но заслуги Ли на поле боя едва начались. Несмотря на вес Скотта и его грузную манеру поведения, генерал дал наглядный урок того, как быстро одержать победу. Как только он увидел, что мексиканцы разбиты к западу от Педрегаля, Скотт отвел основную часть своих войск на восток и направил их по дороге на Акапулько для атаки на Сан-Антонио, а тех, кто остался к западу от лавового поля, заставил атаковать на севере - хорошо выполненное движение "клещи", осуществленное, несмотря на истощение людей. Он послал Ли вперед, чтобы разведать дорогу на север. Ли поскакал вперед и обнаружил, что Санта-Анна оставил тщательно подготовленную позицию у Сан-Антонио и занимает энергичную позицию у Чурубуско, примерно в двух милях к северу, в то время как большая часть его дезорганизованных сил отступила в Мехико. Центром мексиканской позиции был сильно укрепленный монастырь к юго-западу от канала Чурубуско, защищавший хорошо спланированный плацдарм, вокруг которого был вырыт "глубокий, влажный ров", почти как ров.

Скотт решил сразу атаковать мексиканскую позицию, а две дивизии направить в атаку к северу от канала, чтобы отрезать противнику путь к отступлению. Он поручил Ли, который выехал вперед и тщательно изучил позицию, возглавить эти две дивизии и выбрать для них позицию, несмотря на то что Ли был всего лишь капитаном инженерных войск. Сам Ли описал последовавшие за этим действия в письме к Мэри: "Обнаружив большую массу пехоты на мосту Чурубуско и опасаясь огня с батарей для защиты тыла, я двинулся в сторону города Мехико, пока не достиг деревушки на мексиканской дороге примерно в трех четвертях мили в тылу моста". На дороге находилась "масса" кавалерии, и поскольку американские войска "образовали линию" под косым углом к дороге, мексиканцы отодвинули свою линию дальше вправо, чтобы не быть обойденными с фланга. "Наши войска теперь были в горячем бою и несколько потеснены, - писал Ли, - я вызвал вперед гаубичную батарею... [которая] очень быстро обрушила орудия на голову колонны с хорошим эффектом".

Тем не менее, американцы "сильно уступали в численности", поэтому Ли поскакал обратно к Скотту, чтобы попросить подкрепления. Он привел их туда, где разгорелся бой, но из-за болотистой местности они все равно не смогли обойти мексиканцев с фланга, и им ничего не оставалось, кроме "лобовой атаки на дорогу", в которой Ли принял участие под непрерывным сильным огнем. Как раз в тот момент, когда американцы достигли дороги, войска, находившиеся к югу от канала Чурубуско, захватили монастырь и плацдарм, и противник был разбит, а оставшиеся в живых отступили в Мехико. Бой у укрепленного монастыря был особенно кровопролитным, поскольку его защищали 204 оставшихся бойца "батальона Сан-Патрисио (Святого Патрика)", состоявшего из дезертиров из армии США, в большинстве своем ирландских католиков, которые считали, что их притесняют и преследуют из-за их религии, и не ожидали пощады, если сдадутся или попадут в плен. Они ее и не получили: пятьдесят человек, выживших в ожесточенных рукопашных схватках внутри монастыря, были повешены, в том числе один, потерявший обе ноги, которого везли на каталке от больничной койки до виселицы.

Ли находился в пешем или конном строю более тридцати шести часов без отдыха, трижды пересекал Педрегаль и участвовал в трех сражениях. Его начальники, в кои-то веки согласные друг с другом, присоединились к восхвалению его "мастерства... и личной смелости" (Смит), его "ценных услуг" (Твиггс), его "мастерства и рассудительности" (Шилдс). Скотт добавил, что Ли "отличался как искусным исполнением, так и наукой и смелостью". Он получил повышение в звании до подполковника. Ни один другой офицер во время Мексиканской войны не получал такой всеобщей похвалы и не завоевывал такого всеобщего восхищения. Легенда о Ли зародилась в Чурубуско и вознесла Ли на самую высокую ступень военной славы - хотя, конечно, не так, как он мог бы предсказать. Кроме того, близкие отношения с обычно неприступным главнокомандующим дали ему редкое понимание требований командования армией, необычное для офицера его ранга.

Несмотря на череду побед, Скотт не решался атаковать Мехико. За последние несколько дней сражения он потерял более 1000 человек, но даже несмотря на то, что один импульсивный американский кавалерийский офицер проскакал до ворот Сан-Антонио, самых южных из укрепленных ворот в городской стене (и потерял руку за свои мучения), Скотт не понимал, как он сможет взять и удержать город с населением почти в четверть миллиона человек со своими истощенными и измотанными силами. Скотт никогда не считал, что цель его кампании - взять и занять Мехико; скорее, цель заключалась в том, чтобы заставить мексиканцев подписать мирный договор, признав окончательную потерю почти трети своей национальной территории. Когда через несколько дней после поражения при Чурубуско они неожиданно попросили о перемирии, Скотт с радостью согласился, полагая, что это первый шаг к миру.

Генерал разместил свою штаб-квартиру в Такубайе, "приятной деревушке, где многочисленные богатые члены английской колонии в Мехико держали летние дома", а участники переговоров долго спорили над предложенным договором, пока через двенадцать дней не стало ясно, что не удастся найти формулу, которая удовлетворила бы президента Полка и мексиканское правительство. Военные действия возобновились 7 сентября. Многие солдаты (и будущие историки) критиковали Скотта за эту задержку, но они недооценили потери Скотта, а также тот факт, что он находился в 280 милях от своей базы, без надежных средств связи и снабжения, и, прежде всего, его веру в то, что его миссия заключалась в "завоевании мира". Ли, который, несомненно, как никто другой был близок к главнокомандующему, не стал с ним не соглашаться.

Своеобразная география Мехико создавала уникальную проблему для любого нападающего. В те времена сам город находился "на слегка возвышенной местности" и был окружен болотистыми полями. Единственные подступы к столице проходили по приподнятым, прямым и узким дамбам. Наступление по любому из них поставило бы войска в положение уток в тире, к тому же они подвергались бы перекрестному обстрелу со стороны укрепленных городских ворот. Американская армия была размещена таким образом, что наиболее удобный подход к городу осуществлялся по трем дамбам, идущим с юга на север. Два пути, подходившие к городу с юго-запада и запада, были еще более сложны тем, что над ними возвышался крутой холм высотой 220 футов менее чем в двух милях от штаба Скотта. Когда-то холм был священным местом для ацтеков, и на его вершине возвышался массивный "неоромантический" замок, превращенный в мексиканскую военную академию. Чапультепек, к которому вела зигзагообразная дорога, поднимающаяся по отвесной скале и окруженная у основания высокой каменной стеной,