- Так, стоп! - мгновенно нахмурилась Титания, почуяв что-то неладное. - Про Зерефа мне более-менее все понятно. Ты нацелился на его уничтожение и, как я понимаю, не отступишь от задуманного. Изменишь план, привлечешь новых союзников и дополнительные ресурсы, чтобы было полегче, но не отступишь. Но что могло случиться с Эфирионом? Это же огромный боевой артефакт висящий в космосе!

- Его кто-то украл, - отведя взгляд в сторону, тихо поведал Виктор.

- ЧТО ЗНАЧИТ КТО-ТО! - не прошло и секунды, как в него обвинительно ткнули пальцем.

- Кто-то значит кто-то, - слегка дернувшись в попытке пожать плечами, не замедлил с ответом «обвиняемый».

- То есть, ты хочешь сказать, что это не твоих загребущих рук дело!? - сузив глаза, Эльза принялась сверлить брата полным недоверия взглядом.

- Уж точно не этих, - пошевелил он пальцами надежно примотанных к телу рук.

- Вот ведь скользкий тип, - поджала она губы, прекрасно поняв все, что подразумевалось этим ответом. Да, Эфирион был украден не персонально лежащим перед ней Виктором, но и назвать себя непричастным к этому делу он никак не мог. - Ну скажи мне, зачем тебе сдался этот Эфирион! - буквально простонала она, прикрывая глаза рукой.

- Ты реально хочешь понять для чего боевому артефактору теоретически может понадобится самая мощная артефактная пушка, по сравнению с которой тот же Юпитер выглядит детской игрушкой? - с неподдельным удивлением воззрился тот на сестру, и тут же ойкнул от вновь прилетевшего в ногу пинка.

- Не надо общаться со мной таким тоном, словно я маленькая неразумная девочка! - не смогла сдержаться и вызверилась на одного чертово суицидника Эльза. - Все я понимаю! Ты лучше скажи, каким образом ты собираешься скрыть бандуру размером с собор Кардия, и от чего планируешь его запитывать! Эферион же потребляет прорву энергии!

- Скажу честно, Эльза. Лучше тебе не знать. Стоп! Стоп! Стоп! Убери меч! Он нам тут совершенно ни к чему! - мгновенно зачастил повязанный по рукам и ногам парень, увидев материализовавшееся в руке его пленительницы оружие.

- Скажи братик, - склонив голову набок, безумно улыбнулась занервничавшему артефактору Эльза, - а если тебе отрубить ручки и ножки, ты ведь не перестанешь называть меня своей любимой сестренкой?

- Нельзя перенимать у меня мои методы и действовать ими же против меня! - возопил что было сил мгновенно покрывшийся холодным потом Виктор. Уж очень реалистичным вышел у Эльзы образ совершенно слетевшей с катушек сестры с комплексом гиперопеки, от которой можно было ожидать чего угодно. - И вообще, вид отбитой на всю голову маньячки тебе не к лицу!

- Мне только что послышалось или ты что-то там сказал про мое лицо? - медленно склонив голову на другой бок, начала она поднимать над головой призванный меч.

- Я знаю про вас с Нацу! - разглядев в глазах сестры нечто реально пугающее, выкрикнул он первое, что пришло на ум и что могло сбить ту с толку.

- Что!? - замерла на замахе, словно каменное изваяние Эльза.

- Я знаю про вас с Нацу, - смотря, словно связанный кролик на голодного питона, повторил свою неожиданно вылетевшую изо рта фразу Виктор.

- В смысле про нас с Нацу? - опустив руку с мечом, полным удивления взглядом уставилась та на брата.

- В том смысле, почему именно Нацу достается от тебя более всего. Что внимания, что поучений, что тумаков.

- Тоже мне тайна, - все еще с удивлением смотря на брата, хмыкнула Эльза. - Он у нас самый шебутной, дурной и малообразованный. Вот мне и приходится тратить на него свое время.

- Это действительно выглядит так, как ты описала, если не знать про тебя одну истину. Совсем недавно ко мне в руки попала информация, касающаяся непосредственно тебя, сестренка. Очень неоднозначная информация, - тяжело вздохнул артефактор.

- О боги! И что же ты такого разузнал обо мне, чего не знал прежде? - аж воздела очи к небу Эльза. - Для тебя ведь за столько лет вообще ничто не должно было остаться секретом. Расположение всех родинок на моем теле и то, небось, знаешь. Я с этим фактом уже даже успела как-то свыкнуться.

- Скажем так. Непосредственно о тебе мне действительно много что известно. А вот о твоей родне… Ты знаешь, теперь я прекрасно понимаю, отчего Нацу вечно выглядит перед тобой, словно набедокуривший котенок перед взрослой и сердитой кошкой. Должно быть, что-то такое меняется в организме убийц драконов, раз уж они своим звериным чутьем опознают старшую особь.

- Как ты меня назвал? - опасно сузила та глаза и, крутанув в руке меч, начала показательно похлопывать им по ладони левой руки, параллельно примериваясь взглядом, куда бы сподручнее было шлепнуть связанную жертву ради улучшения у той процесса мыслительной деятельности. Ведь обзывать девушку «особью», будучи связанным, виделось не самым разумным делом для любого парня.

- Пока еще никак. Но как раз собирался тебе поведать, что ты дракониха, - совершенно серьезно ответил он сестре.

- Кто? - моргнув пару раз, переспросила Эльза, подумав, что ослышалась.

- Дракониха, - повторил Виктор. - Ведь если твоя родная мама является драконом, то и ты, хочешь того или нет, должна принадлежать к ее виду. Генетику ведь не обманешь. Особенно генетику замешанную на магии. Поэтому ты дракониха. Правда, я так и не смог понять, отчего за все эти годы у тебя не наблюдалось какого-либо проявления драконьей магии. Хотя привычка тащить все к себе в закрома в некоторых культурах приписывается не только хомякам, но и как раз таки драконам, - задумчиво пробормотал он под конец.

- Так. Отставить хомяков. - Прикрыв глаза, досчитав до десяти и тряхнув головой для верности, Эльза вновь уставилась на повязанного по рукам и ногам братца. - Мне сейчас послышалось или ты действительно сказал, что моей мамой была дракон?

- Да. Ты все услышала верно. Леди Ирен Белсерион. Первая в истории человечества убийца драконов. Она получила от своего дракона-наставника великую силу. Но, как первопроходец, собрала на себя и все подводные камни подобного преображения. Со временем драконья магия полностью поглотила ее тело, и она превратилась в самого настоящего дракона. Потому ты, наверное, и драконила постоянно Нацу, сама не понимая отчего тебя тянет присматривать именно за ним. А ларчик открывался просто.