Обеспечив поступление своих доходов, птолемеевское правительство предоставляло городам и автономным областям в азиатских владениях взыскивать в свою пользу всякого рода сборы и налоги. Первосвященники храма Ягве производили по-прежнему поборы с населения Иудеи. В полисах были казначеи, ведавшие городскими доходами и расходами. В Галикарнасе для постройки портика город заключает заем под залог своих доходов, в числе которых значится 2%-ный налог (πεντηκοστή), γραφεῖον (регистрационный сбор) и ὅρκων (с заверенных клятвой актов) (OGIS 46).

Так же как иерусалимские первосвященники, автономией во внутренних делах и даже полунезависимостью пользовались, надо полагать, и другие храмовые территории, мелкие династы и шейхи арабских племен. В зеноновом архиве сохранились документы, касающиеся Тобиаса, правителя аммонитской области в Заиорданье. Это – несомненно, потомок аммонитянина Тобии, неоднократно упоминаемого в библейской книге Нехемии. Тобия, хотя и состоит на службе Филадельфа в качестве командира конного отряда, чувствует себя довольно независимо по отношению к Птолемею. Так, он пишет Птолемею (PCZ 59013) как равный равному, без пышной титулатуры, без каких-либо выражений раболепия.

Вообще в своих внеегипетских владениях Птолемеи, по-видимому, старались, поскольку это не задевало их военных и фискальных интересов, не вмешиваться во внутренние дела и сохранять с местными властями доброжелательные отношения. Ничего невероятного нет в сообщении Иосифа Флавия (contra Ар. II, 5), что, возвращаясь с сирийского похода, Птолемей Эвергет принес в Иерусалиме благодарственную жертву Ягве и одарил его храм.

Большое значение в системе птолемеевского царства имела Кирена, богатая плодородная страна[109], покоренная Птолемеем I еще в бытность его сатрапом[110]. Кирена не раз восставала против Египта. Восстание Магаса, правителя Кирены еще со времен Птолемея I, и его война в союзе с Антиохом I против Птолемея Филадельфа привели к признанию независимости Кирены, над которой лишь номинально сохранялся суверенитет Египта. Только после смерти Магаса, в течение полувека правившего в Кирене сначала в качестве представителя Птолемеев, а затем уже царя, Кирена вновь была присоединена к Египту в результате бракосочетания Птолемея Эвергета с дочерью Магаса, Береникой. Но в системе птолемеевского царства Кирена имела свое κοινόν, свою автономию.

Хотя Птолемеи мало вмешивались во внутреннюю жизнь своих владений в Азии, однако включение этих областей в состав эллинистического государства внесло изменения в их экономику и в строй жизни. Создание эллинистических полисов содействовало вовлечению и окружающего населения в более высокие формы городской жизни. Появление эллинистических городов в Палестине привело к тому, что в консервативной иудейской иерократии появились тенденции к выходу из того состояния изолированности и замкнутости, которое диктовалось библейским «законом». К моменту завоевания Палестины Антиохом III здесь уже были «эллинисты» из среды господствующего класса. Торговля азиатских владений Птолемеев с Египтом, о которой мы получаем случайные сведения из архива Зенона, возросла; оживленные сношения с городами Келесирии, Палестины, Малой Азии, надо полагать, содействовали росту производства, сближению разноплеменного населения азиатских областей, переселению множества жителей Азии в Египет, где документы свидетельствуют о большом количестве в частности иудеев не только в Александрии, но и в провинции (χώρα). Диойкет Аполлоний владел имением (κτῆμα) в Бет-Анат в Палестине; вряд ли он был единственным таким владельцем. А ведь, судя по земельному владению Аполлония в Египте, он вел дела в крупном масштабе. Выше были приведены данные Зенонова архива, свидетельствующие о работорговле в Сирии и Палестине, в которой деятельное участие принимали Аполлоний и его агенты. Можно считать, что включение ряда азиатских областей в состав государства Птолемеев влияло на экономику и социальные отношения в таком же направлении, хотя и не с такой, может быть, силой, как это было в царстве Селевкидов.

Если вне Египта Птолемеи опирались на местные органы власти, контролируемые представителями правительства, и на военные гарнизоны, то в самом Египте они создали доведенную до пределов систему бюрократии, охватившую не только функции административного управления страной, но и регулировавшую хозяйственную жизнь Египта в интересах господствующего класса. Государство, как аппарат насилия над трудящимися, в эллинистическом Египте было организовано с беспримерной последовательностью и беспощадностью; его «внутренняя (главная) функция – держать эксплуатируемое большинство в узде» проявилась особенно ясно и четко. Споры в буржуазной научной литературе по вопросу о том, была ли политика Птолемеев в Египте политикой «расовой» или «царской», был ли Египет государством греко-македонским или общеегипетским, споры по вопросу о взаимоотношении между эллинами и египтянами вызываются тем, что государство рассматривается в этой литературе как надклассовая или внеклассовая организация, и потому социальная и экономическая история эллинистического Египта берется преимущественно с точки зрения династической, «национальной», религиозной и упускается из виду его классовая основа. Конечно, субъективно Птолемеи могли руководиться личными честолюбивыми планами, интересами династии, семейными интригами; жречество, имевшее могущественное влияние на умы верующих, могло играть и играло не раз значительную роль в социальной жизни Египта; многоплеменное пришлое население нелегко смешивалось с местными жителями, резко отличавшимися по языку, религии, быту. Но в конечном счете все эти случайные моменты определяли преимущественно лишь формы общественной жизни и исторической борьбы; основу ее составляли экономические, т. е. классовые, отношения.

Установление эллинистической монархии в Египте не встретило сопротивления в стране, где деспотия была исконной формой правления. Но царство Птолемеев не было простым продолжением монархии фараонов; оно возникло в результате потребности в создании более широких экономических связей между странами Восточного Средиземноморья, и здесь также произошло не только слияние греко-македонских и египетских элементов – этнических и культурных, но и возникли новые формы экономической жизни, приведшие к все нарастающему обострению классовых противоречий. Царство Птолемеев – эллинистическое государство. Задачи, поставленные Александром и диадохами, решались и здесь, хотя данные для их решения были особые.

Было вполне естественно, что ближайшие помощники Птолемеев, высшие государственные чиновники, назначались из греков и македонцев, из среды родственников и друзей царя. Но это не означало отказа от политики Александра, назначавшего на высшие посты и египтян. И при Птолемеях старая египетская знать оставалась в чести, о чем свидетельствуют оставленные ее представителями иероглифические надписи[111]. По мере того как египтяне овладевали греческой культурой, они занимали все большие места в администрации Египта. Египетское жречество не только безропотно приняло новую власть, но и освятило ее божественным авторитетом. Многие жреческие надписи, иероглифические, демотические и греческие, прославляют царей за их благодеяния жречеству, за уважение и приверженность к египетским культам, за возвращение увезенных персами египетских святынь (это стало трафаретной формулой, включаемой в славословия и таких царей, которые никаких походов на азиатский Восток не совершали). Выше уже упоминалась «стела сатрапа», сообщающая о возвращении Птолемеем I храму Буто отнятой у него