Марево распахнулось за моей спиной, и я шагнул назад, не оглядываясь, чтобы тут же закрыть портал в Архив.

— С возвращением, Создатель, — произнесла Анна.

— Предоставь мне точные координаты перемещений Хранителя Лью за последний год, — распорядился я. — Проложи его путь по карте, отметив все безлюдные места в Гималаях, где он задерживался дольше чем на пятнадцать минут.

— Будет исполнено, Создатель, — ответила она. — У меня нет записей о том, что Хранитель Лью обнаружил сервера «Хранителя». Однако он мог оставить артефакт до того, как добрался до места назначения.

Все верно.

А еще я узнал браслет на его руке. Точно такой же в моей прошлой жизни носил Рональд Томпсон, еще один будущий сингуляр. А раз у Хранителя Лью появился очередной артефакт, не входящий в список Основателей, логично предположить, что он получил его в «источнике магии».

И соваться с Цао Вейшенгом в уединенное место, где он сможет воспользоваться полученным преимуществом — не та степень доверия, которую я могу себе проявить по отношению к члену общества Януса Двуликого.

Так что я отслежу его путь и сам найду сервер.

Но уже после того, как клан Цао поддержит выгодного Русскому царству принца в восхождении на трон. Ведь зачем добровольно отказываться от полезного ресурса, который можно использовать?

* * *

Территория бывшего протектората Японского сегуната, город Чосон.

Константин Евгеньевич посмотрел на свои наручные часы и перевел взгляд на входные двери. Японский сегун и его высочество Цзиньлун в это время вели очередной эмоциональный спор. А потому на то, что полномочный представитель Русского царства не следит за ходом переговоров, не обратили внимания.

Пара солдат в боевой броне «Стражей», сторожащие двери в переговорный зал, зашевелилась. Одновременно взявшись за ручки, русские бойцы распахнули створки, и Константин Евгеньевич поднялся из своего кресла.

Вошедший пожилой азиат в блеклом сером костюме с гербом Поднебесной империи на рукаве двигался плавно, смотрел по сторонам равнодушно, как будто явился не на переговоры, а пейзаж рассматривал. Зато явившиеся с ним гвардейцы императорского рода сразу же направились к его высочеству Цзиньлуну.

— Что это значит? — встрепенулся Дзетаро Кимура, глядя, как его собеседнику подходит пара китайских солдат.

В поисках поддержки сегун обернулся к князю Амурскому, и тот кивнул явившемуся на переговоры старику.

— Господин Цао, рад вас приветствовать, — произнес Константин Евгеньевич.

— Это взаимно, князь, — ответил глава Министерства иностранных дел Поднебесной империи. — Увы, при не самых благоприятных обстоятельствах.

— Господин Цао, объяснитесь, — потребовал его высочество, глядя на своего подданного.

— Взять его, — проигнорировав слова наследника престола, приказал тот. — Цзиньлун, ты признан виновным в заговоре против целостности Поднебесной империи и убийстве императора. По закону Поднебесной империи ты предстанешь перед судом. Прошу не оказывать сопротивления и сдаться добровольно. В противном случае я буду вынужден применить силу.

Откинувшись на спинку своего кресла, Дзетаро Кимура смотрел на происходящее с плохо скрываемой усмешкой. Такого он точно не ожидал, когда собирался на переговоры, однако явно наслаждался происходящим.

— Ты не посмеешь! — возмутился Цзиньлун, подскакивая со своего места.

Сила разлилась по помещению, но в следующий же миг на теперь уже бывшего наследника престола нацепили блокираторы. Лишившийся магии принц попытался вырваться, но получил укол в шею и обмяк на руках конвоя.

— В Пекин его, — распорядился господин Цао, после чего обернулся к сегуну и князю Амурскому. — Господа, я уполномочен завершить переговоры от лица Поднебесной империи.

— И кем же? — уточнил Дзетаро Кимура. — Я имею право знать, с кем теперь Японский сегунат подписывает мирное соглашение.

Министр иностранных дел уважительно поклонился ему в ответ.

— Его высочество Канси восходит на престол Поднебесной империи, — торжественно произнес господин Цао. — Коронация состоится через два дня. Вы приглашены, уважаемый сегун. Однако император Канси поймет, если вы пожелаете вернуться.

А пока он говорил, Константин Евгеньевич ощутил, как стиснуло горло от нахлынувших эмоций. Его дочь — императрица Поднебесной империи?

Но обдумать как следует ситуацию ему не дал господин Цао.

— Уважаемый князь, вы также приглашены на коронацию, — заявил он, глядя в глаза главе рода Ефремовых. — Кроме того, я уполномочен заявить, что Поднебесная империя просит своего союзника государя Русского царства Игоря I Милославского ввести войска на территорию нашей страны, чтобы помочь прекратить мятеж и навести порядок.

Сделав рукой знак за спину, господин Цао дождался, когда его подчиненный, прошедший в зал вместе с начальником, вложит в руки министра кожаную папку.

— Официальные документы подписаны, уважаемый князь, — сообщил господин Цао, вручая папку князю Амурскому. — Мы ждем ответа в самое ближайшее время.

Дзетаро Кимура посмотрел на них двоих очень внимательным взглядом. Ситуация, которую он создал, все меньше выглядела так, будто сегун что-то может решить за этим столом, или хотя бы повлиять. Ни Китай, ни Русь не видели в нем равного, Японский сегунат выступал всего лишь статистом, свидетелем на фоне смены императора в Поднебесной империи.

И это было отвратительное чувство. Однако Дзетаро Кимура прекрасно осознавал — для того, чтобы обезглавить его страну, русскому царю потребовалась одна ночь и один человек. Так что эту обиду нужно проглотить.

И ждать своего часа.

— Что же касается переговоров, — обернулся вновь к японцу господин Цао, — Поднебесная империя согласна на все ваши замечания. Уважаемый сегун, вот готовый договор. Прошу вас ознакомиться и подписать.

Пока делегация Японии изучала бумаги, Константин Евгеньевич продолжал размышлять о том, какие вызову ожидают его дочь. Как бы ни хотелось уберечь Кристину Константиновну от всех бед, однако теперь дороги назад у нее не будет.

Безусловно, став императрицей, княжна Амурская станет опираться на войска своего отца и брата. А значит, этих войск должно быть, во-первых, много, а во-вторых, они должны быть рядом.

Телефон полномочного представителя Русского царства завибрировал в кармане, и князь Амурский вынул аппарат.

— Слушаю, государь, — нейтральным тоном, никак не выдававшим обуревающие его чувства, произнес Константин Евгеньевич.

— Подпишите бумаги и озвучьте мое согласие на введение войск Русского царства. Они уже собраны и готовы выступать, — велел Игорь I. — И позвольте вас поздравить, Константин Евгеньевич, через два дня ваша дочь станет императрицей Китая. А вы, как мой полномочный представитель в Азии, будете рядом с ней. Естественно, под прикрытием русских воинов.

— Благодарю, государь.

— И не волнуйтесь, Константин Евгеньевич, — добавил царь. — Я даю вам слово — Кристине Константиновне ничего не угрожает. Возможно, ее супругу — да. Но ваша дочь отныне — одна из самых ценнейших дочерей Русского царства. Кто