– Привет! – радостно здоровается с ними Тристан.

Они поворачиваются к нам, и в глазах обоих вспыхивает теплый огонек.

– Трис!

Братья со смехом пожимают друг другу руки.

– Это Клэр, – с гордостью представляет меня Тристан. – А это Эллиот и Кристофер, мои младшие братья.

– Привет, – смущенно выдыхаю я.

О боже… вот я попала!

Они пару мгновений молча смотрят на меня круглыми глазами, потом, словно вспомнив о вежливости, расплываются в улыбках.

– Здравствуйте, Клэр, – Эллиот первым пожимает мне руку. – Рад знакомству.

Он деловит, собран и буквально излучает подавляющую – я бы сказала, даже устрашающую силу.

– Здравствуйте.

Кристофер улыбается, наклоняется и целует меня в щеку:

– Привет, Клэр. Весьма о тебе наслышан. Можно же на «ты», правда? Так приятно наконец увидеть тебя своими глазами!

Кристофер, мне кажется, держится намного свободнее, и он очень похож на Тристана. Я уже вижу, что второй из братьев мне нравится больше.

– Ну… – заводит светскую беседу Кристофер, поглядывая то на братьев, то на меня. – Чем вы двое занимались все выходные?

Краем глаза отмечаю, что Эллиот, отступив на шаг и попивая шампанское, мерит меня взглядом вдоль и поперек. Интересно, о чем он думает?

Мать-земля, ну поглоти меня уже, что тебе стоит?!

– О, все как обычно, – улыбается Тристан, по-хозяйски приобнимая меня. – То тем, то этим, всем понемножку.

Кристофер смеется. Это завуалированный намек на секс.

И Трис прав: мы занимались «тем и этим», как кролики, все выходные. Чудо, что я еще в состоянии ходить!

Тристан приподнимает бокал с шампанским, указывая на картину, перед которой мы стоим:

– Значит, это и есть новая Гарриет Буше?

Глаза Эллиота вспыхивают, когда он переводит взгляд на огромный холст на стене.

– Да, это она, – он благоговейно улыбается, глядя на картину. – Впечатляет, не правда ли?

Тристан равнодушно морщит нос:

– Ну, ничего такая.

Кристофер хохочет:

– Честно говоря, как по мне – так тоже ничего особенного.

Между ними завязывается свой разговор.

Взгляд Эллиота обращается на меня:

– А вы что думаете, Клэр?

– Красота в глазах смотрящего, – деликатно отвечаю я.

Он мягко улыбается, возвращаясь к созерцанию картины.

– Да, так и есть.

– Тристан говорит, что вы обожаете эту художницу, – говорю я, стараясь поддержать беседу.

– Это правда, – он кривовато улыбается. – Не то чтобы ее саму, но ее творчество меня восхищает. На данный момент она – мой любимый художник.

– Почему?

Эллиот хмурится, озадаченный моим вопросом.

– Наверное… хм-м… – Он задумывается. – Ее картины берут меня за душу. Я не могу этого объяснить.

Я улыбаюсь, подходя к нему и разглядывая холст:

– Как романтично!

Он искоса смотрит на меня:

– Вы считаете?

– Будь я художницей, единственное, чего мне хотелось бы в жизни, – это чтобы мои картины брали зрителей за душу.

Эллиот с улыбкой кивает:

– Пожалуй, вы правы.

– Так вы с ней знакомы? – продолжаю расспрашивать я.

– Нет, ни разу ее не видел. Я бываю на каждом ее аукционе, но она никогда их не посещает. Насколько мне известно, ей уже много лет.

– И у вас в коллекции несколько ее работ?

– Пять из них я купил на аукционах, хотя вообще известны тридцать. Моя цель – собрать все, рано или поздно. В обычной продаже они никогда не появляются.

– Вы их где-то выставляете?

– Нет, все ее работы живут в моих домах. Для меня они очень личные.

Наблюдая за Эллиотом, я не могу сдержать улыбку. Он вовсе не суровый, как мне поначалу показалось: он – серьезный.

Появляется мужчина в костюме, который катит маленький столик на колесиках.

– Начинаем аукцион для Гарриет Буше! – громко объявляет он.

Все присутствующие поворачиваются и начинают пробираться ближе к тому месту, где мы стоим. Толпа формирует полукруг напротив картины.

Тристан кладет ладонь мне на поясницу и с улыбкой наблюдает за происходящим.

Напротив нас встает незнакомая женщина. Светлые волосы медового оттенка, невинный вид. Чем-то неуловимо напоминает балерину. Идеальная осанка и природная женственность.

Они с Эллиотом случайно встречаются взглядами и долго смотрят друг на друга. Кажется, воздух между ними пронзают незримые электрические токи. Так интересно за этим наблюдать!

Через несколько секунд Эллиот наклоняет голову к Тристану.

– Та, что в черном платье, с алыми губами. Кто такая? – шепотом спрашивает он.

– Никогда раньше ее не видел, – шепчет в ответ Тристан.

Эллиот поворачивается к Кристоферу и задает ему тот же вопрос.

Кристофер, смерив женщину взглядом, пожимает плечами:

– Понятия не имею.

Их диалоги вызывают у меня улыбку. Тристан придвигается ко мне сзади, обвивая рукой мою талию и притягивая ближе. Целует в макушку.

– Хочешь еще шампанского? – спрашивает шепотом.

– Нет, спасибо, – рассеянно отвечаю я, слишком увлеченная наблюдением за Эллиотом и незнакомкой. Похоже, мысленно они уже вовсю имеют друг друга, невзирая на разделяющее их расстояние.

Аукционист приступает к делу:

– Второй лот сегодняшнего вечера – картина «Нечаянная радость» художницы Гарриет Буше!

Я снова смотрю на картину. Это абстракция в зеленых и синих тонах, чем-то напоминающая лучи света, льющегося с небес. В ней действительно есть что-то магическое. Понимаю, почему в нее влюбился Эллиот.

– У нас есть стартовая цена? – спрашивает аукционист.

– Двести тысяч долларов, – спокойно говорит Эллиот.

Хорошо, что я в этот момент не пила вино… Ничего себе!

– Двести пятьдесят! – поднимает ставки пожилой мужчина.

Эллиот пристально смотрит на конкурента.

– Триста пятьдесят! – отвечает он.

Святые угодники… это же самый настоящий художественный аукцион, из тех, какие показывают по кабельному телевидению!

– Триста семьдесят! – раздается женский голос.

Эллиот нетерпеливо закатывает глаза: еще одна соперница. Тристан сверкает глазами от удовольствия, наблюдая за представлением.

Кристофер наклоняется к Эллиоту и что-то шепчет. Тот понятливо кивает.

– Полмиллиона! – объявляет он.

В зале становится тихо.

Пожилой мужчина недобро щурится:

– Семьсот пятьдесят!

Эллиот гневно сжимает челюсти.

Тристан тихонько хмыкает.

– Ну, завелись, – шепчет он мне.

– Один миллион долларов! – повышает цену Эллиот.

– Миллион сто! – не сдается соперник.

Эллиот матерится шепотом.

Кристофер снова наклоняется к нему и что-то шепчет. Эллиот на мгновение задумывается.

Кристофер явно подсказывает брату, какую ставку делать, и оказывает большое влияние на его действия.

– Кто-нибудь желает перебить ставку? – спрашивает аукционист. – Последняя ставка – миллион сто.

– Миллион четыреста! – бросает Эллиот.

Толпа дружно ахает.

Эллиот довольно задирает нос, а Тристан улыбается во все тридцать два зуба.

Я поочередно смотрю на троих братьев Майлз. Эти мужчины богаты сверх всякой меры. Кажется, перспектива выложить почти полтора миллиона баксов за какую-то гребаную картину – это для них так, обычное дело.

– Миллион четыреста десять тысяч долларов! – не сдается пожилой участник.

– Миллион пятьсот, – наносит последний удар Эллиот.

Мужчина сокрушенно качает головой:

– Я пас.

Аукционист с вопросительным выражением поворачивается к женщине. Та, в свою очередь, отказывается от борьбы:

– Я тоже пас.

Люди в ожидании оглядываются по сторонам.

– Еще ставки будут? – спрашивает аукционист, потом начинает отсчет: – Миллион пятьсот – раз… миллион пятьсот – два… миллион пятьсот – три! Продано! – он со стуком опускает молоток на столик. – Продано мужчине в темно-синей куртке, Эллиоту Майлзу!

Эллиот радостно смеется, Тристан и Кристофер жмут ему руку. Эллиот вдруг начинает шарить взглядом по залу.

– Куда она делась? – спрашивает он.

– Кто? – не понимает Тристан.

– Та блондинка, – отвечает Эллиот, продолжая всматриваться в толпу. – Она же все время была здесь!

– Ушла, – шепотом говорю я. – Как только вы предложили последнюю ставку, она ушла. Я видела, как она выходила через главные двери.

Эллиот разворачивается и стремительно движется к выходу.

– Простите, сэр, – окликает его аукционист. – Нам нужно прояснить детали.

– Идите, найдите ее, – говорит Эллиот братьям.

И пока Эллиот разговаривает с аукционистом, Кристофер широким шагом идет к двери. Тристан тоже бросается искать таинственную незнакомку.

А я… наблюдаю и улыбаюсь… Мне представилась редкая возможность увидеть, как действуют сообща братья Майлз.

Они видят то, чего хотят, и добиваются этого всеми силами.

Впечатляет.

Я поправляю Тристану галстук, а он смотрит на меня. Сегодня утро понедельника, и мне ужасно не хочется, чтобы этот уик-энд закончился!

– Вот так, – отряхиваю его плечи от воображаемых пылинок, делая вид, что расставание меня ничуть не печалит. – Ты