Прямо передо мной на столе стоял функционирующий организм немецкой овчарки, вот только размером она, как подросший котенок. Можно одной рукой взять! Ха-ха! Выглядит она точно, как взрослая особь. Но такая мелкая, милашка, так и хочется потискать.

Но сначала надо направить в нее Силу из часов. Вот интересно, а есть ли у Извилин память? Имею в виду, будет ли эта мелкая овчарка вести себя так, будто бы она крыса?

Поднес к ней часы и они выпустили из себя Силу. Мелкая овчарка впитала ее и оживилась.

— Голос! — скомандовал я и представил, как она гавкает.

— Гав! Гав!

Овчарка гавкала, рычала, но из-за ее маленьких размеров все издаваемые ей звуки были слишком высокими. Потому, и лай и рычание звучали смешно, откровенно мило и забавно.

— Виляй хвостиком.

Собака выполнила и эту команду.

— Сидеть! Голос! Лежать! Подай ложку.

Все она выполняла и каких-то крысиных повадок за ней не заметил. И тут я придумал еще один способ проверить ее внутреннее мироощущение, хех.

— Плюнь кислотой.

Овчарка посмотрела на меня, подняв бровки. Она не понимала, что я от нее хочу. А ведь я отчетливо представлял, как собака изгибается, а затем плюется. Виной тому то, что у нее нет нужных желез или она теперь не чувствует себя плюющейся крысой — непонятно. Пока оставим это так.

Поставил миску и овчарку на пол. Да, большевата для нее, но другой нет. Я взял коробку с кошачьим кормом — и это была фатальная ошибка. Острый слух Вжуха сразу засек, что кто-то покушается на его жрачку. Он выскочил из гамака, взмахнул крыльями и уже сидел на столе.

— Спокойно, Вжучка, хочу покормить вот того Зверька, — я показал на мелкую овчарку, что сидела около миски.

— Маленьки, — улыбнулся карманный грифон.

— Микро-песель.

— Микропесдель! — воодушевленно повторил Вжух.

— Нет, — как же он иногда выдает, — Микро-песель.

— Микропесер!

— Черт с тобой. Говори просто песик.

— Песик!

Вжух спрыгнул со стола и погладил овчарку. Он даже не был против поделиться с ней кошачьим кормом. Хотя, пожалуй, позже я куплю собачий.

Овчарке имя пока не даю, еще не знаю, что с ней буду делать. Сказал ей только, чтобы вела себя, как обычная собака, не ждала от меня каждую секунду новую команду, а больше занималась своими делами. Ну, чем там обычно занимаются собаки…

Со Вжуком они подружились. Он кидал ей палочки, которые сорвал с дерева, а она их ему приносила.

* * *

Дзынь-дзынь!

— Маша, милая, — едва открыв глаза, ответил я, — ты блин время видела?

— Ты что спишь?! — возмутилась она, — быстро вступай в группу.

— Какую еще группу?!

— Через час у нас групповой рейд. Ты уведомления вообще читаешь?

— Эм… Если пропустить?

— То будешь отчитываться перед Корпусом.

— Ясно. Тогда жди меня.

— Не опоздай!

Открыл Hunter.Club — и действительно, мне нужно вступить в группу. Мы отправляемся в зеленую — стандартную Нору уже через час. Посмотрел состав группы, а там знакомые лица: Машка, Макар, тот самый Гриша Морозов и другие люди из нашего выпуска.

Открыл карту и выругался про себя. Ну, шанс успеть еще есть. Вызвал такси, а сам отправился в душ. Пожрать бы с утра, да времени совсем нет.

— Вжух, ты где?

Увидел его на диване. Он спал в обнимку с микро-песелем. Пришлось потревожить их сон.

— Покормишь песика. Хорошо?

— Агы, — ответил Вжух.

— Не забудь. Собачка мелкая, ее часто надо кормить. И не хулигань.

— Лады.

* * *

Уже по пути к месту зарегистрировался в групповом рейде. Вот черт, мое имя в списке последнее. Еще буквально пара минут и группа бы была полностью сформирована, закрыта для вступления.

Таксист довез меня до блокпоста. Я быстро выскочил из машины, чуть не поцарапав обшивку шпагой, и пошел к военным. У них и узнал, в каком направление искать зеленую Нору.

Вот черт морской, лучше бы я денег не жалел и купил ножны. Так неудобно эту шпагу с собой таскать. А еще и Вжуха использовать не могу. Нельзя показывать его никому, даже Машке с Макаром — это мой маленький крылатый секрет, как и то, что я умею создавать Зверей и управлять ими.

Увидел Нору еще издалека. Она больше чем та розовая, а находится прямо в чье-то огороде, который уже лет как двадцать заброшен. Это пригород с дачами, которые уже никому не нужны. Природа их разрушает, а власти города и не против.

— Эй, ковбой, ты не можешь быть лидером рейда, — услышал голос Морозова. Он звучал из заброшенного кирпичного дома с покосившейся крышей, коих здесь тьма.

И пахло в этом месте не очень приятно. Гнилые доски, мокрый бетон и полынья. Много полыньи! Единственное — птички вокруг пели, вот это и радовало. А чего бы и нет? Рядом лес. Людям еще повезло, что Нора эта в центре города не открылась, а здесь.

Подошел к дому. Дверь завалена мусором. Легких путей мы не ищем, понятно. Прошел дальше и запрыгнул в дом через окно. В центре гостиной уже собрались молодые, начинающие Охотники.

Прямо сейчас Макар и Морозов о чем-то спорили.

— А вот и я! — я улыбнулся и всех поприветствовал, — о чем спорите?

— Решаем, кто будет лидером рейда, — ответил молодой парень, которого я видел всего дважды, на первом и втором экзаменах.

— Может проголосуем? — спросила Машка.

— Нет, — возмутился Морозов и показал на руку Макара, — он безродный! Он не может нами командовать.

— Гришаня, успокойся, — усмехнулся я, — мы — в первую очередь Охотники, — я посмотрел на его перстень, — а потому мне, как и Макару глубоко плевать, что ты — Барон. Все мы обращаемся к друг другу на «ты», не титулом определяется опыт Охотника.

— Да как ты со мной разговариваешь, Волноломов?! Ты же лишь благородный!

— Пфф… — усмехнулся я, сколько же гонора.

— Согласен! Титул здесь не важен.

— И я тоже!

— Да! Аристократы не буду командовать безродными.

— Все мы равны!

Как вы догадались, поддержали меня только безродные и то не все, но большинство. В нашей группе только молодые парни и девушки с разницей в возрасте максимум лет пять. Думаю, ответственные Охотники из Корпуса, это сделали специально, ведь в нашем выпуске были и «старички», их, наверное, тоже объединили и уже присматривают для них Нору. Нору для предпенсионеров, хех.

— Ладно, — нахмурившись и скрипя зубами, согласился Морозов, — давайте голосовать за меня вы или за ковбоя.

— Эй, а Волноломов?! — возмутилась одна из девушек, — он ведь уже зачистил