Среди нападавших были лишь несколько эволюционировавших особей начальных ступеней и им удалось сломать строй бойцов западного союза. Но и гостям с северного континента не удалось отделаться лёгким испугом. Они потеряли сразу четверых из сотни Михаила.

По своим масштабам эта потеря во много раз превосходила смерти тридцати бойцов Урсулы. И сразу после этого было решено перегруппироваться. Теперь мужчины находились внутри защитного периметра и чтобы добраться до них, морфам сперва придётся пробиться через плотный строй опытнейших бойцов.

Но помимо смерти бойцов морфам удалось вывести из строя немало транспорта. Поездка, которая должна была занять максимум пару дней, грозила растянуться на недели. Эллейн сразу сказала, что это недопустимо и велела отобрать три сотни лучших бойцов, которые не станут никого ждать и выдвинуться вперёд.

Так и поступили. Основная армия остановилась на перегруппировку и ремонт техники, которую ещё можно было восстановить, а Эллейн во главе трёх сотен сильнейших бойцов двинулась дальше.

По дороге было ещё множество засад, но теперь удавалось обходиться без потерь. Отряду в три сотни человек намного проще разобраться с засадой, чем войску в несколько тысяч.

— Для чего мы вообще едем в Варагон? С триадой очень сложно договориться. Они преследуют лишь свои интересы, совершенно не думая о подданных. Уже было уничтожено не одно убежище, лишь из-за того, что проживающие там люди решили пойти против триады. — в очередной раз завела этот разговор Урсула.

Она пыталась понять, что хочет императрица от триады, но сама не могла разобраться в этом вопросе. И Эллейн не собиралась ей помогать, постоянно отмалчиваясь или обходясь общими фразами и пустыми отговорками.

Но на этот раз удача улыбнулась Урсуле. Императрица заговорила. Предварительно она постаралась сделать так, чтобы кроме неё и Ванды рядом больше никого не было. Даже Михаил с Грегори были отправлены ей проверить, как дела у бойцов. Хотя в этом не было никакой нужды.

— Как ты думаешь, что за способностью я обладаю? — спросила у Урсулы Эллейн.

— Ты способна создавать какие-то энергетические завихрения, управляя которыми придаёшь им любую форму размер и интенсивность излучения. Также способность позволяет тебе становиться намного сильнее, быстрее и выносливее.

— По большому счёту ты права. Вот только имеются у моей способности и некоторые нюансы, о которых не может знать никто кроме меня. Да и сама я в этих нюансах разобралась с огромным трудом.

— Зато, когда разобралась, мы смогли полностью освободить Эрхан от морфов. — вставила свою реплику Ванда.

— В том числе и это. — согласилась Эллейн. — Всё это стало возможным благодаря тому, что я могу чувствовать, что нужно делать в тот или иной момент. Даже не знаю, как это объяснить, просто знаю, и всё. Например, что нужно отправить этот отряд именно на этот участок. Отозвать этого бойца именно в этот момент. Начать атаку в это время и не минутой позже. И так далее.

Также всё было и на этот раз. Меня начало дико тянуть на Веригий и когда эта тяга стала невыносимой, я решилась на столь рискованное плавание. Когда мы оказались на Веригии, предчувствие замолчало и молчало оно ровно до вчерашнего дня. Я изучала карты, пытаясь понять, для чего оказалась на этом континенте. И вот вчера, когда я в очередной раз сидела над картой, меня нестерпимо потянуло в Варагон. Словно в этом городе находится, что-то очень дорогое мне. И даже сейчас я ощущаю эту тягу. Моё предчувствие говорит, что нужно торопиться. Что там нужно наша помощь.

Урсула даже не знала, что ей сказать. Верить в какое-то предчувствие или нет? Каким образом это вообще относилось к способности императрицы? Но Ванда говорила, что только благодаря этому предчувствию им удалось освободить Эрхан от морфов.

По рассказам той же Ванды морфы на северном континенте гораздо более развитые, чем на Веригии. Когда они прибыли в порт, решили, что здесь дела с морфами обстоят так же, как и у них дома. Там подобные стаи эволюционировавших особей были вполне нормальным явлением. Ползучие твари попадались лишь далеко в землях, подконтрольных морфам.

Жители северного континента считали, что таким образом морфы оберегают своих слабых сородичей, давая им спокойно развиваться. Этакая модель человеческого общества, где более сильные особи, выступают в роли защитников более слабых. Как пример, армия и гражданское население.

Так вот, когда они прибыли на Веригий, то посчитали, что и здесь морфы живут по схожему принципу. Тем более в порту их встретили очень сильные особи. Но в действительности оказалось всё не так. На Веригии слабые особи по большей части были предоставлены сами себе. А воины появлялись только в том случае, когда начинался геноцид гражданских. И чем больше было уничтожено слабых особей за короткий промежуток времени, тем сильнее можно было ждать защитника.

А иерархи на Веригии и вовсе появлялись очень редко в основном, прикрываясь целыми ордами простейших особей.

— Как вы вообще умудряетесь терять людей в таких условиях? Да с ордой гражданских морфов сможет разобраться один сильный отряд. — Говорила Ванда, когда обсуждались атаки морфов на убежища.

Но после того как она увидела записи подобных атак, все вопросы исчезли сами собой.

Она говорила, что ещё ни разу не видела такого количества обычных морфов. У них на континенте собиралось не больше нескольких тысяч особей. Когда на Веригии, особенно крупные орды могли насчитывать миллионы тварей. И здесь уже могла помочь только профессиональная, отлично слаженная армия, которая имелась только у западного союза и триады.

Но если армия западного союза была равномерно рассредоточена между всеми убежищами, входящими в него, то армия триады располагалась только в Варагоне. Армия могла отправиться на помощь одному из убежищ восточного побережья, но в большинстве случаев эта помощь уже была не нужна. Они просто не успевали подойти вовремя.

Вот и выходило, что на северном континенте эволюционировавшие особи защищали своих более слабых сородичей, а на Веригии они, наоборот, прикрывались ими. Но в таком случае возникал вполне закономерный вопрос.

Где находятся все эти сильные особи?

А ведь никто даже не задумывался, почему так мало сильных морфов? В первые годы после катастрофы они активно начали развиваться и именно тогда погибла основная часть выживших. Но по мере того как люди начали становиться сильнее, появляться красные и даже чёрные бойцы, число эволюционировавших особей началось резко сокращаться.

Большинство считало, что люди просто принялись слишком активно истреблять сильных морфов и они тупо