Целительница сняла свои запачканные белые перчатки, показывая костлявые, зеленоватые руки. Она расстегнула застёжки на её горле и сбросила с себя грязную робу. Ниже она была одета в обтягивающий, чёрный, кожаный жилет и брюки, испещрённые хаотично расположенными кожаными стёжками, которые скрывали порезы на одежде, полученные в многочисленных поединках.

На жилете, над её левой грудью, был приколот чёрный драгоценный камень размером с персиковую косточку. Кожа на руках и плечах была вся в чумных шрамах. Изогнутые ножны с выступающей из них чёрной ручкой клинка располагались на её бедре. На её лице, измятом в невесёлой улыбке, показались тонкие шрамы, идущие по обе стороны рта до шеи. Дэймону казалось, что она умирала уже не в первый раз, но так или иначе ей удавалось переживать этот горький опыт.

- Это трюк, - крепко обхватив себя руками, промямлил Джервис. - Это ещё один из её трюков. - Дэймон поймал его взгляд и, приложив палец к своим губам, приказал ему замолчать.

- Ох, это не трюк, рыбонька, - сказала убийца. - Твой учитель действительно мёртв.

- Она мертва, - прошептала Аннараис, поглаживая седые волосы Сабры. Дэймон посмотрел на убийцу, пытаясь понять, заметила ли она подсказку в словах Аннараис.

Пронзительно свистнув, самозванка обратила на себя скудное внимание учеников. - Рыбоньки, - сказала она, - я убила вашего учителя, потому что это было выгодно моим хозяевам. Волшебники Школы Духовного мира были в хороших отношениях с моими лордами из Стромгальда, но потом этот мошенник, - она пнула Сабру в бок своей ногой, - взял на себя ответственность помочь Кьельдоранцам. Его неосмотрительный выбор союзников стал для него летальным. Когда его компаньоны из Школы Духовного мира придут его навестить, скажите им, что он принял смерть предателя от ассассина из Стромгальда. Такая же судьба ждёт любого, кто примет сторону Кьельдора.

Повозка ассассина затряслась, и с её стороны послышался звук деформирующегося металла. Дверь сбоку распахнулась, и из неё вышел металлический человек, блестящий в солнечном свете. Повозка значительно поднялась на рессорах, когда странное создание выбралось из неё.

- Мои лорды будут довольны, - сказала ассассин. - Если бы они знали, что мне понадобится лишь один маленький эолипил, чтобы убить этого мага, они никогда бы не дали мне этого голема, или это. - Она постучала пальцем по чёрному драгоценному камню, украшавшему её левую грудь.

Голем, ростом выше её на голову, зашагал к ассассину и встал возле неё. Сделанный из древней бронзы, он был полностью вычищен от патины.

Солнечные лучи отражались от его отполированной кожи радужной рябью из абсолютно разных цветов. В других, более благоприятных, обстоятельствах Дэймон мог назвать этот громадный и неповоротливый артефакт красивым.

- Подними мертвеца, - приказал голему ассассин.

Громыхающая масса повернула свою голову так, чтобы обратить свой бесчувственный взор на землю. Его голова качалась взад и вперёд, пока он сканировал землю, но он не ступил ни шагу.

- Я не верю в это, - сказал Джервис. Его взгляд не покидал безжизненное тело Сабры.

Дэймон положил свою руку на плечо Аннараис, сделав незаметное для ассассина движение головой назад в сторону башни. Он встал, помогая подняться Аннараис, и попятился вместе с ней подальше от этого злополучного места.

- Подними труп! - приказывала ассассин. - И положи его в повозку.

На этот раз голем подчинился. Он схватил тело за лодыжку и поднял в воздух. Шестерёнки зашумели, когда голем развернулся, чтобы положить тело внутрь повозки.

Дэймон и Аннараис дошли Джервиса, который всё ещё сидел, крепко обхватив себя руками.

- Это не трюк, - прошипел Дэймон. - Давай выбираться отсюда.

Джервис увидел кровь на руках Аннараис. - Ангелы милосердия, - прошептал он, - это правда.

Под аккомпанемент звуков, раздающихся от громыхающего металлического человека позади них, они пробрались через огромные, чёрные валуны, которые окаймляли пляж, прошли вброд холодный ручей, утопающий в грохоте водопада, и дошли до основания скалы, где начиналась тропа к башне. Джервис нервно оглянулся.

- Как долго будет действовать заклинание? - спросил он.

- Она мертва, - задыхаясь от усталости, проговорил Дэймон. - Что случилось? Что это было? И кто это был?

- Он прав, - сказала Аннараис. - Ассассин рано или поздно заподозрит что-то неладное.

- Она вернётся, чтобы убить нас всех, - сказал Джервис. Он вскочил на высокий валун, чтобы быть уверенным, что за ними нет погони. - Как вы думаете, сколько ещё заклинание Сабры будет действовать теперь, когда она…- Джервис резко замолчал. - Что мы будем делать?

Вперёд, - сказал Дэймон. - Мы вернёмся обратно в башню. За мной.

Джервис до сих пор стоял на месте, его руки висели по бокам.

- Это будет первое место, которое она увидит. Мы должны разделиться, спрятаться, уйти отсюда, возможно даже, уплыть на лодке.

- В башне будет безопаснее, - сказала Аннараис. - Мы возьмём наши боевые посохи. Она не войдёт туда. Мы знаем там всё, и там много мест, где можно спрятаться.

Джервис осмотрел тропу, оставшуюся позади. Под ними был крутой, скалистый склон, в котором были бесчисленные ниши, небольшие бухты, пещеры, и приливные впадины. - Идите умирайте в это чёртову башню, - сказал он. - Она убьёт вас также, как и Сабру. Я сделаю всё по-своему. Я делал так раньше. Я сделаю это и сейчас. - Не оглядываясь, он начал безрассудно пробираться вниз по зазубренному скалистому склону.

- Джервис! - закричала Аннараис. - Нам нужно держаться вместе!

Внимательно следя за его ненадёжной дорогой, он закричал в ответ, - Заткнись. Я хочу быть в полной безопасности.

- Джервис! - Аннараис повторила свою просьбу, но Дэймон взял её за руку и повернул её к себе лицом.

- Он может оказаться прав. Позволь ему уйти. Позволь ему сделать то, что он считает правильным, но не жди его тут. Ассассин скоро вернётся, когда заклинание Сабры исчерпает свои силы. Идём.

Дэймон пошёл вперед, потащив за собой Аннараис. Серпантинная дорога наверх казалось вечной, одна тропа за другой, и уже было трудно сказать, как долго они взбираются, сколько раз они повернули, и как далеко они ушли. Отвесная скала, по которой они взбирались до этого момента сотни раз, висела над глубоким и узким проливом. Это был карьер, прежде чем льды