клинок танцевал, блокируя удар, но рука дрожала каждый раз, когда он парировал удар. Хью бил его с методичной жестокостью. В этом было что-то почти деловое. Убийство — это работа, которую нужно делать, и Хью был экспертом в этом. Он справится. Другой мужчина долго не протянет.

Воин, должно быть, понял это. Он начал контратаку, с ослепительной скоростью описав мечом широкую дугу слева. Хью парировал удар, прежде чем меч успел вонзиться ему в бок. Воин изменил замах и нанес удар справа. Хью сделал шаг вперед, блокируя удар, его меч был направлен вниз. Воин бросился на него, сокращая дистанцию. Двое мужчин боролись, сцепившись, лицом к лицу, меч Хью лежал поверх меча воина, оба толкались, клинки были неподвижны.

Хью расставил ноги и толкнул.

Воин отшатнулся.

Хью рассек руку противника слева направо. Воин дернулся назад и зажал левой рукой плечо. Между его пальцами просочилась кровь. Он переложил меч в левую руку и слегка взмахнул им, не сводя глаз с Хью.

Мохнатая фигура выскочила из кустов. Воин попытался повернуться к ней, но было слишком поздно. Сто двадцать фунтов собаки ударили его в грудь. Сверкнули клыки. Воин опрокинулся, Седрик навалился на него сверху, рыча и кусаясь.

— Черт возьми, — выругался Хью.

Пасть пса наполнилась кровью. Он снова укусил человека, вырывая куски плоти из разорванного горла.

— Харе, — приказал Хью.

Седрик проигнорировал его, вцепившись в тело, как бешеный.

— Я сказал харе! — Хью схватил пса за ошейник и оттащил назад. Седрик напрягся, рыча, с его челюстей капала кровавая пена. Она никогда не видела собаку такой расстроенной.

Седрик перестал рычать и завыл.

Хью рывком поднял его, посмотрел ему в глаза и спокойно сказал:

— Заткнись.

Огромный пес еще мгновение боролся, затем закрыл пасть и сел.

Три трупа лежали на лесной подстилке в одинаковых доспехах.

— Ты был прав, — сказала она. — Где-то там целая армия.

И они только что убили троих их воинов. Кто-нибудь придет искать.

Они двинулись одновременно. Хью нырнул за дерево, где они оставили Алекса, поднял его, словно он ничего не весил, и присвистнул. Баки протиснулся сквозь кусты.

Элара схватила меч упавшего мужчины. Шея мужчины была похожа на сырой гамбургер. Кислота попала ей в горло. Она проглотила ее обратно и подошла к первому трупу. Элара резко опустила меч. Лезвие отсекло тонкий лоскуток мышц и кожи, которые прикрепляли голову к телу. Та упала с глухим стуком. Она подобрала ее, шлем и все остальное. Если бы армия пришла за телами, по крайней мере, у них было бы что-то. Можно было многое сделать с помощью плоти и немного магии.

Хью перекинул Алекса через седло.

Ей в голову пришла случайная мысль. Элара замерла.

— Что? — спросил Хью.

— Мы. Когда он… — молился мне. — Он сказал, спаси нас.

Хью повернулся, изучая лес. Кусты справа задрожали. Он рванул туда. Она положила руку ему на предплечье и шагнула вперед.

— Все в порядке, — тихо сказала она. — Мы защитим тебя. Мы будем оберегать тебя. Ты же не захочешь оставаться здесь, в темноте, совсем одна.

Кусты стояли неподвижно.

— Все в порядке, — сказала она. — Все будет хорошо.

Что-то шевельнулось в кустах.

Элара шагнула вперед и осторожно раздвинула ветви. Ребенок. Семи или восьми лет, весь в грязи и крови. Она протянула руку и подняла ребенка. Он или она, было слишком сложно сказать, безвольно повис у нее на руках. Широко раскрытые глаза уставились на нее, не мигая. Как у крольчонка, которого шокировали, заставив притвориться мертвым.

Хью взял ребенка у нее из рук. Девочка — она догадалась, что это девочка — инстинктивно прильнула к нему. Он был огромным, страшным и покрытым кровью, и ей нужен был защитник. Хью долго держал ее в объятиях и подсадил в седло Баки.

— Держись за Алекса.

Ребенок просто смотрел немигающим взглядом.

— Держи его, — сказал Хью спокойным и ободряющим голосом. — Чтобы он не упал.

Девочка сжала рубашку Алекса.

Они поспешили уйти с поляны с Седриком впереди.

— Он будет жить? — спросила она вполголоса.

— Да.

— А ты?

— Да.

— Не умирай у меня на глазах, наставник.

— Я тронут твоей заботой.

— Не то, чтобы, — сказала она ему. — Я беспокоюсь, что твои псы взбунтуются, если ты не вернешься домой.

— Тогда тебе лучше хорошенько позаботиться обо мне. Сейчас мы собираемся бежать. Усекла?

— Ага. Усекла.

— Хорошо. Если устанешь, скажи мне.

Они перешли на бег.

***

ЭЛАРА, СПОТЫКАЯСЬ, вышла из леса на траву. Перед ними вырос Бэйле, освещенный лунным светом, его главная башня была высокой и внушающей доверие. Она согнулась. Огонь проник в ее легкие, раскаленный докрасна бок пронзила острая боль, а желудок пытался опорожниться, уверенный, что ее отравили. Дюжина небольших порезов покрывала ее ноги.

Теплая рука легла ей на спину.

— Почти пришли, — сказал Хью. — Еще один рывок, и мы на месте. Ты сможешь.

Она выпрямилась и сдержала стон.

Девочка все еще держалась за Алекса, костяшки ее пальцев побелели даже под слоем крови и грязи. Если она держалась, Элара должна была сделать то же самое.

Они побежали через поле по траве к дороге и вверх по холму. Она никогда раньше не осознавала, как далеко начинался лес от стен замка.

Ворота замка открылись перед ними, и дюжина Железных псов высыпала наружу, Стоян и Феликс впереди, за ними Саванна, Дугас, Бет и полдюжины ее людей. Облегчение прокатилось по Эларе волной охлаждения. У них получилось.

Саванна подбежала и сняла ребенка с седла.

— Мика, Родни, снимите мальчика с лошади. Бет, позови Малкома. — Ведьма повернулась к ней. — Ты ранена?

— Нет.

Глаза Саванны вспыхнули.

— Я разберусь с тобой позже. — Она повернулась и поспешила к замку. Мика последовал за ней, неся Алекса на плече.