Шрифт:
Закладка:
Голод купался в глубине этих слов, сама причина тепла моей кожи пробуждала в нем желание, которое было совершенно хищным, и это заставляло страх растекаться по моей груди.
Его рука внезапно оказалась на моей талии, ущипнув меня сквозь тонкий материал, и я поборола инстинктивное желание отпрянуть. — Ты что, не ела в своей Сфере?
Я издала иронический смешок, решив, что он шутит. И притом это была жестококая шутка.
— Я расцениваю это как «нет», — пробормотал он, резко поворачивая меня к себе лицом.
— Прекрати вертеть меня, как бальсерину, — прорычала я.
— Ты имеешь в виду балерину, — поправил он с насмешливой ухмылкой.
— Я так и сказала, — упрямо пробормотала я, но по моим щекам разлился румянец.
— Такое глупое маленькое создание, что это почти очаровательно. Если бы у меня была хоть какая-то склонность к умилению, но ее нет. — Он щелкнул меня под подбородком, и я отдернула голову, оскалив зубы. — Лицо. Волосы, — потребовал он.
Я в смятении покачала головой, и он разочарованно зарычал, отчего у меня предупреждающе закололо в затылке. Я была слишком близко к этому чудовищу, слишком близко.
— Черт возьми, а что делают остальные? — пробормотал он себе под нос, затем его пепельные глаза озарила идея. — Подожди здесь.
— Куда еще мне идти? — Я сохраняла невозмутимость, но к тому времени, как я закончила говорить, он уже покинул комнату, исчез во вспышке, как будто ударила молния. Это было чертовски жутко.
Я опустила взгляд на ослепительное платье, ниспадающее до щиколоток, и нахмурилась, глядя на свои голые пальцы. Что это, черт возьми, было?
Дверь, наконец, снова открылась, и появился Эрик, вталкивающий в комнату взволнованную вампиршу. Она была невысокой, с миниатюрными, миловидными чертами лица и одета в черное платье.
— О, эм, принц Эрик, я не уверена, что подхожу для…
— Ерунда, — оборвал ее Эрик, подталкивая ко мне. — Твоя прическа и макияж всегда безупречны, и это то, что я хотел бы, чтобы ты сделала для этого… крушения поезда.
Я не была вполне уверена в значении этого оскорбления, но знала, что оно таковым является, и поджала губы.
— Она и так очень красивая, — прокомментировала девушка-вампир, заправляя за ухо сочный каштановый локон.
Губы Эрика сжались, когда его пристальный взгляд скользнул по мне, как будто он пытался решить, права ли она. Он хмыкнул — что могло быть подтверждением или отрицанием, мне было все равно, что именно.
— Она не подходит для сегодняшнего вечера. Но сделай ее таковой. Все, что тебе нужно, в туалетном столике, — скомандовал Эрик, и девушка низко поклонилась.
— Да, сэр, — ответила она, не отрывая глаз от пола, пока он не ушел.
Резкий щелчок двери, казалось, отдавался эхом целую вечность, и я настороженно посмотрела на вновь прибывшую.
Она подняла глаза, выглядя взволнованной, когда плыла к туалетному столику. — Итак… тебе нравится, когда волосы подняты или распущены?
Я нахмурилась, не отвечая.
— Ладно, тогда давай поднимем. — Она порылась в ящиках, доставая косметику — ту же самую, что Фелиция наносила на меня, — и расческу.
Девушка похлопала по мягкому табурету перед туалетным столиком. — Садись.
Я придвинулась ближе, зная, что мне придется столкнуться с гневом Эрика, если я не подчинюсь, и, несмотря на желание отказаться от каждого приказа, который он мне отдавал, я действительно не хотела разоблачать его блеф и выманить монстра наружу.
— Меня зовут Нэнси, а тебя как? — Спросила она, взяв золотую щетку и начав расчесывать мои темные локоны.
Я подумывала утаить его, как тогда от Фелиции, но какое это имело значение на самом деле? Им было все равно, как нас зовут, лишь бы в наших жилах текла кровь.
— Монтана, — тихо сказала я.
Она просияла, казалось, расслабившись, услышав мои слова, и я пожалела, что дала ей такой маленький повод для радости. — Что ж, Монтана, я думаю, тебе здесь понравится.
— Ха, — выплюнула я, и она выглядела немного обиженной.
Нэнси продолжала расчесывать мои волосы, затем умелыми пальцами начала заплетать их в косу. — Ты первый человек, которого выбрал Эрик, ты знаешь?
— Повезло мне, — пробормотала я.
Она вздохнула, явно разочарованная мной. Ну, она, очевидно, не знала, каково это — быть похищенной, не так ли? Вот это настоящее разочарование, Нэнси.
Мы погрузились в молчание, пока она заплетала мои волосы в косу и собирала ее в пучок. Затем она начала красить мне лицо, и я неохотно позволила ей. Нежность ее холодных рук меня не обманула. Она была вампиром до мозга костей, и эти руки могли сломать мне кости так же легко, как поправить прическу.
Когда мое лицо превратилось во что-то, больше похожее на мираж, чем на мои истинные черты, Нэнси отошла, чтобы полюбоваться своей работой, пока я гримасничала.
— Ты выглядишь идеально, если не сказать больше. — Она улыбнулась, и на ее щеках появились две ямочки. Я не улыбнулась в ответ.
Нэнси подошла к шкафу и вернулась с парой туфель на нелепых каблуках.
— Нет, — отказалась я, скрестив руки на груди. Я не собиралась надевать на ноги ничего, в чем не могла бы бегать.
— О… — Нэнси выглядела обеспокоенной, и я ожидала, что она начнет настаивать, но по какой-то причине она этого не сделала. Вместо этого она вернулась к шкафу и достала изящную пару туфель на плоской подошве.
Они должны были подойти, поэтому я взяла их у нее и надела, обнаружив, что они идеально подходят по размеру моим ногам. Я задалась вопросом, как это возможно, что эти вампиры знали мои размеры, и меня охватило отвращение, когда я поняла, что они, должно быть, были сняты в какой-то момент во время моего похищения.
Я опустила взгляд на свое вечернее платье и изящные туфельки на ногах, и мой желудок сжался в холодный комок.
— Для чего все это? — Спросила я Нэнси, гадая, не собирается ли она отказаться от любезностей и показать мне свое истинное лицо. — Меня собираются преподнести в качестве какой-то причудливой жертвы Королевской семье? — Мои пальцы немного задрожали от моих собственных слов, и я крепко сжала их в ладонях, чтобы они перестали дрожать.
— О, Монтана, неужели тебе никто не сказал? — Удивленно воскликнула Нэнси.
— Когда бы они сказали мне? Когда меня жестоко оторвали от моей семьи? Или когда я была закована в кандалы в кузове автомобиля? Или, может быть, они приберегли бы это для той части, где они накачали меня наркотиками в самолете. Это тогда они должны были сказать мне, Нэнси? Потому что я скажу тебе
