двум — страху и алчности. Есть исключения, но они слишком редки и не сделают погоды.

— Странно. Неужели до этого никто раньше не додумался? — не поверил я. Действительно, они тут алхимию химичат сотнями лет Если не тысячелетиями.

— Полагаю, — Эфест погладил бороду. — Кто-то додумался. И не один раз. Теперь я понимаю намного лучше многие исторические хроники… Например тиран древнего Тира, города на далеком восточном побережье…

— И все они оказались достаточно мудры, чтобы мы об этом никогда не узнали. Полагаю и мы должны поступать мудро, — вмешался Вокула. — Сохранить все в тайне будет не трудно…

А вот в это я верю. Вон, в японии самураи однажды просто взяли и отменили огнестрел. Причем, аркебузы у них делали не хуже, чем у европейцев. Как и Вокула, японцы не видели потенциала, а только проблемы. Я откинулся на спинку кресла и перед моими глазами стали ровные ряды столов с самогонными аппаратами и прачками за ними. У каждой перед глазами колба, медленно наполняющаяся светящейся синим цветом жидкостью. А потом ровные ряды моих «чуханов», с похожими на водяные ружья агрегатами в руках, в которых эти колбы торчат. Только вместо воды из этих ружей летят здоровенные такие молнии, сжигающие рыцарей, как зажигалка комаров.

— Объясните это особым артефактом. Просто поставьте кусок камня перед прачкой, и скажите что она это может благодаря ему, — велел я. Как сказать «расширяйте штат»? — И продолжайте искать тех, кто выкажет усердие и талант. Среди любых слоев. Сколько сможете набрать?

— Не знаю. Немного. Потребность в стольких алхимиках стала отпадать. Увы, поставки ингредиентов от Братства Охотников не постоянны и стали оскудевать, — развел руками Эфест.

— Вот как? — сказал я. — Вокула, напомни мне с этим разобраться.

Последние слова мне пришлось кричать. Что бы там не происходило в большом зале, дело явно шло к кульминации. Металлический скрежет, шум механизмов, шипение пара, бульканье жидкостей и, что делало все по настоящему странным — утробные мужские крики.

— Да что там происходит⁈ — не выдержал я и встал, чтобы выглянуть из-за шкафа. Ухали те парни, что пялились на Эглантайн. Они выглядели запыхавшимися, как после бега. Красные, потные и тяжело дышащие. И руки, лежащие на столах, судорожно сжимались. Ведьма — сейчас похожая на нарисованную нейросеткой компиляцию, красивая до неестественности — то и дело поворачивалась к ним спиной и накланялась, что-то делая у котла. Если бы я знал её чуть хуже, я бы решил, что она это нарочно.

— Вы же помните, это будет зелье для привлекательности, — кашлянул за моей спиной Эфест. — Для подмастерьев выдающих сырье, нужен определенный настрой…

— Они кончают, да? — не поверил я своей догадке.

— И обратите внимание, одновременно. Сеньор Каас приложил немало усилий, чтобы добиться такого эффекта. Конечно, без сеньоры Эглантайн у него бы ничего не получилось, — продолжал Эфест довольным тоном. — Вот только Каасу Староноту лучше об этом не говорить. Да он и сам это знает, посмотрите на него.

И в самом деле, алхимик застыл на своем «боевом мостике». Взгляд был у него даже безумнее обычного, а редкие седые волосы стояли, как наэлектризованные. Думаю, стояли у него не только волосы.

И тут помещение залило малиновой вспышкой под сдавленное хоровое кряхтение. И помещение медленно погрузилось в полумрак. Я и не понимал, насколько ярко светились кристаллы, жидкости в трубках и ретортах, да даже сами устройства вокруг нас, пока они не начали гаснуть. Остались гореть расставленные вдоль стен свечи, горелки и большой очаг под котлом. Но без магической подпитки, обычному огню не хватало силы чтобы полностью разогнать мрак — помещение тонуло в тенях.

«Обслуживающий персонал» по большей части обессиленно замер на своих местах, некоторые повалились на пол.

— Пойдемте, пойдемте! — заторопился Эфест и совсем не со стариковской прытью засеменил вперед.

Нам с Вокулой пришлось поторопиться, чтобы от него не отстать. Мы успели как раз к тому моменту, когда Каас с помощью штурвала и лебедки собственноручно поднял огромную крышку с котла.

— Проклятье! Опять не удача! — заорал он и заметался вокруг, яростно пиная все, что попадалось ему на пути. Кроме механизмов. Досталось валяющемуся на земле парнишке и сундуку. Впрочем, в случае с последнем, досталось скорее Каасу — алхимик запрыгал на одной ноге, продолжая ругаться.

Эфест завертел штурвал поднимая крышку выше. Из под неё разлилось розоватое сияние.

— Такой красивый… Но такой сухой и мелкий, — вздохнула Эглантайн. После перевоплощения голос у неё изменился. Я узнавал интонации. Она говорила как раньше. Но раньше это бы прозвучало жестко и по деловому. А сейчас, новым голосом, получилось томно и с издевкой. Я посмотрел на её кукольное личико. Она поклонилась мне, опустив взгляд и выдохнула:

— Сеньор Магн.

— Каас Старонот! — прогремел Эфест. Он запустил руку в котел и пропустил содержимое сквозь пальцы. Было похоже на розовую пыль с блестками. — Следующие поставки этот мошенник Мо обещал не раньше чем через два месяца! Катастрофа!

— А в чем дело? — спросил Вокула, тем самым спасая меня от необходимости задать этот вопрос самому.

— Должно получиться жидкое… — пояснила Эглантайн.

— Но оно волшебное, — я понял, что блестит пыль именно в магическом зрении.

— Но как нашим клиентам его давать жертвам? Пока оно было жидкое, его можно было подмешать в еду, опрыскать… — завопил Каас.

— Подождите, то есть зелье страсти это приворотное зелье? — спросил Вокула. Иногда он слишком много внимания уделял цифрам, упуская суть. В этом есть что-то очень ироничное, что люди не так стремятся получить средство делающее их самих красивыми, сколько ищут простой способ затащить в постель других красивых людей.

— А это что вам мешает это подсыпать в еду или обсыпать им человека? — пожал плечами я. — Сделайте такую штуку, похожую на маленький кузнечный мех.

Я взял немного пыли на ладонь и дунул. Тщательно выбрав направление, чтобы не попало на Вокулу или Эфеста. Аккуратное розовое облачко размером с подушку, противоестественно повисло в воздухе и поплыло вдаль. Каас проводил его взглядом.

— Иногда нужен свежий взгляд, — не удержался я от подколки.

— Ничего не выйдет! — отозвался Вокула. — Люди рабы привычек. Они ждут привычные зелья. Может, вам получится это растворить в воде?

— Вода не подойдет, — тут же отозвался