Я решительно тряхнул головой, прогоняя ненужные сейчас мысли и чувства. Шагнул вперед — навстречу Котикову, навстречу нашей схватке. Сегодня для нас обоих наступил момент истины. Кто-то из нас двоих войдет в историю самбо. Кто-то останется просто одним из многих. И я твердо знал — я сделаю все, чтобы войти в эту дверь первым.

Как только прозвучал свисток, мы с Котиковым делаем шаг вперед, смыкаясь в стартовом захвате. Плечо к плечу, грудь к груди. Кирилл чуть выше меня, но я плотнее и, пожалуй, посильнее. Пытаюсь взять его на излом, продавить. Куда там — стоит как скала, не сдвинешь!

Некоторое время топчемся на месте, пробуем захваты. Никто не хочет раскрываться, торопиться. Слишком высока цена ошибки. Краем глаза вижу, как напряженно застыл на краю ковра Степаныч. Знаю, как много значит для него эта схватка. Да и для меня, чего греха таить. Только бы не подвести!

Тут Котиков вдруг взрывается серией коротких, злых рывков. Тянет, выкручивает руки, пытается сорвать захват.

Прогибаюсь в пояснице, стараясь сместить центр тяжести пониже. Фиксирую предплечья, держу баланс. Я уже видел эту манеру Кирилла — резкие, нервные выпады, больше похожие на уличную драку, чем на классическое самбо. Не подарок, но можно терпеть.

Пользуясь секундной паузой, перехватываю Котикова за отворот и резко, с прогибом разворачиваюсь спиной к нему. Есть! Теперь я стою в выгодной позиции для броска. Но Кирилл не дремлет — мгновенно отшагивает назад, выдергивая свою руку из захвата. Снова сходимся в клинче.

Нет, не получилось. Отошли слишком близко к границе ковра. Сигнал рефери. Снова возврат к центру.

Теперь, после разведки, мы медленно сближались, пристально глядя в глаза друг другу. Плечистый, литой Котиков двигался мягко и плавно, точно большой хищный зверь. Я знал, что в стойке с ним лучше не связываться: уж больно хорош был кишиневец в работе руками. Значит, моя задача — подловить его на контратаке и завязать борьбу в партере.

За миг до свистка мы сошлись в центре ковра. Кирилл занял левостороннюю стойку, я — правостороннюю. Замерли друг против друга, подрагивая от напряжения. Котиков чуть пригнулся, вскинув руки в высокий защитный блок. Я застыл в низкой стойке, выставив вперед полусогнутые руки.

Вот теперь прозвучал свисток. Кирилл тут же ринулся вперед, захватывая меня за отвороты куртки под локтями.

А в следующий миг, совершенно неожиданно, он резким движением зацепил мою левую ногу снаружи под коленом! Я опешил, застигнутый врасплох. Котиков же, крепко прижимая мою ногу к своему правому боку, молниеносно провел переднюю подножку под мою правую ногу. Он явно хотел бросить меня наземь «мельницей», коронным своим приемом.

К счастью, долгие часы тренировок не прошли даром. Я инстинктивно развернул правую стопу носком в ту же сторону, куда был направлен носок Котикова.

Это позволило избежать чистого броска. Тем не менее, я потерял равновесие и начал заваливаться на бок. Кирилл разжал захват и попытался придержать меня за рукав, но куда там! Я тяжело грохнулся на ковер, перекатился через левое плечо и вскочил на ноги.

Рефери поднял руку, счет два ноль в пользу кишиневского борца.

Пока мы вставали и расходились по углам, я бросил быстрый взгляд на табло. До конца схватки оставалось две минуты. Пора решиться на активные действия.

Вновь сошлись в захвате. На этот раз я не стал ждать атаки Кирилла.

Поднырнул головой под его руку, обхватил одноименное бедро и резко развернулся спиной к сопернику. Классический бросок через спину с колен! Но Котиков и не думал сдаваться. Он обвил руками мою шею и потянул на себя, пытаясь перекатиться через мое плечо и оказаться сверху.

Мы покатились по ковру тесным клубком. Несколько раз я оказывался в опасном положении, но каждый раз ухитрялся вывернуться. Наконец мне удалось поймать правую руку Котикова на «рычаг локтя». Кирилл глухо застонал от боли, попытался освободиться — куда там! Я держал крепко, наращивая давление. Под моими пальцами бешено бился пульс на запястье кишиневца.

Снова свисток, оказывается, мы очутились за линией ковра, время для проведения болевого истекло.

Я тут же разжал захват. Мы медленно поднялись, хватая ртом воздух.

Почти сразу же сошлись в очередном жестком клинче. Котиков пытался подловить меня на зацепах и подсечках, но я держал дистанцию, успевал отскакивать. Чувствовалось, что запал Кирилла потихоньку иссякает, все-таки он наступал с первых секунд, тратил больше сил.

Внезапно Котиков ослабил натиск и слегка отступил назад. Неужели решил перевести дух? Я невольно подался вперед, готовый в любой миг контратаковать.

И тут Кирилл взорвался молниеносным движением! Левой рукой схватил мою куртку под локтем, правой — пояс на спине. В ту же долю секунды шагнул вперед левой ногой, развернув пятку, и присел на ней. Я не успел опомниться, как он уже правой голенью зацепил мою левую ногу под коленом, а стопой обвил ее снаружи!

От неожиданности я пошатнулся. Бешено заработала мысль: «Обвив! Сейчас бросит!».

Но было уже поздно. Рывок правой ногой, разворот корпусом — и Котиков потащил меня влево-вверх, почти оторвав от ковра. Я судорожно взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие. Кувырок, сильный толчок — устоял!

Зрители охнули. Кирилл мгновенно разорвал захват и вскочил на ноги. На его скуле пульсировала багровая жила.

Я тоже медленно поднялся, чувствуя, как ноет отбитая спина. Бросил взгляд на табло, до конца схватки оставалась совсем мало. Надо переламывать ход поединка, идти ва-банк. Иначе никак.

Я перевел дыхание и вновь двинулся на соперника. Зрители что-то скандировали, но я не разбирал слов. В висках стучала кровь, в горле пересохло. «Спокойно, — мысленно приказал я себе. — Не суетись. Он уже выдохся, ты свежее. Держи темп, и победа будет твоя».

Котиков встретил меня настороженным прищуром. Плечи его чуть опустились, на лбу блестели капли пота. Кирилл берег силы, явно рассчитывая удержать преимущество до финальной минуты. Что ж, тем хуже для него! Или тем лучше?

Я пригнулся и пошел вперед, навязывая силовую борьбу. Сократил дистанцию, вцепился в Кирилла мертвой хваткой. Он отбивался, рвал захваты, но я упрямо лез на него, как танк. Знал, что превосхожу соперника если не в технике, то в мощи и выносливости.

Вскоре Котиков начал сдавать. Движения его замедлились, потеряли резкость. А я наоборот — будто обрел второе дыхание. Почуял, что пора решать исход схватки. Надо только подгадать момент для последнего броска.

Оставалось мало времени, и я бросился в решающую атаку. Резкий выпад корпусом вперед — и