— Ты о ком? — на всякий случай, прикрывая рот, безразлично поинтересовалась я.

— О Рое, — присмотрелась ко мне Кора. — Он зачастил нас о тебе расспрашивать.

— И правда, — подтвердила Дора.

— А вчера я видела, как он спускался на второй этаж после того, как ты ушла, а выше у нас только одна заселённая комната, — перешла на хитрый шёпот Кора.

— Мир, если это так, то с Тасей надо поговорить, нельзя таким образом, за спиной… — открыла свой нравоучительный рот Дора.

— Вы с ума посходили?! — кусочек голубца встал у меня в горле, и я судорожно стала засовывать в рот хлеб, запивая остывшим чаем, чтобы избавиться от неприятного чувства.

— Тогда как ты можешь объяснить его повышенный к тебе интерес? — серьёзно спросила Дора.

— Я всё расскажу, только обещайте не смеяться, — решила я посвятить в свои тайны ещё двух человек: очень осмотрительно, да.

Близняшки не смеялись, напротив, с каждым моим словом хмурились всё сильнее.

Сначала я рассказала им о нашем с Роем знакомстве в первый учебный день и последующем игнорировании одногруппником. Оказалось, остальным воздушникам парень сказал, что даже имени моего не знает, и вообще, что я странная.

Затем я поделилась вторым разговором в столовой, где Рой убеждал меня бросить все попытки чему-то научиться в СиЛ, аргументируя это тем, что у ребят из-за меня проблемы. Такая инициатива удивила близняшек не меньше, учитывая то, что змей им никто не подбрасывал.

После я вспомнила ситуацию, как перед экзаменом Рой бесцеремонно вломился в мою комнату и потащил меня к злополучной аудитории. Конечно, и про свой спектакль с потерей памяти пришлось рассказать, обещая выдать подробности, когда я сама разберусь с повышенным интересом к моей персоне со стороны ректора. Девочки не спорили.

Наконец, я сообщила про угрозы Роя, который сразу же раскусил мои плохую актёрскую игру. Жаль, что я не придала значения его словам ещё тогда: возможно, я смогла бы избежать его вчерашнего извращённого поведения в моей спальне, рассказом о котором я приправила свою историю взаимоотношений с назойливым очкариком.

— Любопытно, — оценила услышанное Дора.

— И смешно, — игриво добавила Кора. — Есть идея!

Азарта и смелости Коры мне действительно не хватало. Девушка предложила проследить за Роем, так сказать, поиграть в шпионов. Дора, как ни странно, охотно согласилась на аферу сестры, увидев в ней зерно здравого смысла. А я… Что я? Мне оставалось лишь довериться подругам, что я и сделала.

Глава 21

Казалось бы, какие проблемы могут сравниться с покушением на убийство тебя? Выяснилось, что отсутствие домашки — без шуток — учебный понедельник превратился в ад.

Сначала Госпожа Родос невзначай припомнила все мои публичные выступления и завалила вопросами по теме, которую я в глаза не видела, а должна была знать наизусть. Затем, не ограничившись одним выговором, профессор посвятила целый урок издевательствам надо мной и моими интеллектуальными способностями. Если она когда-то и изучала педагогику, то явно выше тройки у неё не стояло: такими методами Родос скорее отобьёт у меня всякое желание узнать «Историю Сидона», чем ещё хоть раз прийти на её занятие в хорошем настроении.

Кстати, Господин Дил сегодня тоже был в ударе: сначала пятиминутный тест по новой теме, которую, естественно, мы должны были изучить самостоятельно, а не бегать по вечеринкам в честь всяких там Мир. Но слушать насмешки профессора не в одиночку оказалось легче, ведь он проверял работы прямо на уроке и не воздерживался от колких замечаний и предсказаний наших будущих профессий. Мне выпала поломойка: в принципе, предсказуемо, — до поступления в СиЛ у меня были все шансы стать лучшей в этом деле.

Лишь профессор Тир не изменил своим привычкам и с упоением гонял огневиков по изученному материалу, а в мою сторону даже не взглянул — и на том спасибо.

Господин Лик, Зергал и профессор Ван также не обделили вниманием мою скромную персону. Если Господин Зергал и раньше нелестно отзывался о моих физических способностях, то Господин Лик довёл меня до истерики, заставляя призвать грибной дождик в аудиторию. Ещё профессор требовал, чтобы я освежила память и нашла там зачатки разума, дабы вспомнить формулу искры, — а я не забывала, только, видимо, профессора не предупредили, что с контролем у меня беда, потому вместо дождя я направила в сторону Господина Лика лёгкий бриз, как бы напоминая, что пока лишь одна стихия меня хоть немного слушается.

Разве рыжего красавчика это могло устроить? Конечно, нет! Его вдруг прорвало на нравоучительную лекцию о пользе самостоятельной работы, что занятие — это лишь тридцать процентов успеха, остальные семьдесят — то, что мы делаем вне аудитории. Очень поучительно! После очередного приказа призвать грибной дождь, я породила цунами — простите, но я пыталась сдержаться. Третий выговор в кармане.

Ах да, я совершенно расстроилась, когда меланхоличный профессор Ван, разочарованно глядя мне в глаза, сказал, что именно моя тяга к учёбе вселила в него надежду, что в группе Воздуха ещё не всё потеряно, но он ошибся. Профессор стёр с доски тему, устроился в кресле и засопел. Всё вернулось на круги своя, только мне стало очень стыдно.

Понедельник был безнадёжно потерян, помимо вспышки недовольства учителей, сплетни о моём якобы романе разгорелись с новой силой.

Одни решили, что преподавательский состав в курсе мои амурных дел и очень ими недоволен, потому повысил спрос с невзрачной воздушницы.

Другие всё-таки заметили моё исчезновение с вечеринки, аргументируя это нестерпимой жаждой уединиться с косоглазым преподавателем. Кроме того, нашлись желающие, готовые проводить меня к Аллее Свиданий, чтобы лично запечатлеть, как Фар посмотрит на меня влюблёнными глазами, а я смущённо покраснею. Мало в Академии домашки задают, раз адептам больше делать нечего, как за мной подглядывать!

Все обстоятельства вели лишь к одному: занятия с Фаром я завершаю по собственной инициативе. Хватит с меня, никуда я больше не пойду: запрусь в комнате и буду зубрить, чую, неделя предстоит сложная.

Зубрёжка слегка успокоила сорвавшихся с цепи, как гончие псы, преподавателей, точнее, они не перестали закидывать меня вопросами по пунктам, снесённым в учебниках мелким шрифтом и отмеченным звёздочками, просто я умело отбивалась.

Око, как никогда, взялся за моё образование: каждое мгновенье в комнате сопровождалось лекцией паука, выходящей за рамки программы Академии, с красочными примерами и разъяснениями всех непонятных мне моментов. Однажды я даже подумала, что Око мог бы в одиночку обучить всех адептов СиЛ, ведь