и сунула дольку апельсина в рот. А вторую она предложила мне.

—Благодаря. Где Дженни и Манфред? — Я спросил вокруг оранжевой секции.

Она пожала плечами.

—В чем дело? — Я спросил.

—Думаю, Дженни нравится Манфред.—

—А?—

Манфред сказал это, или Манфред сделал это.— сказала в Дженни. —Это все, о чем она говорит.—

—Ну, Манфред довольно крутой парень.—

—Да, наверное. Но я знаю Манфреда с десяти лет, и он меня раздражает. Кроме того, он слишком высокий.—

—Наверное, не для Дженни. Она выше меня, — сказал я.

—Да, наверное.—

Некоторое время мы сидели тихо. Она снимала апельсиновую кожуру и отдавала ее мне, а потом съедала ее сама. Довольно скоро мы съели весь апельсин.

—Спасибо за апельсин.—

—Пожалуйста.—

—Если Манфред и Дженни не появятся в ближайшее время, ты хочешь спуститься к озеру? —спросила она.

—Наверное.—

—Окей.—

Когда через десять минут все еще не было никаких признаков Манфреда или Дженни, мы решили отправиться к озеру. Джина взяла свою апельсиновую кожуру, чтобы выбросить, и я последовал за ней. Внутри, многие из мам были заняты работой над едой для пикника во второй половине дня. Мама была там, болтая с некоторыми другими женщинами о том, какие блюда все собирались приготовить.

Мы решили не спрашивать взрослых о Дженни и Манфреде.

—Мне нужно подняться в наш дом и взять полотенце, — сказал я.

Она взяла свое полотенце и бутылку масла для загара с заднего дивана. —Я пойду с тобой.—

—Окей.—

Мы подошли к нашему домику в тишине. Не знаю, почему, но это была приятная тишина.

Оказавшись там, я вытащил полотенце с крыльца и накинул его на шею. Затем мы пошли обратно вниз по склону к озеру.

—В этом году ты другой, — сказала она.

—А?—

—В этом году ты другой.—

—Ты имеешь в виду выше ростом?—

—Нет, типа... отличаешься.—

—Ну, в этом году ты тоже другая, — сказал я несколько оборонительно.

—Да, но в основном это просто мои сиськи. С тобой это что-то другое.—

—Дело не в моих сиськах? —

— Нет, болван, — сказала она, смеясь надо мной. —Это что-то другое. Не знаю, что именно.—

—Это хорошо или плохо? — Спросил я, вдруг немного волнуюсь.

—Хммм, — сказала она, намеренно говоря медленно. —Я бы сказала... хорошо.—

—О, — сказал я, внезапно покраснев.

Остаток пути вниз по склону к озеру прошел в тишине. Интересно, что во мне изменилось. Я не чувствовал себя другим. Я чувствовал себя совсем по-другому, но я не мог точно сказать это Джине.

Глава 49

Когда мы добрались до озера, мы положили наши полотенца на наши шезлонги и сняли шлепанцы. Джина бросила солнцезащитные очки на полотенце и вытащила резинку из волос.

—Последний — тухлое яйцо! — она закричала и бросилась к воде.

Я последовал прямо за ней и с несколькими мощными рывками, я догнал ее и потянул за лодыжку. Несмотря на растущую дневную жару, вода была достаточно холодной, чтобы у меня перехватило дыхание.

—Я не думаю, что хочу иметь дело с гнилым яйцом, — сказала она с насмешливым презрением, тяжело дыша от всплеска напряжения.

—О. Хорошо, — сказал я и начал плыть обратно к краю озера.

—Пол, подожди!—

Я перестал плавать и повернулся к воде.

—Я просто шутила, — сказала она в прекрасной имитации раздражения.

—Даже если я гнилое яйцо?—

—Даже если ты гнилое яйцо.—

—Хорошо, — сказал я, подплывая к ней.

Когда я почти добрался до нее, она начала отпрыгивать от меня, к плоту, брызгая мне в лицо и посылая пенящиеся волны в мою сторону. Я быстро нырнул под воду за ней. Я прошел мимо нее под водой и продолжил путь к тени на поверхности, которая была плотом. Я всплыл на противоположной стороне и быстро поднялся.

—Эй. Сюда.—

Она вдруг повернулась в воду и увидела меня стоящим на плоту.

—Нечестно.—

—Почему?—

—Ты плаваешь лучше меня. Помоги мне встать.—

Я потянулся вниз, чтобы вытащить ее на плот, наслаждаясь видом, который я получил, когда ее тело вытянулось, когда я поднял ее. Как только она оказалась на плоту, она положила обе руки мне на грудь и сильно толкнула. Я споткнулся и упал с края. Когда я пробормотал на поверхность, я увидел, как она смотрит на меня, улыбаясь от уха до уха.

—Это за то, что сбил меня с плота.—

Когда я забрался на плот, она уже лежала. Она затеняла глаза одной рукой и похлопала рядом с собой. Затем она положила руки на бок и закрыла глаза от солнечного света.

Глядя на нее, я поражался все изменения ее телу прошла в сравнении с прошлым годом. Мой взгляд задержался на ее круглой груди, и ее оба соска сморщились и встали от холодной воды. Я позволил своим глазам блуждать по ее плоскому животу к вспышке ее бедер, а затем к маленькой полосе черных как смоль лобковых волос на стыке ее бедер. Капли воды падали на жилистые волосы, отражая солнечный свет, как маленькие бриллианты.

Наконец, нерешительно, я лег на спину рядом с ней. Я закрыл глаза и купался в тепле солнца. (Пр.Пер. Да когда же он ее выебет! Я уже устал ждать…)

***

Около полудня, Манфред и Дженни появились на озере. Они позвали нас, и мы поплыли, забравшись на теплые кирпичи, чтобы стоять, капая в траве на берегу озера.

—Где же вы были весь день? — спросила Джина.

Они оба пожали плечами, а Манфред усмехнулся, как идиот.

—Мы были в клубе, играли в пинг-понг, — ответила Дженни.

—Хочешь пойти пообедать? — Джина спросила меня.

—Да, наверное. Ребята, вы хотите пойти со мной?—

— Мы уже обедали, — виновато сказал Манфред.

— Ладно, увидимся позже, — сказал я.

Мы с Джиной схватили наши полотенца и высушились, затем направились на холм.

Когда мы приехали, клуб был полон деятельности. Дуайт нес кукурузные початки, завернутые в фольгу, к плите, и запахи наполнили воздух. Мамы нигде не было видно, поэтому мы направились к маме Джины.

— Привет, дети, — сказала Элизабет, помешивая кипящий котел с макаронами. (Я всегда любил слушать ее обрезанный британский акцент.)

—Привет, Мам.—

Привет, Элизабет.—

—Что я могу сделать для вас дети?—

—Я собиралась приготовить нам обед, — сказала Джина.

— Конечно, милая, — сказала Элизабет. —Но не портите себе аппетит к празднику.—

—Мы не будем, мама, — сказала Джина.