– Прибыли! Ровно по расписанию! – хихикнула норушь, скомандовав окну открыться.

Острожные вороницы не торопились влетать в двери – о странных свойствах этого дома их предупредил Крат.

Они расхаживали по коридору, пока Вран и Таня спешно собирались на встречу следующих членов рода Чернокрыловых.

– У меня мать и отец всегда каркали, ну, в смысле рассуждали одинаково, – невесело объяснял Вран. – Я для неё был точно таким же неудачным воронёнком. И, да… вороницу из деревни нашла она.

– О как! – Таня много чего хотела бы сказать, но не могла – мать есть мать… ей ли не быть в курсе. – Ладно, пошли послушаем, что они скажут.

Каруна Чернокрылова была абсолютно уверена в том, что супруг сильно преувеличил!

– Ну не мог Врран так уж выррасти! – именно об этом они с сестрой и беседовали, пока летели в Москву. – Пррреувеличение!

Когда одна из дверей, выходящих в коридор, распахнулась и оттуда шагнул высокий и плечистый молодой парень, Каруна сначала глазам не поверила. Сказать, что она его не узнала, было бы преувеличением – всё-таки мать… но…

– Вррраник! – она моментально упала на пол, легко поднялась с него уже в виде гибкой черноволосой и черноглазой женщины и поспешила к сыну. – Вррран! Да не может быть! Хотя почему же не может! Я была уверрена, что так и будет!

– Пррравда? – с известной долей скептицизма отозвался Вран, который только перед своим отчаянным и безнадёжным отлётом к врагу вороньего племени слышал от неё абсолютно иные рассуждения.

– Ну конечно же, пррравда! – уверенно сказала мать.

Она вообще была убеждена, что уверенность – ключ к успеху. Не важно, что ты уже пятый раз меняешь мнение по какому-то вопросу – главное, без сомнений отрицать наличие предыдущих четырёх мнений, и все рано или поздно тебе поверят!

Глава 30.

Всё так просто

Каруна обошла вокруг сына, стоящего неподвижно, и, осмотрев его как следует, разулыбалась:

– Врраничек, ну наконец-то ты стал таким, какой и должен был быть! Высокий и сильный! Смотри, Каррита, какой у меня крррасивый сын!

– И пррравда, кррасавец! – отреагировала тётка Врана. – Наконец-то у тебя весь выводок перрро в перро удачный. А так, сколько ты перреживала!

– Да уж… сочувствую, – мрачно прищурился Вран в сторону матери. – Трррудно, наверрное, было…

– И не говорри! Любая ворроница так и старралась сестрру укоррить недопёррком! – простодушная Карита озабоченно покачала головой, припоминая то «тяжкое» для сестры время.

Вран посмотрел на мать. Она всегда соображала быстро, не в пример быстрее тугодумки-сестры, поэтому быстро перебила её.

– Ой, ну что ты такое говорришь. Мой мальчик… он всегда был хорррош.

– Да ты же сама только недавно говоррила, что он позоррище! И ррадовалась, что его пррримут Клювастовы – они далеко! – запротестовала Карита, продолжив: – Да и согласны на любого… Ты же мне вообще говоррила, что такой каррлик тебе только мешает! – убеждённо добавила она, полностью уверенная в своих словах.

Каруна с наслаждением клюнула бы дyрищу, отчаянно пожалев, что взяла её с собой. Она-то видела, как холодно и отстранённо смотрит на неё Вран.

«Как выррос, какой статный, кррасивый! Прррямо горрдость ррода. Серрдится, смешной птенец… Ничего, я его перрекарркаю так, что он домой полетит вперрёд меня! – Каруна покосилась на девицу, которая вышла в коридор вместе с сыном и которую она старательно игнорировала. – Ишь, уставилась… ветерринарша! Если бы не это, я бы ей много чего прокарркала. Что, думаешь, заарррканила его? Не для тебя я птенца рррастила!»

Крат, прилетев домой, ошарашил весь род известием о том, что Вран стал самым-самым… Нет, сначала ему не поверили! Ну, в конце-то концов, как это может быть? Но он всё-таки глава рода, да и сыновья неохотно, потирая бока да шипя от боли, подтвердили, что всё так и есть.

– А пррричина? – изумилась Каруна таким переменам.

– Он нашёл человека… – Крат понимал, что это значит, а вот его жена – не очень, всё-таки это редкое явление. Но всегда столь уверенная в себе, переспрашивать об этом она не стала, зато сочла, что это какая-то людская девица решила зацапать себе её воронёнка. Да, видимо, это дало какой-то импульс для его роста, но не в ножки же ей теперь кланяться!

Слова мужа про то, что эта девица ветеринар, который про них знает, впечатлили весь род…

«Стррранно, они ж все здоррровые, чего так раскарркались восторррженно? – удивлялась Каруна, у которой отродясь ничего не болело. – Ну да ладно, может, и прригодится. Только пусть лапы от Врррана уберрёт!» – решила она ещё вчера.

Сегодня, глядя на эту девицу, невзрачную, тусклую, с точки зрения мрачноватой, но очень красивой брюнетки-Каруны, она уже полностью убедилась, что этой особе надо показать её место – пусть копается в помёте, да и хватит с неё!

Правда, сначала надо было, чтобы сестрица перестала каркать глупости о том, что она, Каруна, говорила про сына совсем недавно.

– Ой, доррогая, что ты такое говорришь? Это же было давно, да и не пррравда вовсе, откуда ты это взяла?

– Но как же? Ты же сама мне все уши прррокарркала! – опешила Карита, а потом уставилась на девушку, которая стояла у двери коридора. – Ой, это та самая ветерринаррша? Здрррасте!

– Добрый день, – Таня видела, как откровения второй вороницы действуют на Врана, и была рада тому, что она отвлеклась от воспоминаний. – Да, я ветеринар.

– Грррязная рработа! – припечатала её мать Врана, увидев, как сын улыбнулся девице.

Она шагнула к сыну, обняла его, погладила по волосам, с изумлением осознав, что ей ещё и дотягиваться до них приходится, провела узкой ладонью по щеке, с удовольствием увидев, как он закрыл глаза.

«Как в птенячестве, пррраво слово! – мысленно рассмеялась она. – Всё так пррросто!»

Вран и правда словно провалился в детство. Как же он радовался, когда мать была в особенно хорошем настроении и могла его приласкать. Как ждал такие прикосновения, замирал от восторга, был готов на что угодно, лишь бы она обняла или прикрыла на миг крылом, если была в птичьем обличье.

Такие моменты, конечно же, бывали, и он чувствовал, что купается в счастье как в бескрайней тёплой реке – ведь каждому, абсолютно любому детёнышу – птенцу, зверёнышу или ребёнку, так нужна любовь мамы!

И сейчас мамина ладонь на щеке напомнила это счастье…

Зато последующие за этим слова вдребезги разбили это ощущение.

– Вррраник, ты стал таким… таким… потрррясающим! Весь наш рррод тебя ждёт. Собиррайся домой, мой птенчик! Мне так плохо было без тебя! Я уж не знаю, что ты там прридумал с этим обучением, но тебе этого не нужно – мама точно знает!

– Мам… зато я знаю! – Вран открыл глаза и качнул головой. – Извини, я останусь тут.

– Какие глупости! Ну конечно, ты веррнёшься домой! – заявила Каруна.

– Нет, не вернусь.

– Вррран, не серрди меня! Ты выррос, конечно, но я лучше знаю… Откуда