Человек в рясе содрогнулся. Он прекрасно помнил, что сотворил этот с виду добродушный и улыбчивый человек с его предшественником.

— Как скажете, Ваше святейшество, — наконец справился с эмоциями Густав. — Итак, в Гирионской метрополии всё прошло достаточно гладко. Ряд подкупленных Вами аристократов и военачальников склонили чашу весов в сторону Церкви и заставили императора спешно отступить вместе с изрядно потрёпанными остатками своей личной гвардии.

— Всё-таки ускользнул? — спросил понтифик. — И где же сейчас наш светлоликий?

— По имеющейся информации, он спешно пересёк Роанское княжество и осел в Бирийских землях. Там находится родовая крепость его супруги, — ответил человек с красным кушаком и поморщился. — Крепость крайне неудобна для штурма. Прикажете его оттуда выковыривать?

— Плевать на него, Густав, — отмахнулся Карл Второй, — он уже ничего не решает. Продолжай.

— Остриндское и Силийское княжества полностью под нашим контролем, Ваше Святейшество, — продолжил Густав, — также подавляются последние очаги сопротивления в Тайском княжестве и Лиранских землях.

— Хорошо, — кивнул понтифик, — продолжай.

— В Роанском и Бирийских княжествах братья столкнулись с ожесточённым отпором, — внезапно покрывшийся испариной Густав оттянул край воротника своей рясы и выпалил: — Своими силами они могут не справиться, Ваше святейшество! Нужно что-то с этим делать!

— Всё верно, Густав, — хмыкнул Карл и, приблизив свои губы к его уху, тихо спросил: — Знаешь, почему нас покинул твой предшественник?

Человек в рясе затравленно покачал головой.

— Он мне лгал, Густав, — столь же тихо и вкрадчиво ответил на свой же вопрос Карл, — а больше всего я не люблю, когда мне лгут.

Густав замер истуканом, сверля замершим взглядом видимую одному лишь ему точку на карте империи.

— Ты молодец, Густав! — отпрянув от стула, продолжил понтифик: — Мне нравятся честные люди. Не бойся говорить правду, Густав. И не бойся проявлять инициативу.

Карл развернулся и отправился к своему месту во главе стола. Порывистые движения понтифика говорили о том, что его переполняет сила и энергия.

— Неудивительно, что мы столкнулись с данной проблемой, Густав, — продолжил Карл, устроившись на своём месте. — Что Бирийское, что Роанское княжества являлись одними из самых активных участников тех яростных войн, что гремели на нашем континенте сотни лет назад. У них с тех времён и до сих пор прекрасные укрепления, и одни из самых умелых воинов в империи, Густав. Я подумаю над тем, как нам решить этот вопрос. Дальше.

— В Кардальских степях, в Северных и Сурийских землях мы поступили так, как Вы и велели, Ваше Святейшество, — справившись с дрожью в голосе, доложил Густав. — Братья заняли крупнейшие населённые пункты и ожидают дальнейших распоряжений.

— Прекрасно, Густав, — вновь улыбнулся Карл Второй, — прекрасно. А по поводу сопротивляющихся княжеств…

Что хотел предложить понтифик, Густаву в тот момент так и не довелось узнать, так как их беседу прервала внезапно распахнувшаяся входная дверь.

— Ваше Святейшество! — в распахнутую дверь заглянул монах из личной охраны понтифика. — К Вам брат со срочным посланием.

— Запусти, — недовольно поморщился Карл.

Монах кивнул и удалился.

— Ваше Святейшество! — в кабинет понтифика ввалился залитый кровью монах. — Нападение, Ваше Святейшество!

— Густав? Твой орёл? — Карл Второй вопросительно посмотрел на своего подопечного.

— Какое ещё, к демонам, нападение? Здесь? В центре империи? — начинающий багроветь Густав чеканил каждое слово, — Доложи, как положено!

— Ваше Высокопреосвященство! — ещё больше побледнел монах. — Неизвестные маги проникли в Священные Гроты! Там творится что-то ужасное!

Карл Второй удивлённо поднял бровь.

— Докладывай. По. Порядку, — казалось, что Густава от прилива дурной крови вот-вот хватит удар.

Это казалось невозможным, но монах сбледнул ещё. Кажется, до него начало доходить то, что его судьба сейчас висит на волоске.

— По порядку. Ага, — церковник шумно сглотнул стоявший в горле комок. — Ваше Высокопреосвященство! Братья из Гротов в полдень не вышли!

— Ты кретин?! Какие ещё, к демонам, братья?! — взревел Густав.

— Так это… — монах запнулся, но вскоре вновь затараторил: — Указом Его Святейшества, с прошлого года всем братьям запрещено заходить в залы, где погребены его предшественники. Наказано было лишь оставить це-ре-мо-ни-альный, прости Создатель, пост в Зале встреч. На посту этом всегда находятся четверо братьев, что сменяются дважды в сутки.

— Дебил! — Густав подскочил со своего места, но, увидев осуждающий взгляд понтифика, бухнулся обратно. — Я это и без тебя всё знаю! Что с нападением?!

— Так я и говорю, Ваше Высокопреосвященство, братья из Зала Встреч не вышли! — выпалил вконец теряющий нить разговора монах. — Собственно, смена заподозрила, что братья с вином малость перебрали. Там ведь был Колин Красная Морда, а он тот ещё любитель глаза залить…

— Доклад! — вновь взревел Густав, посмотрев украдкой на понтифика.

Карл Второй наблюдал за происходящим с загадочной улыбкой на лице. Всё бы ничего, но Густав прекрасно помнил, как ровно с такой же улыбкой понтифик, прямо на общем собрании, сломал шею его предшественнику. За ложь. По крайней мере, именно так прокомментировал свой поступок этот улыбчивый молодой человек.

— В общем братья зашли внутрь и тоже пропали, — продолжил монах, утирая рукавом бегущую из носа каплю крови. — Мы подождали малость и решили следом заглянуть. Долго решали, кому эта честь выпадет… В итоге, брат Родин мне по глазу съездил и внутрь Священных Гротов втолкнул.

Густав еле удержался от того, чтобы не завыть.

— Так вот значит, проморгался я, к полутьме попривык да осмотрелся вокруг, — вновь затараторил монах. — И только глаза-то привыкли, смотрю, а в Зале Встреч только один из братьев остался! На четвереньках стоит и головой очумело трясёт. Кровищу с лица по сторонам разбрызгивает. Тут дверь, что в Гроты ведёт, распахнулась, и оттуда две чёрные ручищи выметнулись! Они брата за ноги — хвать! Хрясь! И вовнутрь-то его и затащили! А у меня в голове голоса зазвучали.

— Ручищи? Голоса? — от улыбки на лице понтифика не осталось и следа. — О чём говорили голоса?

— Так к себе зазывали, Ваше Святейшество! — нахмурился монах. — Ещё что-то про жнеца какого-то всё талдычили. Как голоса зазвучали, так меня будто пыльным мешком по маковке хряснули! Голова вообще соображать перестала. Да ещё и носом кровь пошла. Я ноги в руки, и оттуда дёру!

Густав сокрушённо помотал головой, прокручивая в ней все мыслимые казни для своего подопечного, и посмотрел на понтифика. Но, к его удивлению, Карл Второй буквально светился от радости.

— Как тебя зовут, доблестный воин? — вкрадчиво спросил монаха Карл.

— Тори, Ваше Святейшество! — приосанившись ответил монах.

— Прекрасно! — понтифик хлопнул в ладоши. — Скажи мне, Тори. В тебе ютится хоть крупица дара?

— Да, Ваше Святейшество! — Тори улыбнулся, показав перепачканные кровью зубы. — Создатель наградил меня даром света. Правда, совсем уж крохотным.

— Поверь, мой