смотрит.

– Кайф же.

– Мы с мамой летим отдыхать. На всю неделю.

На такое я не рассчитывал, вот совсем. Неделю ее не видеть – это вообще теперь реально?

– Если на всю неделю, то эти выходные мои, поняла?

– В смысле?

– Если зову с собой, значит, едешь без всяких сопротивлений.

– А уроки?

– Днем, – целую ее, – а лучше утром. Вечера точно мои.

Арина облизывает губы. Заглядывает в мои глаза. Улыбается, а потом едва заметно кивает.

– Хорошо. Твои, – обхватывает мои щеки ладонями.

– Отказы не принимаются, имей в виду.

– Отказы в чем?

Ее бровь ползет вверх. Я мешкаю, не сразу соображая, что звучит двусмысленно. Да блин, не звучит. Это я со своей манией так воспринимаю, а она явно подкалывает.

– Договоришься, и будет во всем.

– Размечтался, – целует, но уже в шею.

Мгновенно напрягаюсь. Стоит только ее губы на своей коже почувствовать. Если это была провокация, то она удалась.

Аринка милейше улыбается и перелезает на мои колени.

Мы снова оказываемся друг напротив друга.

Чтобы не дать разгуляться своим же рукам, подтаскиваю плед и накрываю им Аришку по пояс.

Ладони кладу поверх плотного материала, где-то в районе ее бедер.

– Мне так хорошо, – шепчет мне в губы. – Совсем-совсем уходить не хочется.

– Я тебя и не отпущу, – улыбаюсь как дурак, переплетая наши пальцы.

* * *

– Не агри его. Нужен хороший хил, так не пройдем. Король, блин!

– Да че?

– Да все! – бью кулаком по столу и стаскиваю с башки наушники. – Пять минут, – говорю в микрофон, наблюдая, как нас из-за этого осла добивают.

Дюша матерится.

Отталкиваюсь ногами от пола и откатываюсь на кресле вглубь комнаты. Все бесит. Сегодня так особенно.

Пятый день каникул.

Удивительно, но я впервые жду их окончания. Честно говоря, это самая тухлая неделя за все время, что я себя помню. Пятые сутки дома сижу, даже в город ни разу не выбирался. Хожу по одной траектории: кухня – комната.

Мама в шоке.

А все Громова. Умотала на свои моря.

Проверяю телефон впервые за последние три часа. Пара сообщений от Короля, ну это еще до катки. Катюха звонила, потом Дан. От Аринки сегодня тишина. Неудивительно.