Шрифт:
Закладка:
А в СССР, вместо отвергнутой теории глубокой операции, могущей стать основой для истинной военной стратегии, пытались заменить действующую наступательную стратегию на новую: «Мы начали по-настоящему выполнять указание товарища Сталина о поднятии военно-идеологическо го уровня наших командных кадров и положили начало «собственной военной идеологии». Под началом создания «собственной военной иделогии» следовало понимать что-то необычное, сове ршенно новое, что вносило совещанием в теорию военного дела и его составной части». Но замен ить её не удалось. И Советский Союз остался с устаревшей военной стратегией. Более того, указан ием Сталина из Академии Генштаба были изъяты вопросы военной стратегии. «В результате Совет ский Союз в 1941 г. подошёл к войне, не вооружённый стратегическим видением ни Свечина, ни Тухачевского. И последующий за этим стратегический вакуум возьмёт страшную дань с вооружённых сил и государства» (военный историк США Д. Гланц).
Но не только так плохо обстояло дело в области стратегии, как отметил в своём докладе К.А.Мере цков, не лучше оно было и с оперативным искусством: «Опыт последних войн, учений и полевых поездок показал недостаточную оперативную подготовленность и военную культуру высшего ком андного состава фронтовых, армейских и особенно авиаштабов. Этим вопросом раньше не зани мались. Основной тормоз в том, что в течение многих лет отсутствовали указания по вводу в бой вместе авиации и танков. Неясно было, как требуется применять крупные авиационные и мехсое динения, куда направлять главное усилие авиации — на обеспечение ли войск или на самостояте льную операцию, или то и другое делать в меру необходимости. Теория вождения авиационных, мехсоединений не разработана. Для того, чтобы этот большой недостаток выправить, необходимо в первую очередь решать эти принципиальные вопросы. С этой целью Нарком обороны и потребо вал от участников совещания разработать теоретические вопросы и доклады с тем, чтобы в конце совещания и военных игр дать указания по ведению современных операций… Кроме того, провер ками в округах и в ходе смотровых и полевых учений установлено, что высший комсостав и штабы не работают над собой, не работают над повышением оперативного кругозора и над перестройко й своей работы в соответствие с требованием Наркома обороны, не умеют правильно и полно оце нить обстановку, подготовить и принять решение, спланировать операцию, предусмотреть её раз витие, добиться взаимодействия родов войск в ходе операций…»
Вопрос о стратегической внезапности нападения без объявления войны всеми подготовленными для этого силами германского вермахта в 1,5 млн человек 1 сентября 1939 г. обсуждался на Совещ ании. В результате пришли к тому, что такая стратегия применима для небольших стран, а для таки х больших, как Советский Союз — не применима. «И кроме того, что она относится к особому виду специальных операций. Это будет операция начального периода, когда армии противника не зако нчили ещё сосредоточение и не готовы для развёртывания. Это операция вторжения для решения ряда особых задач. И на сегодня эти задачи остаются и должны быть разрешены». Так говорил на Совещании начальник штаба ПрибОВО генерал-лейтенант Клёнов. Но Тимошенко в заключительн ом слове обошёл этот вопрос и до начала войны эта проблема так и не была решена.
5 мая 1941 г., через 4 месяца после Совещания, И. В. Сталин выступил перед слушателями военных академий Красной Армии на приёме в честь выпускников. Среди затронутых им вопросов Сталин кратко остановился на опыте германской армии: — Вы приедете в части из столицы, — продолжал Сталин, — вам красноармейцы и командиры зададут вопрос: что происходит сейчас? Почему побе ждена Франция? Почему Англия терпит поражение, а Германия побеждает? Действительно ли гер манская армия непобедима? Военная мысль германской армии движется вперёд. Армия вооружи лась военной техникой, обучилась новым приёмам ведения войны, приобрела большой опыт. Факт, что у Германии лучшая армия и по технике, и по организации. Но немцы напрасно считают, что их армия идеальная, непобедимая. Непобедимых армий нет. Германия не будет иметь успеха под лозунгами захватнических, завоевательских войн, под лозунгами покорения других стран, под чинения других народов и государств».
Нам казалось, что Сталин в своём выступлении перед выпустниками остановится на тех вопросах, о которых не сказал в своём заключительном докладе на Совещании в декабре Тимошенко и назовёт истинные причины побед немцев, поговорит об их опыте, наконец скажет, что содержит ся в его правках этого доклада, что надо предпринять, чтобы победить немцев. Но об этом он нич его не сказал. Сказал о немцах в самом общем виде, не раскрыв его содержания. Что их «Военная мысль движется вперёд. Армия вооружилась военной техникой, обучалась новым приёмам веден ия войны, приобрела большой опыт. Факт, что у Германии лучшая армия и по технике, и по органи зации». Но никакой конкретики, хотя он знал о какой военной мысли он говорил, но он её не выра зил и не озвучил. Видимо потому, что он вместе с Ворошиловым «закопали» теорию глубокой опе рации вместе с одним из авторов этой теории Тухачевским и его сторонниками танков и возврата к ней не могло быть. Таким образом, за полтора месяца до начала войны был упущен последний шанс исправить грубейшую ошибку и перейти к истинной стратегии. А эту теорию подхватили нем ецкие генералы и осуществили её на практике, учинив такой же блицкриг 22 июня 1941 г. против Советского Союза, как против Польши и др. западных государств. Только теперь на Советский Союз внезапно напали одновренно 5 эшелонированных группировок герман ского вермахта общей численностью 3 миллиона человек, которые учинили разгром Красной Армии и за 18 дней прош ли полпути от границы до Москвы. И всё это стало возможным из-за игнорирования военным и политическим руководством достижений советской военной науки.
В мемуарах «Воспоминания и размышления» Жуков об этом самокритично писал: «Крупным про белом в советской военной науке было то, что не сделали практических выводов из опыта сражен ий начального периода 2-й мировой войны на Западе. А опыт этот был, и он даже обсуждался на совещании высшего командного состава в декабре 1940 г.» И далее он продолжил: «Внезапный переход в
