Мира оставила меня с Сервантесом. Пытаясь отвлечься, тихонько общалась с ним, пока не почувствовала касание руки и не обернулась. Помню, как я развернулась, и снова окунулась в водоворот эмоций, пропадая из окружающего мира. Сервантес прижал меня к себе и прошептал, что ждал меня сколько лет… Я так опешила, что позволила обнять, увлеклась, мне было приятно, я совершенно забыла, где мы, слушала его сбивчивые объяснения. Прыгая с первого на десятое, мужчина рассказывал, что я его истинная пара, его половинка души, что он будет теперь всегда рядом, будет любить, заботиться и оберегать. Я даже пропустила выход змея и опомнилась тогда, когда двери с громким стуком отворились, и в зал зашёл крупный рыжеволосый мужчина. Сервантес прижал меня к себе и не мешал, лишь легким касанием поглаживал моё бедро, разгоняя кровь.

Какое же счастье было узнать, что синеглазый викинг по имени Клаус тоже мой. Я поверила этим мужчинам, моя душа поверила им и тянулась, я лишь поддалась этим прекрасным чувствам и, наконец, почувствовала себя самым счастливым человеком в мире.

— Почему же моя дочь не чувствует к Велгарду всё, что чувствую к вам я? — спросила тогда у Сервантеса.

— Она сознательно закрылась, — ответил он. — Так бывает, когда слишком сильная любовь остаётся без ответа, причиняя боль — и человек закрывается от всего мира, не позволяя себе любить, опасаясь снова пережить подобное.

А я решила помочь своей дочери стать счастливой. Ведь кто, как не мама, должна направлять и подталкивать ребёнка к светлому будущему?

Я буквально заставила Велгарда похитить мою дочь. Он не хотел пугать её, сближаясь таким экстравагантным способом, предлагал просто затащить в портальную комнату. Боялся, что может сильно сжать лапы, или наоборот, не удержать. Однако почему-то я была уверена, что он донесёт мою дочь с внуком в целости и сохранности, иначе не стала бы предлагать столь сумасбродный план. Где были мои мозги в тот момент, не знаю — просто я знала, что мои истинные никогда не причинят мне вреда, а значит и истинный моей дочери не сможет.

Дракон меня не разочаровал — эффектно вломился, разнесся полстены. Сервантес вовремя остановил Корвуса парализующими чарами, и понёс в другую комнату погружать в магический сон.

Не успела я насладится обретением истинных, как пришлось подкинуть работёнку моим мужчинам: один спешно убежал улаживать вопросы, связанные с отсутствием короля в государстве; второй пригнал своих ребят, чтобы подавить бунт, если он будет.

Вспомнила Миркиного отца. Замечательный был мужчина — достоинств не счесть, но сбегал от меня в гараж, лишь бы я его не припахала к работе по дому или, что ещё хуже, на даче.

Но у Корвуса, слава всем Богам, в королевстве всё было налажено — поэтому никто особо не бунтовал, все продолжили автоматически чётко выполнять свою работу. Министры и советники вошли в положение короля, обретшего свою истинную и ребёнка, и лишних вопросов не задавали — лишь один особо ретивый министр, отец любовницы, попытался возмутиться и начать расследование. Ворвался в кабинет со своей дочерью, начал кричать и обвинять окружающих в заговоре. Ох, и огребла от меня эта фифа с накачанными бидонами! Клаус еле оттащил меня от неё.

Я скучала по своим детишкам, по дочери и внуку, которые жили теперь у дракона. Шутка ли — всё-таки почти пять лет мы даже на день не расставались. Мужчины успокоили и предложили навестить моих родных.

Мира тем временем поделилась своим «горем» — она сходила в храм местных Богов, и те радостно известили, что даруют моей дочери кучу истинных. Троих она уже нашла, но сблизилась пока только с Велгардом.

Вот не зря я на дракона поставила — очень воспитанный, целеустремлённый и порядочный мужчина оказался, поэтому и понравился мне сразу. Впрочем, как и Арслан, — с ним мы очень долго беседовали в день их свадьбы. Он казался мне не по годам мудрым, умеющим брать на себя ответственность, человеком (упс — змеем! но это детали), который мало говорит, но зрит в корень.

Зная, какая моя дочь упёртая, решила обязательно помочь и ему. Змей открыто и честно сразу же признался, что не планировал знакомиться со своей истинной таким способом — поэтому хотел отменить свадьбу и потихоньку добиваться расположение своей суженной, но увы, обстоятельства сыграли против них, пришлось придумывать новый план на ходу и быстренько внедрять в жизнь.

Когда же мы попали в бордель из-за нашей собачки, я даже не сразу поняла, что и здесь у Мирославы состоялась судьбоносная встреча. Найдя убежавшую варежку, двинулись на выход, когда нас догнали мужчины из той самой известной кабинки. Один из них придержал меня за локоть, объяснив, что работает с Клаусом, и ему приятно познакомится с его наречённой. Пока я отвлеклась на речи коллеги моего Клауса, белобрысый мужчина подхватил мою семью на руки, закрыл серебристыми, как и его глаза, крыльями, и шустро понёс куда-то прочь.

— Что тут творится? — возмутилась я, и собиралась уже нестись вслед за пернатым спецназом, чтобы самолично ободрать перья наглецу и вернуть детей на родину, но помешал Чарльз.

— Она его истинная, — мечтательно протянул Чарльз, и придурковато улыбнулся. А я расслабилась, а потом снова запаниковала.

— Нужно срочно связаться с Клаусом! — скомандовала я, хватая мужчину под локоть.

Чарльз по-военному кивнул мне, и широким шагом направился по следам крылатого.

— Чарльз, а какой он расы? — спросила мужчину, когда мы поднялись на второй этаж и прошли в номер здоровяка.

— Хоукай? Ирлинг, — ответил Чарльз и, связавшись с Клаусом, протянул артефакт связи мне.

Я улыбнулась, смотря в обеспокоенные глаза моего викинга. Чарльз подсказал нам, где мы находимся. Мой оборотень немного разозлился, видела, как ему тяжело сдержаться и не начать рычать. Наверное, добавляло эмоций то, что у нас с ним ещё ничего "такого" не было, мы узнавали друг друга маленькими шажочками, не торопились — мне нравилась эта неспешность, а Клаус прислушивался ко мне.

Оборотень обещался прибыть буквально через десять минут, и просил никуда не убегать, сидеть и ждать его.

Я специально попросила Клауса взять с собой Арслана, — видела, как ему тяжело сблизиться с дочерью. Каролина согласилась придержать Велгарда во дворце.

— Как бы боком тебе не вышли твои проделки, — хохотнул Клаус, вспоминая, как мы полночи убирали Миркину месть и проветривали покои.

— Это того стоит, — улыбнулась я, и отключилась.

— Пойдём, Чарльз, надо Хоукая спасать, — махнула рукой здоровяку, подзывая к себе.

— От чего? — не понял он меня.

К нам как раз зашёл тот, кого мы обсуждали, и попросил пройти с ним.

— От истинной. Я слишком хорошо знаю свою дочь — как пить дать, ощиплет твоего друга, как миленького, или ещё что похлеще сотворит, — ответила я, и подтолкнула к выходу.

Мужчина пошёл вперёд, показывая дорогу, но, дойдя до конца коридора, остановился. Я выглянула из-за его спины и наткнулась на своё семейство. Как я и думала, Мирка не признала в лице бедного мужчины свою любовь и сбежала без мамы. Вот что за дети пошли? Допинала обратно до комнаты дочь, проверила ирлинга, он был в отключке. Забрала у Чарльза бутылку и прошла к бару.