***

Аиша Рабле была любопытна, как кошка! И порой её любопытство приводило к тому, что она находила приключения на свою красивую и упругую пятую точку. Едва брат с Бинго ушли, оставив её хозяйничать в доме, девушка вышла во двор и внимательно осмотрела пристройку. Не найдя никаких внешних изменений, она вернулась в кухню, но несколько минут спустя опять вышла во двор. Её с какой-то невероятной силой тянуло посмотреть на то, как живёт Бинго, и было дико интересно взглянуть на его вещи. Помучившись какое-то время, Аиша всё же решилась заглянуть в пристройку и теперь, примкнув щекой к дверной щели, пыталась разобрать: что там внутри?

Однако сквозь игравшие в луче света пылинки увидела лишь топчан и кусок стола. Усилием воли девушка искренне пыталась побороть собственное любопытство и не перейти грань допустимых приличий, не разрешавших молодой девушке входить в комнату гостя. И в этот раз воля с приличиями одержали победу, уговорив девушку поступить благоразумно. Аиша нехотя вернулась в кухню, чтобы продолжить готовить обед. Провозившись там ещё часа два, она вышла во двор отдохнуть, и желание заглянуть в пристройку хоть одним глазком вновь овладело ею.

Подойдя к двери, девушка осторожно потянула за ручку. Дверь оказалась не заперта и, тихо скрипнув, гостеприимно приоткрылась. Сердечко Аиши пропустило удар, а потом забилось как заполошное, и девушка уже хотела улизнуть незамеченной, когда на столе что-то блеснуло, привлекая её внимание. Любопытство вспыхнуло с ещё большей силой. Приоткрыв дверь шире, сестра Фараха просунула в комнату голову и сразу же наткнулась взглядом на огромный, лежащий на столе блестящий пистолет.

– Ух ты!

Всем известно: сороки, вороны и… женщины очень любят блестящие вещи! Говорят, сороки, натаскавшие в своё гнездо всяких блестяшек, могут перебирать их часами. Ну, и чем в итоге женщины отличаются от этих птиц? Они тоже часами не могут выбрать: какая побрякушка подойдёт под тот или иной наряд. Ещё и мужей изводят своей проблемой: «Дорогой, как ты думаешь: к этому платью больше подходит колье или цепочка с подвеской?». Те же безотчётно соглашаются почти с любым вариантом, думая: «Да всё равно, милая! Что бы ты ни надела к этому платью, меня больше интересует, что прячется под ним…».

Поборов сомнения и решительно распахнув дверь, Аиша вошла в комнатку и протянула руку к пистолету. Он оказался тяжелее, чем ей казалось, но это только добавило пикантности и любопытства. Покрутив его в руках, девушка вообразила себя гангстером и, наставив оружие на дверь, изобразила губами выстрел:

– Пых, пых, пых.

Пухлые губы отрывисто приоткрывались, на мгновение показывая белоснежные зубки. Прищурив почему-то правый глаз (хотя пистолет она тоже держала в правой руке), Аиша хотела подбочениться левой, но удержать тяжёлое оружие в одной руке не смогла. Поймав пистолет чуть ли не на лету, девушка нечаянно сняла его с предохранителя и, не обратив на тихий щелчок никакого внимания, снова прицелилась в дверь. Неожиданно послышались быстрые шаги, через несколько секунд дверь внезапно распахнулась, и на пороге возник Бинго.

– Ой! – вскрикнула девушка, и её пальчик, лежащий на спусковом крючке, судорожно сжался.

Решив, что мир взорвался (настолько оглушительно прозвучал выстрел), Аиша крепко зажмурилась и, невольно попятившись, грохнулась на топчан, с ужасом закусив пальцы. Почувствовал опору под неугомонной попой, девушка помотала головой, выгоняя из своих ушей остатки шума, и приоткрыла один глаз. Пистолет, силой отдачи вырванный из её пальцев, валялся на полу, а в проёме двери стоял разгневанный гость брата.

– Не виновата я, – прошептали её губы.

Но Бинго не слышал её слов.

***

Вернувшись в дом Фараха, я увидел, что дверь в мою пристройку немного приоткрыта, и это меня насторожило. Быстрым шагом я пересёк двор, резко распахнул дверь, и вдруг упёрся взглядом в чёрный срез ствола. Сердце сделало кульбит, а я, невзирая на то, что душа скакнула куда-то в район коленей, молниеносно сдал назад и вбок. Раздался громкий хлопок, заглушивший даже свист пролетевшей мимо меня пули. Я бросился внутрь комнаты, чтобы увидеть испуганную, буквально ошарашенную происходящим Аишу и пистолет на полу.

Волна гнева ударила в голову. Что же это за хня-то такая? Она же чуть не убила меня! Шагнув к ней и едва сдерживаясь, чтобы сразу не свернуть ей шею, я схватил её за горло и, вздёрнув с топчана, властно заглянул в её глаза. Рука чувствовала тонкое девичье горло, что спазмами сжималось под моими пальцами. Сейчас Аиша полностью была в моей власти и панически трепыхалась, словно пойманная пичуга, с ужасом смотря в мои чёрные глаза.

Наши лица были так близко, что моя борода касалась её нежной кожи.

– Убить меня хотела? – произнёс я хриплым от злости голосом.

Ответить она не могла, лишь судорожно пыталась глотнуть немного воздуха, глядя на меня блестящими от страха глазами. Я понял: она – не предательница, просто глупая девушка. И выстрел – это случайность. Рука опять обрела чувствительность, и я ослабил свою хватку.

– Я тебя ещё раз спрашиваю, ты меня хотела убить?

Девушка, получив доступ к кислороду, делала порывистые вдохи и только отрицательно мотнула головой.

– Дура! – выругался я и разжал пальцы.

Ноги у Аиши подломились, и она упала на топчан.

– Боже, почему вокруг меня одни клоуны и идиоты? – вслух вопросил я. – А теперь ещё появились и клоунессы. Ты что тут вообще делаешь, Аиша?

Она, не мигая, смотрела на меня с топчана, вытаращив свои зеленоватые и абсолютно круглые от пережитого страха глаза. Больше всего сестра Фараха сейчас походила на сову. На пойманную с поличным, а потому нахохлившуюся сову, что сидела на пне и крутила своими огромными глазами. А её многочисленные цветастые тряпки лишь усиливали это сходство.

Наклонившись, я поднял пистолет и отстегнул от него магазин. Затем передёрнул затвор, извлекая патрон из патронника. Подобрав упавший патрон, я снова вставил его в магазин и, прищёлкнув магазин к пистолету, сунул оружие себе за пояс.

– Я задал тебе вопрос?

Аиша смотрела на меня, как кролик на удава, и молчала. Девушка никак не могла отойти от шока. Вздохнув, я подошёл и влепил ей пощёчину. Не сказать, что сильно, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы она очнулась от шока. Аиша хлопнула веками и отшатнулась. Ну, хоть так.

– Что. Ты. Тут. Делаешь? – я повторил свой вопрос грозно и нарочито