Мэддокса.

— Спасибо большое. Ты определенно сделал этот день рождения самым лучшим.

Он ухмыльнулся.

— Это еще не все.

— Не все? — ахнула я.

Он покачал головой.

— Нет. Есть еще.

— Ты меня балуешь, — заявила я.

— Только потому, что хочу этого. Но прежде, чем я покажу остальное, думаю, нам следует поесть.

Я совсем забыла о пицце, но как только Мэддокс упомянул о ней, почувствовала, как проголодалась.

Он взял нож для пиццы и разрезал ее, разложив кусочки на две тарелки.

Мы сели рядом друг с другом у барной стойки, и Мэддокс ждал, когда я сделаю первый укус.

С моих губ сорвался приглушенный стон.

— О Бог мой, это великолепно. Нам надо готовить пиццу каждый день.

Он запрокинул голову и рассмеялся.

— Неужели так вкусно?

— Феноменально.

Он откусил от своей порции и согласно кивнул.

— Ты права. Это вкусно. Мама гордилась бы мной.

— Нам стоит оставить кусочек для Карен.

— Завтра, — согласился он. — Сегодня все для тебя.

По телу разлилось тепло от его слов. Мы покончили с едой и вместе стали убирать на кухне. Мы убирались, подпевая под музыку, которую он включал на телефоне. Пару месяцев назад я бы не смогла подпевать, но с тех пор, как он дал мне свой айпод, я выучила несколько песен. Несколько раз мы отвлекались на танцы, поэтому уборка затянулась, но мне было все равно.

Как только на кухне стало чисто, Мэддокс повернулся ко мне и обнял за талию, притягивая к своей груди.

— Теперь хочешь попробовать торт?

— Ты и торт для меня приготовил? — спросил я, удивленно.

Он покачал головой гордо улыбаясь.

— Нет, не я приготовил его для тебя, — замолчал. — Ну, мы его приготовили. Матиас, Эзра и Хэйс тоже помогали. Так что не могу гарантировать, что он будет вкусным, но мы старались.

Слезы навернулись на глазах.

— Это самое милое.

Он усмехнулся.

— Ты можешь изменить мнение, когда увидишь его.

— Почему? — в замешательстве нахмурилась я.

— Ну, — начал он, — я покажу.

Торт был спрятан в шкафу, Мэддокс достал его и поставил на стол.

— Желтый торт с шоколадной глазурью, твоя мама сказала, что это один из твоих любимых. Мы пытались сделать слоями, но он развалился. Теперь это больше похоже на шар.

— Он красивый, — сказала я.

— Красивый? — рассмеялся Мэддокс. — Вряд ли. Я сделал на нем надпись: «С днем рождения, Эмма», но ее не видно, — нахмурился он.

— Мэддокс, — я схватила его за руку, — это на самом деле мило. Мне все равно, что торт в виде гигантского шара. Важна сама задумка.

— Уверена?

— Мне нравится, — убеждала я его. — Теперь перестань хмуриться и давай попробуем торт.

— Хорошо-хорошо, — он усмехнулся и уставился на торт. — Полагаю, нам потребуются глубокие миски, а не тарелки — пробормотал парень.

— Вероятно, ты прав, — согласилась я, поднимая стеклянную крышку.

Мэддокс выложил часть торта в миску и передал ее мне, а затем сделал тоже самое для себя.

— Поверить не могу, что вы вчетвером приготовили мне торт, — я все еще чувствовала себя неловко.

— Это было весело, — пожал он плечами, — Вот только Матиас все время съедал глазурь, поэтому Хэйсу пришлось сходить и купить еще.

— Так вот почему ты кричал на него во время нашего телефонного разговора?

Он усмехнулся.

— Ага. Он не хотел нам помогать. А потом стал говорить, что делать… И смеялся, когда торт развалился, потому что мы его не послушали.

— Получается, Матиас был прав? — я хихикнула, представив четверых парней, которые спорили о том, как печь торт.

Мэддокс пожал плечами.

— Возможно. Но я ему об этом не скажу.

Вместо того, чтобы сесть на один из стульев, я опустилась на пол, скрестив ноги. Мэддокс присоединился ко мне, вытянув ноги и прислонившись спиной к шкафу.

— Это очень вкусно, — я слизнула шоколадную глазурь с губ.

— Даже если это просто кусок, а не торт? — спросил Мэддокс, изогнув бровь.

— Так даже лучше, — хихикнула я.

Мы доели торт, Мэддокс взял меня за руку и повел по лестнице.

— Твой последний подарок здесь… Это не совсем подарок, это… — он пожал плечами, выглядя смущенным. — Увидишь.

Теперь мне стало любопытно.

На втором этаже было две двери: слева и справа. Мэддокс повернул направо. Распахнул ее и пригласил в свою комнату.

Я никогда не видела его комнату прежде и с любопытством осматривалась. Стены были выкрашены в темно-серый цвет. Вся мебель была черной с хромированным акцентом. Кровать была застелена светло-серым пледом, таким пушистым, что я смогла бы потеряться в нем.

Но то, от чего у меня перехватило дыхание, находилось в углу.

Мэддокс соорудил импровизированную палатку, вокруг которой были развешаны мерцающие лампочки. На полу валялись одеяла и подушки, а по периметру лежали книги.

— Тебе нравится читать… Поэтому я подумал, что у тебя должно быть свое место.

Я обняла его за шею, поцеловав в щеку.

— Это самое лучшее, что могло бы быть.

Я отпустила его и направилась к палатке — мне хотелось назвать ее фортом — и опустилась на коленях на подушки. Одна из них привлекла мое внимание, и я рассмеялась.

— Анатомия ежиков, — прочитала я на подушке. Под надписью было изображение ежика, от которого отходили строчки. Линия, указывающая на нижнюю часть ежика, гласила: «Вторая половинка».

Я приподняла подушку, выгнув бровь.

— Серьезно, Мэддокс?

— Здесь должен быть ежик, — заявил он. — Ежики повсюду.

Я положила подушку на место и похлопала рядом с собой, приглашая Мэддокса присоединиться. Когда он это сделал, я вытянулась и посмотрела на верх форта. Теперь при ближайшем рассмотрении заметила, что к каждому мерцающему огоньку прикреплена бумажная звездочка.

Я сглотнула комок в горле.

— Спасибо за самый лучший день рождения, о котором я только могла мечтать.

Его взгляд посерьезнел, и он потянулся, чтобы заправить прядь волос мне за ухо.

— То есть теперь тебе нравятся дни рождения?

— Это значит, что я полюбила день рождения, — прошептала в ответ.

— Больше, чем меня? — пошутил он, перевернувшись на бок и слегка приподнявшись, чтобы смотреть на меня сверху вниз.

— Ни за что.

Он напряженно смотрел на меня, от чего мое дыхание стало сбивчивым. Никто и никогда прежде не смотрел так. Словно я была всем.

Мэддокс опустил голову, преодолевая пространство между нами так медленно, что я сходила с ума. Оказавшись у моих губ, остановился. Я издала легкий звук протеста.

— Теперь я собираюсь поцеловать тебя, — гортанно прорычал он, — и не остановлюсь до тех пор, пока ты не забудешь свое имя.

Я недовольно скривила губы.

— Обещания, обещания.

Мэддокс ухмыльнулся и провел губами по моей шее, нежно прикусив это место.

— Я всегда