отчёт от моих почётных хомяков-бухгалтеров.

Свободное время? Нет, не слышали…

Одна надежда на вечер субботы. Да и то, если не прилетит птица обломинго. А они меня любят… Даже слишком.

— Владимир! — Фелейзен-младший окликнул меня, как только я вышел из аудитории: — Нам следует поторопиться!

— Да-да. Представляешь, я не забыл про финал… — ответил я, наблюдая за тем, как стайка японских школьниц преследует маленького блондинистого азиата.

Кстати, Толик частенько смотрел мультики про японских школьниц. И честно — в реальной жизни всё выглядело… куда хуже. Никаких огромных проникновенных глаз. Да и фигура в 80% случаев была… дай бог — посредственной. С местными красотками им явно не тягаться.

А тем временем, блондин резко остановился и громко произнёс фразу на своем родном языке, отчего все школьницы со счастливым визгом удалились восвояси. Это, что? Заклинание, какое-то?

Оглядевшись по сторонам, миниатюрный азиат внимательно посмотрел на меня. А я решил посмотреть на него в ответ. Тот обрадовался и начал жестикулировать.

— Чего это он? — спросил я у секунданта.

— Зовёт к себе. — пояснил Фелейзен-младший.

— Я что? Похож на собаку, чтобы подзывать меня жестом? Пускай идёт на все четыре стороны. — раздражённо ответил я, и отвернувшись, направился к посадочной площадке с фуникулёрами.

Однако азиат и не думал сдаваться! Он устремился за нами, а затем перехватил возле полуразрушенной башни корпуса.

— Господин Демидов! — уверенно произнёс он, перегородив нам путь: — Могу я одолжить у вас минутку вашего драгоценного времени?

— Одолжить? — я с подозрением приподнял бровь: — И, как потом отдавать будешь?

Вопрос явно застал азиата врасплох. Он немного подумал, а затем вновь растерянно посмотрел мне в глаза.

— Ладно. Шучу. Чего хотел?

— Мне очень нужно с вами поговорить! Вопрос — жизни и смерти… — протараторил блондин, а затем резко согнулся в поклоне почти на девяносто градусов.

— Похоже, реально важное… — изумился Фелейзен-младший: — Посмотрите, как выгнулся?

— Хорошо. Говори. — строго ответил я, скрестив руки на груди.

— Не при всех. — азиат выпрямился и покосился на моего секунданта.

— Ещё условия ставить будешь?

— Молю…

— Ох, Самсон. Подождёшь? — я вопросительно посмотрел на Фелейзена-младшего.

— Всенепременно. — кивнул он: — Буду ждать вас на крыльце.

В итоге, мы с азиатом зашли за корпус и встали возле обрыва.

— Меня зовут… Ямомото Кейджи. — представился миниатюрный блондин.

— Однофамилец?

— Кузен. — честно ответил азиат: — Господин Демидов… Я понимаю, что вы очень сильный боец. Я анализирую все ваши дуэли… И знаю, на что вы способны.

— И?

— Мой кузен… Он — помешанный на боях фанатик!

— Ой, да брось! Ты, что? Решил сломить мой дух перед боем? Типа, запугать? Серьёзно? — возмутился я.

— Ни в коем случае, Господин Демидов! Просто… Мой кузен обожает спорт! Он был одним из лучших учеников старого Мастера Йошино. Однако — бойцов в Клане Ямомото с каждым годом становиться всё меньше… Сперва они закрыли школу боевых искусств из-за нехватки учеников! А на днях я услышал, что Норифуми хочет отказаться от Печати Дракона, если проиграет… Он навсегда лишит Клан Ямомото боевой славы! И наше наследие будет утеряно… То, что мы взращивали на протяжении тысячи лет…

— Пока не совсем понимаю, к чему ты клонишь.

— Дело в том, что мой кузен был любимцем Мастера Йошино — последнего носителя истинной Печати Дракона! Он буквально олицетворял собой всю нашу многовековую боевую историю… И перед смертью, Мастер Йошино передал Норифуми все знания и семейные реликвии… С тех самых пор мой кузен живёт дуэлями и боевыми техниками. Так его воспитал Мастер Йошино! Норифуми дал клятву, что будет хранить Печать Дракона до первого проигрыша. И… эта самая Печать — последнее, что осталось от Мастера Йошино после смерти… Бомбер очень многое значит для Норифуми… И для нашего Клана!

— Вообще-то, Норифуми упоминал, что бомбер он выиграл у старшего брата.

— Да, но Печать наносил — сам Мастер Йошино! Он вложил всю свою силу в данный артефакт…

— Ох… Давай, проще? К чему ты ведёшь, Кейджи?

— Господин Демидов… Я понимаю, что мой поступок — очень низок! И если, кто-то из моего Клана узнает, что я посмел предложить вам подобное — меня изгонят и заклеймят предателем… Прошу прощения, Господин Демидов, но… я хочу, чтобы вы намеренно проиграли этот бой.

— Что? — «проиграли этот бой» громким набатом ударило по моим ушам: — Ты предлагаешь мне… проиграть просто из-за того, что твой кузен дорожит зачарованной кофтой? Ты серьёзно думаешь, что мне есть до этого дело⁈

Тише, Консо… Не кипятись. Это всего лишь маленький неразумный котёнок, из-за которого явно не стоит психовать… Однако слова этого неразумного котёнка сильно задели моё эго.

— Я щедро заплачу! Конгломерат Ямомото уже долгое время занимается инвестициями и недвижимостью! Предлагаю миллион рублей за проигрыш… Я могу прямо сейчас дать вам всю сумму налич… — договорить Кейджи не успел, поскольку его щёку обожгла смачная пощёчина.

— Было бы логичнее переломать тебе ноги и сбросить с этого обрыва… — холодно произнёс я: — Но понимаю, что ты — безмозглое дитя, которое даже не представляет, как сильно оскорбило меня своим предложением. Стыд и позор! Да, я гибок… Да, иногда я могу сделать, что-то благородное. Но сейчас — ты просто неистово унизил меня. Спорт создан для объединения людей из разных стран и сословий! А такие, как ты — убивают всю соль данных мероприятий.

— Господин Демидов… — прижимая пальцы к раскрасневшейся щеке, протараторил Кейджи: — Будьте человеком! Поймите… Это важно не только для Норифуми, но и для всей нашей семьи! Норифуми — последний носитель боевых знаний Клана Ямомото! И если он уйдёт… То всё… Конец многовековой истории! Конец памяти о Великом Мастере Йошино! Неужели вам наплевать на мою семью⁈

— Наплевать. — честно признался я: — Хочется вызвать тебя на дуэль и разнести в пух и прах за такое вероломство. Но ты — простой идиот, который не знает силу слова. С чего ты взял, что у меня есть хоть капля сочувствия? Неужели я похож на человека, который будет продаваться, подобно куртизанке в районе красных фонарей? Вот так ты видишь младшего сына Дома Демидовых? Ты только что оскорбил меня и всю мою семью. — холодно произнёс я, и схватив мальчонку за шею, поднял над собой: — Я жду извинений.

— Прошу… Простите дурака… Я совсем не хотел вас оскорблять… — закряхтел Кенджи, беспомощно дёргая ногами в воздухе.

— Ничтожество. — я гневно швырнул азиата на землю: — Если Норифуми захочет — он в любом случае продолжит обучать новых воинов боевым техникам Клана Ямомото. Видимо, не так просто он дал это обещание. Ты не находишь?

— Он просто… пытается себя замотивировать…

— А по мне — он пытается соскочить. Да и, к тому же — если Мастер Йошино действительно так важен для твоего кузена — пускай помнит и чтит память о нём. Суть ведь не в зачарованной кофте! Суть — в голове. И если память о Мастере Йошино ограничивается лишь жалким магическим артефактом — мне вас искренне жаль. Ты выставил свою семью мелкими идолопоклонниками. Фетишистами! Ты выставил своего кузена в самом отвратительном свете… Неужели Норифуми настолько слаб, что отправляет младших братьев договариваться и подкупать противника?

— Нет, я…

— Ты мне омерзителен. Настоящий брат — вне зависимости от родства, будет верить в своего брата до самого конца! И он не будет унижаться и лебезить перед другими. Норифуми — настоящий боец, в отличии от тебя. И он бы никогда не стал отворачиваться от сильного противника. Он обещал мне, что наша битва станет легендарной! А Норифуми знает, что слово аристократа — имеет огромную силу! Но такие, как ты — обесценивают те немногие крупицы… за которые отожравшихся мажоров этого мира можно хоть чуточку уважать!

— Простите… — трясущимися губами выдохнул Кейджи.

— Я могу всем рассказать о твоём унизительном поступке, а затем победить твоего кузена. Ты будешь в максимальном проигрыше! Ты это понимаешь?

— П… Понимаю…

— А мозг включать тебя не учили? О последствиях думать ты тоже не можешь?

— М… Могу…

— Ты можешь быть жалкой пародией на аристократа. Ты и рядом не стоял со своим кузеном! А теперь — проваливай отсюда, пока цел.

Глядя на раздавленного и униженного Кейджи, я почувствовал странную пульсацию, где-то внутри грудной клетки. А перед глазами, как будто пробежала чёрная тень… В этот момент в голове послышалось довольное урчание Тёмной стороны. О, да! Она обожала, когда я ставил, кому-то ногу