Шрифт:
Закладка:
- Нам стоит попробовать, она ведь так страдает! Сестра Лючия сейчас отправится в госпиталь, а сестра Долорес засела в комнате у Эстер, так что монахини нам не помешают. Если ты уведешь Корвина, я принесу в комнату к леди Диксон Ирви или Зоргана. Думаю, это будет намного действеннее, чем пригоршни таблеток или литры настоек, которые ей придется пить, чтобы снять приступ.
Потому что я знала, что это такое, – в «Райских Птицах» у одного из работников случалось подобное, и эти приступы надолго укладывали его в кровать.
Услышав о Корвине, Лилли кивнула, а на ее щеках появился легкий румянец. И я подумала: да неужели?!
- Конечно! – быстро согласилась подруга. – Лорд Диксон как раз собирался подробнее рассказать мне о своей сейсмологии. Думаю, он не откажет в моей просьбе даже в такой момент. Это наука такая, – пояснила мне Лилли. Затем добавила: – Мало что понятно, но очень интересно!.. И прибор он создал чудесный. Правда, тот скорее всего сгинул во время взрыва, но лорд Диксон сказал, что сможет его восстановить. В столичном доме у него остались наброски и эскизы…
- Уверена, что он восстановит, – кивнула я.
И Лилли подтвердила, что обязательно.
- Еще лорд Диксон сказал, что его сейсмограф способен улавливать магическую активность возле разломов, потому что всплески магии из Нижнего Мира по своей сути во многом похожи на колебания от землетрясения. – Тут Лилли засомневалась. – Хотя он много всего говорил, и я почти ничего не поняла. Но если так, то его прибор поистине гениален!..
Мне пришлось с ней согласиться, хотя на миг я все-таки засомневалась – точно так же, как и научно-магическое сообщество Атрии. Зато Лилли ни в чем не сомневалась – с решительным лицом подошла к лорду Диксону, после чего, улыбнувшись, что-то ему сказала, и уже через минуту они двинулись в сторону лестницы, чтобы продолжить свой разговор уже в библиотеке.
Зато мне удалось украдкой протащить на второй этаж Ирви и запустить ее в комнату леди Диксон. Стоило тэрги минут через десять выскользнуть из дверей – все это время я старательно делала вид, что изучаю рогообразную люстру под потолком, – как пришел Айдан и затер следы чужеродной магии.
Так вот, когда я несла Корвину и Лилли кофе в библиотеку, то в вестибюле столкнулась с доктором Леграном, которого привела сестра Лючия. Правда, к этому времени леди Диксон уже проснулась, и оказалось, что у той чудесным образом ничего не болит.
Приступ прошел без следа – щеки леди Диксон порозовели, дышала она спокойно и ровно и выглядела вполне здоровой. Об этом свидетельствовало еще и то, что она вылила на доктора очередной поток жалоб, после чего деловито поинтересовалась, приготовили ли ей коляску, потому что она намерена немедленно выехать на свежий воздух.
И Густав Легран, покинув ее комнату, вытер носовым платком свой лорнет, после чего уставился на меня излишне проницательным взглядом.
Линнарт Броккет явился за мной к часу дня. Приехал на лакированной коляске, разряженный так, словно мы собирались с ним на прием в королевский дворец, а вовсе не прогуляться по Центральной Набережной Монрея.
Правда, перед назначенным временем я все-таки переоделась, но выходное синее платье доставать не стала, сказав себе, что у нас не свидание, а дружеская встреча. И еще – мне совершенно все равно, что подумает по этому поводу племянник нотариуса, поскольку надеяться ему было не на что.
Дорожное платье, в котором я отходила несколько дней, я отложила к вещам, которые мы отдавали в стирку. Мона к этому времени уже получила два отказа и одно согласие от знакомых прачек прийти показаться этим же вечером, а Чарльз пригнал подводу, на которой мы собирались отвезти белье в заведение Шарлин.
Отдавали мы не только постельное, но и одежду всех проживавших в доме, включая детей. По крайней мере, я планировала перестирать то, что носили Патрик и Юна, сказав им, чтобы они переоделись во что-то другое.
И тут обнаружила еще одну проблему – переодеваться им оказалось не во что. В чем они сбежали из приюта, в том и ходили.
У меня сразу же назрел вопрос... который я все-таки не стала задавать Моне, решив, что меня явно не обрадует ее ответ. Ясно же, что она мне скажет: дети не ее, а она и так расщедрилась, позволив им жить во флигеле, который ей не принадлежал, и не дала умереть с голода.
Но все же, она могла бы…
Как оказалось, не смогла, и на миг я замерла, раздираемая крайне противоречивыми чувствами. Затем несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, после чего договорилась с Лилли, что та сегодня же отправится в центр и купит в одной из одежных лавок Патрику пару туник и штаны, а Юне новое платье.
Кое-какие деньги у меня водились – вернее, все было подсчитано и старательно занесено в книгу расходов и приходов, – так что мы не обеднеем.
Лилли собиралась выполнить мое поручение, как только у нее выдастся свободная минута, потому что сперва она отправлялась вместо меня в то самое заведение Шарлин, чтобы уладить все вопросы с хозяйкой. А я...
Меня ждала встреча с племянником нотариуса.
Наконец, выделив нужную сумму, я решительно натянула серое со светлыми кружевами платье, переплела косы и отправилась к уже поджидавшему меня Линнарту. Хотя, признаюсь, куда сильнее мне хотелось остаться дома.
Быть может, все закончится очень и очень быстро? Я поговорю с ним в коляске, и не придется никуда ехать, но если Линнарт окажется милым и полезным, так и быть, я приглашу его к нам на обед или ужин…
Вместо этого, устроившись рядом с племянником нотариуса, я чихнула. Затем чихнула еще раз, потому что Линнарт Броккет не только вырядился так, словно он – жених на собственной свадьбе, – но еще и порядком надушился. Резкий запах мужского парфюма перебивал даже аромат, идущий от роскошного букета, который он не замедлил мне вручить.
Цветы я все-таки взяла – что еще оставалось делать?! – но вздохнула украдкой. Потому что еще вчера сказала Леннарту, что наша встреча будет носить исключительно дружеский характер.
Но, выходило, он все-таки на что-то надеялся.
Если бы мне не нужно было узнать, кто такой Бруно Хоган, признаюсь, в этот самый момент я бы нашла предлог, вежливо попрощалась и сбежала. Но – делать нечего, ради этих сведений мне придется терпеть навязчивое внимание Линнарта Броккета!
С другой стороны, меня тревожил тот факт, что его внимание стало уж слишком навязчивым. Если вчера с его стороны был лишь легкий интерес, то теперь он обхаживал меня так, словно я – главный приз в соревновании года.
С чего бы с ним за ночь произошли подобные метаморфозы?
