Шрифт:
Закладка:
— Да прекратите вы оба! Не знала бы вас, подумала, что два озабоченных. В чем вообще дело?
Ольга хищно улыбнулась:
— Сдается мне, что этот паренек совсем не тот, за кого себя выдает.
Я внутренне похолодел. Что еще за напряги?
— Оль, ты, о чем?
Лара нахмурилась. Ей одной ничего не понятно?
— Представляешь, Ларис, этот удод целый год строил из себя придурка, втерся ко многим в доверие.
— И? Продолжай, Лёлик.
Смотрю Снежной королеве прямо в глаза. Ведь этот спич чисто для меня устроен. Долго же она соображала. Но такой вариант интерпретации прошлого меня вполне устраивает.
— А дальше я не знаю. Никита, к чему этот цирк?
Деланно развожу руками:
— Может, мне просто нравится быть клоуном?
Лариса смеется и рукоплещет. А у нее красивые глаза. Так, опять меня несет.
— Оля, тебе жалко, что ли? Пусть веселится мальчик. Таким он мне больше нравится. А то больно был убог.
Вот зараза! И Ларка не преминула меня укусить. Что за барышни пошли? Эмансипация и сегрегация в одном флаконе. Нам приносят заказы и есть время на передумать. А эти девочки совсем не дурочки с переулочка. И Лариска скорее компаньонка-пантерочка. Багира белая и Багира темная. Жизнь заиграла новыми красками! Столько пространства, чтобы пошалить. И не только в брачные игры. Мы уже нехилая компания.
— Здесь, остановите, пожалуйста.
Ольга и за такси не дала расплатиться. Заявила, что сегодня её день. Пока сидели в ресторане, девчонки приняли немного. Я же переждал хмель и заказал черный кофе. Хотя мне все норовили подсунуть всякую рафовую дрянь. Как так можно портить обычный напиток?
Я огляделся. Мы на огромной парковке какого-то торгового центра. Только практически пустой. Его еще не построили? В Москве постоянно что-то строят. Откуда-то спереди послышался шум мотора и смех. Затем нас кто-то громко позвал. Вся честная компания в сборе! Лица в основном те же, но виднеются и новые. Народу собралось достаточно для сейшена.
Фраги — баллы, которые начисляют в компьютерных играх за ликвидацию противника.
Лук — наряд, прикид, некий цельный образ.
Глава 28
Ростик. Август 1973 года. Сабантуй
Два дня до школы! Меня эта новость здорово нервировала. Когда в прошлой жизни в институт шел, и тогда места себе не находил. Тут и вовсе иной мир. И как его познавать мне непонятно. Разве что Серега поможет. Но у него и своих дел полно. Надо резко подтянуть учебу, иначе техникум не светит. А без него дорога лишь на завод, а потом армия и прощай образование. Какая все-таки несправедливость по сравнению с девчонками. Хотя у тех свои траблы. Замужество, дети, перерыв в образовании или работе.
Так что нет в жизни щастья!
Вот на такой минорной ноте меня и застал Серый.
— Чего сидишь?
— Чилюсь на расслабоне.
— Чего?
«Палюсь!»
— Это так хиппи высказываются.
— Хватит свои журнальчики читать, а то и говорить стал на непонятном языке. Где хиппи и где мы?
— В Москве их полно.
Серега почесал затылок.
— Нам что до этого? Мажоры пущай, себе балуются. Наше дело телячье.
Если так, то и мне все равно.
— Предложения есть у доблестного сеньора?
— Пройтись до Ленина.
— И какие приключения нас там ждут?
— Парни собираются.
— То есть будут пир и танцы?
— Это уж как получится. Надо еще успеть отойти до первого сентября. И веселиться будем, скорее всего, на свежем воздухе.
— Намек понял.
Двигаюсь к шкафу. Со штанами все понятно. На ноги ботинки, батя, то есть прадед подогнал. Тяжелые такие на толстой платформе. Я бы сказал модные, но в здешней среде считаются рабочими. А мне понравились, можно смело по грязи шагать. После недавних дождей её появилось достаточно. Это не столица двадцать первого века, что вся в брусчатке и бетоне. Натягиваю поверх болоньевую куртку и готов к выходу. Серега был в перешитом с чьего-то плеча пальто. СССР жил в целом бедновато. Странно, вторая супердержава мира, а беднее, чем друзья по соцлагерю. И уже не получится все свалить на войну. Или проблемы в экономике, или кто-то что-то неправильно делает во внешней политике.
Но мы молоды и веселы! Нам плевать на глобальные проблемы. Сбегаем по ступенькам и вылетаем на улицу. Конец августа решил напомнить нам, что скоро осень. Ветер свеж и бодр, поверху гурьбой гуляют тучи. Но кого это сейчас может испугать! Мы идем веселиться! Мелочь рассыпается перед нами. Во дворе мы в авторитете. Но нос не задираем, здороваемся с молодежью и пенсионерами. И это удивительно для меня. Все всех знают. С одной стороны, такой подход означает безопасность и стабильность, с другой, иногда меня напрягает. Я-то никого из них не знаю! Вернее, уже познакомился шапочно, но настоящий Ростик жил тут с детства. Это как большая итальянская семья.
— Чего там у тебя с Галкой случилось?
— А что у меня с Галкой?
Мы не виделись меньше недели, а уже столько новостей.
— Злая на тебя.
— И что с того?
Серый не замечает в моем поведении ничего предосудительного и потому хмыкает.
— И когда успели поссориться?
— Долго ли умеючи.
Мы пересекаем соседний двор. Серый достает из бездонного кармана семечки и дате горстку мне. Вот уж никогда не подумал, что буду вести себя, как деревенский гопник. С другой стороны, кто считал, что попасть в мир Советского Союза образца 1973 года можно по-настоящему? И вовсе не попаданцем с опытом и знанием будущего. Я даже не помню, когда Брежнев умер, и кто был президентом после него. Или кто тут вместо него?
— Да и черт с ней и ее семейкой. Больно уж она к тебе липла в последнее время. И ведь не вы… — Серый похабно показал руками, что с ней надо было делать, — только облизываться.
— У тебя положение лучше?
Серый довольно улыбнулся:
— Мне достаточно в деревню смотаться.
— Ты тогда с Наташкой был, пока я…
— С ней. Не понял, — кореш развернулся. — Ты что имел в виду? Э, — Сергей стукнул меня по плечу, — да ты никак Иринкой зажигал?
— Отжигал!
— Ничего себе коза! Хотя… Парень в армии, со своими нельзя. Ты
