Шрифт:
Закладка:
Понурая Славкина голова, приподнялась. В глазах отразилась надежда.
– А еще нам с детского садика талдычат, что друзья познаются в беде. Правильно сделал, что позвал.
– Уф-ф-ф-ф, блин! Я на самом деле очень… Погоди! Так ты мне веришь?! – От возбуждения Славка вскочил с кресла и вытянулся в струнку. Казалось, от него сам воздух вибрировал.
Ярик как можно серьезнее кивнул:
– У меня такая же фигня была несколько дней назад. Игрушка, да?
– Игрушка, – севшим голосом прошелестел Славка.
– У меня предки куклу нашли в лесу возле дачи… В общем, долго рассказывать. Все то же самое. Я сначала подумал, может, ты ее подобрал, но ты говорил «с ним», а значит… Слоняра этот кринжовый, да?
– Что? Не-е-е-ет! Это Розочка, она дев… пхф-ф-ф… кхф-ф-ф-ф… – В этот раз краснота залила даже Славкины уши. – Короче, нет. Это он… – Карие глаза выразительно стрельнули в сторону стеллажа. С оправданием главного подозреваемого кандидатур на роль таинственного зла стало как-то слишком уж много. Большинство игрушек были новыми, и ни одна из них ничем не напоминала старую лоскутную куклу.
– Да кто он-то?
– Ханзо Хасаши, – одними губами ответил Славка. – Скорпион.
По-новому взглянув на стеллаж, Ярик отметил, что мечи Скорпиона и впрямь немного сместились. Или просто он смотрел под другим углом? Ответить на это не могла даже его феноменальная память.
– Дела-а-а-а… – протянул он. – Родители притащили?
– Угу. Сказали, что на сайте заказали, но это фигня все. Я точно знаю. Это авторская фигурка, кто-то для себя делал или на продажу. Я в Сети ничего похожего не видел, а я за такими вещами слежу. Они его нашли, зуб даю. И че с ним делать теперь? Вот ты со своей… штукой этой… как ты живешь?
– Да уже никак, – пожал плечами Ярик и, видя недоумение Славки, добавил: – Вынес ее на помойку – и все дела. Даже сам удивился, что все так просто. В смысле это… ну, в кино же… они же всегда возвращаются, так?
– А мой и вернулся, – Славик опасливо покосился на стеллаж. – Я его в коробку затолкал и в мусорный бак выбросил. Утром, перед тем как мусоровозка приехала. Час ждал, глаз не сводил. А он все равно пришел назад. И твоя, наверное, тоже придет.
– Да не! Уже несколько дней прошло…
– Пф-ф-ф… – невесело усмехнулся Славка. И сказал то, отчего внутренности Ярика окончательно превратились в лед: – Мой два дня прятался под кроватью.
Сначала он был мыслью, задумкой. Чуть позже – рисунком. Потом объемной моделью. И лишь после этого обрел себя. Он не понимал этого, не знал значения терминов, но от и до ощущал, как тело обретает плоть. За бездумной работой три-де-принтера, отливающего детали будущего тела, незримо вставала солнцеподобная фигура Творца.
Наливались силой мышцы рук. Пока еще бесцветное, кимоно облегало торс. Волосок к волоску укладывалась замысловатая самурайская прическа. Пальцы не до конца сжаты в кулак – остался зазор для рукоятки меча. И сами мечи – длинный ниндзято и короткий танто, – ставшие частью его души. Его воли воина.
Разъятый на детали, он не чувствовал боли, усталости, страха или скуки. Он был меч, и меч был он. Хорошее оружие умеет ждать. Хорошее оружие до поры спит в ножнах. Его терпению позавидовали бы сточенные зубы горных хребтов. Сама Вселенная могла устать от ожидания, но только не он. Хороший самурай не станет торопить своего дайме.
Прозрачный клей намертво сращивал части тела, постепенно являя будущую боевую стойку – обманчиво расслабленную. Стойку настоящего мастера меча. Акриловые краски дарили цвет коже и тканям, волосам и глазам и, конечно же, смертоносной стали. Предусмотрительный Творец штамповал новые заготовки для рук и сменные головы с иным выражением лица. Словно не знал, что у настоящего самурая достанет силы воли, чтобы заставить пластик двигаться. Он мог сделать это в любой момент. Просто ждал приказа.
Но приказа не последовало. Сердце Творца, огромное сердце огромного человека, отказалось стучать, и очередным – отвратительно светлым и радостным – утром он попросту не встал с кровати. Душа ребенка покинула взрослое, слишком громоздкое тело, чтобы исследовать другие миры. Так он решил для себя, не в силах принять горькую истину – смертны даже Творцы.
И было ожидание. И был шум. И была суета. Чужие люди, с душами серыми и пустыми, наполненными мелочными расчетами и изредка печалью, заходили в их дом, их храм и уносили с собой память о Творце. По кусочкам разбирали волшебную мастерскую.
Его унесли тоже. Равнодушные руки бросили в коробку, сверху ссыпав необработанные заготовки. А открывали коробку уже другие руки – маленькие, жадные и глупые. Они оставили на его теле липкие отпечатки, поцарапали броню и сломали правую руку. Он чувствовал лишь опустошение. И все же ночью, когда обладатель маленьких жадных ладошек отправился спать, в нем внезапно проснулась огненная ярость. Бессильная ярость ронина.
Новая, неокрашенная рука казалась мертвой, по ошибке пришитой к живому телу. Погнутые мечи удалось выправить. Свернутая в кольцо цепочка, кунай и приоткрытое окно помогли ему навсегда покинуть это гнусное место. Он исчез в ночи, хотя в этом странном краю солнце светило как днем. Ушел, унося два главных дара, доставшихся ему от Творца: Жизнь и Имя. Ханзо Хасаши. Скорпион.
Третий дар – Ненависть – он преподнес себе сам.
В двадцать первом веке найти человека через социальные сети – дело не такое уж сложное. Умом Лена это прекрасно понимала. В конце концов, кто не слышал про теорию шести рукопожатий? Но когда таким образом нашли ее саму, в сердце неприятно кольнуло тревога. Он написал ей через несколько дней. Постучался в друзья «ВКонтакте». И внезапно Лена поняла, что все это время вспоминала о нем и думала, как бы переиграла ту нелепую ситуацию. Поняла – и разозлилась на себя.
Уже несколько дней вовсю шли уроки, школьный быт засасывал, отодвигая странности родительского поведения и прочие переживания на задний план. Где уж тут волноваться о частых ночных отлучках мамы с папой, когда историк бомбардирует тебя датами, а физичка забрасывает формулами, только успевай записывать?! Когда думать о мальчиках, если и в свободное время Лена о них не очень-то думала?! И все же сообщению от него она обрадовалась. Впрочем, тут же себя за это отругав. Не пристало готу радоваться!
«Привет! Как-то первое знакомство у нас не очень заладилось. Попробуем еще раз? Я Жан. Извини за девочек. Они правда сглупили».
Писал некий Сэр Галахад. С аватарки смотрело железное ведро рыцарского шлема с узкой прорезью для глаз. Вспомнить глаза парнишки-миротворца не получилось, тогда Лену заботили совсем другие вещи, но по контексту угадать автора письма оказалось несложно. Жан, значит? Она произнесла имя вслух и пришла к выводу, что звучит оно экзотично. Вполне по-вампирски.
