Вот так она не толкала других людей под машину правосудия. Вместо ответа Кроу снова углубился в свои записи.

– Есть ли у вас или у вашего мужа доступ к какой-либо уединенной собственности: к домику у озера или охотничьей хижине? К чему-нибудь в этом роде, не важно, как далеко отсюда.

– Нет.

Или же?.. У его друга Шона был дом – кажется, в горах Адирондак. Она не знала, был ли у Грэма доступ к нему и насколько он был изолирован от мира. Она рассказала о нем детективу – Кроу нацарапал что-то в своем блокноте.

– Почему вы спрашиваете?

Он наклонил голову.

– Потому что я ищу пропавшую женщину, миссис Мерфи. И хочу знать, может ли ваш муж где-то держать ее.

Еще один удар под дых. Она снова потянулась за пакетом со льдом – но он уже успел оттаять. Голова раскалывалась. Ей хотелось снова потерять сознание – сейчас это казалось благословенным избавлением от бесконечного кошмара.

– Итак, вы целую неделю знали, что Женева спит с вашим мужем. Почему же вы ее сразу не уволили?

Хороший вопрос. Ей не представлялось возможным объяснить это тому, кто не бывал в ее голове. И вообще, она собиралась уволить Женеву – просто та успела исчезнуть раньше.

– Очень сложно найти хорошую няню. – Надо же сморозить такую глупость!

Кроу одарил ее выразительным взглядом.

– Да не знаю я, – выдохнула она, откидываясь на спинку дивана. И это было правдой. – Сначала я отрицала. Потом меня просто парализовало, и я не понимала, как должна поступить. Грэм так и не нашел работу. А мне нужно было обеспечивать свою семью. И нужен был кто-то, кто сумеет позаботиться о детях. Женева – хорошая няня, этого у нее не отнять. И я доверяла ей мальчиков. Просто мужа больше доверять не стала бы. Поэтому я вроде как выжидала, прикидывала, что делать дальше.

Селена и не надеялась, что он поймет. Даже она себя не понимала. Правда заключалась в том, что Селена трусила. Слишком боялась окончательно разрушить свою жизнь.

Ее телефон упорно продолжал трезвонить.

– Когда я в последний раз уличил свою жену в измене, – разоткровенничался детектив, – мне было почти все равно. Доверие и так было разрушено, я вообще не до конца понимал, почему мы все еще женаты. Но съехал я только через пару недель, которые мало чем отличались от нашей обычной жизни: мы смотрели фильмы на «Нэтфликсе», вместе ходили ужинать. Детей у нас не было – хотя бы эти трудности нас миновали.

Селена покивала. Вероятно, он все же понимал ее.

– Но я был в ярости, – признался он. – Загнал ее поглубже – и все же… Черт возьми, даже я не мог удержаться от страшных помыслов. О ней. О парне, с которым она была.

Она поняла, к чему он клонит, но промолчала. Только сильнее вжалась в подушки дивана, увеличивая разделяющее их расстояние.

– Неужели вы сами не воображали, как разделываетесь с Женевой? – поинтересовался он, не дождавшись от нее никакой реакции.

Она ждала подобного вопроса – но он все равно потряс ее до глубины души.

– Это вы так шутите, да?

Он снова потянулся к папке, лежавшей на журнальном столике, – именно из нее он в самом начале разговора достал распечатанную переписку Грэма и Женевы. На этот раз он выудил оттуда несколько фотографий и передал их Селене. Она просмотрела зернистые кадры, снятые на «рыбий глаз» – очевидно, полиция получила изображения с камер соседских дверных звонков. На фото был запечатлен ее дом и Женева, направляющаяся к своей машине.

Она выглядела такой маленькой, юной – почти подростком. Шла ссутулившись, лицо казалось осунувшимся и печальным. На первом кадре она шагала прочь от дома Селены. На следующем была запечатлена уже перед соседским коттеджем. Она потянулась к дверце машины, но затем передумала и обернулась – что-то явно привлекло ее внимание. Вечерний свет был тусклым, деревья и кустарники сильно загораживали обзор – камеры были предназначены для наблюдения за крыльцом, не за улицей.

На последнем снимке появилась вторая фигура. Она шла вверх по улице – прямо посередине дороги. Черная куртка, бейсболка, джинсы, ботинки. Картинка начинала складываться. Лица видно не было, но что-то в осанке загадочной фигуры показалось Селене странно знакомым.

«Нет, – подумала она. – Быть не может».

– Есть предположения, кто бы это мог быть?

Она склонилась над фотографией, сердце бешено колотилось. Определить пол по настолько зернистому и нечеткому изображению было трудно. Снимков с других ракурсов найти, очевидно, не удалось.

Она пролистала фотографии еще раз.

– Больше у нас ничего нет. Потом они просто исчезают.

– Это… женщина? – спросила Селена.

– Худая, небольшого роста – вероятно, – согласился Кроу.

Руки незнакомка держала в карманах. Выглядела она расслабленной и непринужденной.

– Как-то очень спокойно она идет на дело, не находите? Не похожа на злостную похитительницу.

– Похитительницу? – заинтересовался и даже как будто удивился он.

– Ну, вы же и сами на это ставите? Думаете, что Женеву насильно схватили и куда-то уволокли. Ищете дома подальше от чужих глаз. Вам ведь даже в голову не приходит, что она могла сбежать с очередным неверным мужем работающей мамы.

– Вы злитесь, – заметил он.

Она положила фотографии на журнальный столик.

«В поезде я встретила одну женщину, – чуть не ляпнула она. – Мы разговорились. Я взяла и выложила ей всю правду о муже – до сих пор не понимаю, какая муха меня укусила. И чем дальше – тем страннее развиваются события. Не могу выкинуть из головы ее вопрос: мечтала ли я когда-нибудь о том, чтобы проблемы разрешились сами собой? А потом она стала писать мне. И я решила с ней встретиться – ума не приложу зачем. Возможно, потому что она слишком много знает. А еще она любит заниматься – как она сказала? – “архитектурой решений”. Так, может быть, на последнем снимке она?»

Но Селена промолчала.

Потому что… все это казалось таким подозрительным. Каждая их встреча – в поезде, в баре – была окутана темной дымкой тайны. И скреплена негласным договором: Марта будет молчать – пока не заговорит Селена. Ведь так?.. Правда, секретов, которые Селена хотела сохранить, уже не осталось. Измена мужа, исчезновение няни – вся ее вдребезги разбитая жизнь – станут, если еще не стали, новостью номер один. Ее будут обсуждать в школах, в теннисных клубах, на футбольных тренировках. Такие истории, непристойные, загадочные, всегда привлекали внимание: о няне, которую доверчивая жена впустила в свой дом, не предполагая, что та тут же полезет в постель к ее мужу, о чужой разрушенной жизни. О глупой женщине, решившей совмещать работу и материнство.

Если на улице к Женеве и правда подошла Марта – как можно было это трактовать?

– Вы узнаете этого человека? – не отступался детектив Кроу.