мне было обидно от того, что я считала, что хотя бы она не будет цеплять мою внешность. Мы же обе из семей более низшего класса и обе полненькие. Но, в итоге и эта девчонка меня кольнула. Еще и за спиной.

Что потом было? Картер сказал ей больше не приходить. И главная горничная явилась на разборки. Конечно, сказано громко, так как при молодом господине она никогда даже лишнего слова не говорила, но все же эта женщина спрашивала, почему ее дочь прогнали.

Весь разговор я не слушала. Да и не запомнила бы его. Но сейчас в сознании отобразилось то, что я сидела на лестнице и до боли кусала губы. Тогда мне казалось, что ей обидно за свою дочь, которую прогнали из компании и я грызла себя тем, что могла бы больше постараться, чтобы подружиться с ней.

Сейчас же я понимала, что та женщина просто хотела, чтобы у ее дочери был такой друг, как Картер. Выгодное знакомство.

Но мысли рвало не это.

Правильно ли я понимала, что та девчонка и была Кэли? Но рядом с Картером ее толком и не было. И уж точно лучшими друзьями они не являлись.

В голове вновь щелкало, трещало, рвалось и в сознании возникали предположения, от которых по коже скользил холодок.

Глава 38. Зачем

Встав со скамейки, я начала расхаживать по коридору. Сама не понимая, что вообще делаю. Иногда ладонью придерживаясь за стену и с каждым мгновением все сильнее сжимая телефон. Так, что уже теперь пальцы не просто ныли. Их пронзало болью.

Какого… черта происходит?

Вновь остановившись, я ввела еще один запрос в поисковик. Может, я чего-то не понимаю и у той женщины помимо Кэли есть еще одна дочь? Вот только, сколько бы я не искала, Кэли абсолютно во всех имеющихся статьях, если там что-то и уточнялось, значилась, как единственный ребенок в семье. Да и в универе, кажется, про это говорили. Ни сестер, ни братьев у нее не имелось.

Ненадолго закрыв глаза, я попыталась хоть как-то переварить все эти мысли. Не получалось. Я словно бы грызла колючую проволоку. И от того, что узнавала, никакого понимания не ощущала. Наоборот, вопросов становилось лишь больше. И каждый из них был хуже яда.

— Какой-то бред, — произнесла еле слышно.

Хотелось улыбнуться. Или даже рассмеяться от того, насколько мне было стыдно, из-за собственных мыслей. Вернее, от предположений. Настолько бредовыми они являлись.

Ведь уже теперь мне казалось, что… Кэли заменила меня.

Глупо. Идиотская мысль. Такого же быть не может, но все это и тот чертов брелок, который, абсолютно точно плела я, но Картер почему-то говорит, что ему его подарила Кэли, никак не давали покоя.

Остановившись рядом с подоконником, я оперлась о него руками и, наклонившись, лбом прикоснулась к прохладному стеклу. На улице все так же шел ливень и грохот ударов капель об окно, отдавался гулкой рябью в моем сознании. Сверкнула молния и раздался гром.

Я вновь думала. Пыталась все это объяснить как-нибудь иначе, но до сих пор не могла этого сделать. Остальные предположения логике не поддавались.

Вновь подняв телефон, я положила его на подоконник. Решила поискать фотографии. Может, хотя бы они помогут хоть что-то понять, но, если фотографий Картера было много. Причем, в самом разном возрасте, то ранних снимков Кэли не имелось. Их было много с тех пор, как ей исполнилось четырнадцать или пятнадцать, но на них она уже такая же, как и сейчас. Красивая, ухоженная, роскошно одетая.

Лишь пролистав множество статей, я кое-то нашла. Снимок со школы, в которой она училась. Младшие классы и Кэли на этой фотографии действительно полненькая. Я даже не сразу ее узнала. Пришлось долго всматриваться. Да и одежда у нее тут куда проще.

Сделав глубокий вдох, я опять закрыла глаза. Теперь все складывалось. Кэли действительно та девчонка, которую на пару дней главная горничная приводила в дом Картера. Та, которой он в итоге сказал там не появляться.

И как мне к этому относиться?

Если Кэли и правда заменила меня…

Я качнула головой. До сих пор подобное в голове не укладывалось, но, если Кэли все же это сделала, как у нее и у ее матери это получилось? Зачем? И почему вообще Картер меня искал? Он ведь меня ненавидел.

И вновь в голове множество раздирающих вопросов. А еще ликующая дрожь. Как бы я не хотела об этом думать, более чем прекрасно понимая, что для этого не время, но я ведь Кэли уничтожить жаждала. За все, что она сделала мне и моему сестринству. Но, главное, за то, что из-за нее Мона до сих пор находилась в больнице.

Из-за этого, видя явную ложь Кэли, первой эмоцией, помимо едкого сумбура рвущего сознание, я испытала нечто сродни вкуса победы. Это ведь то, чем я могу ее раз и навсегда разбить?

В мыслях рваными отрывками начали появляться представления о том, как я раскрываю ложь Кэли. Делаю это при ней и при Картере, а затем…

Что затем?

Отвернувшись от окна, я пошла к скамейке. Упала на нее и, опуская голову, закрыла лицо руками. Долгое время тяжело дышала, судорожно сглатывала и до вспышек перед глазами жмурилась. Даже заставляла себя подумать о чем-нибудь другом, ведь, создавалось ощущение, что в ином случае я точно свихнусь.

— Допустим… — произнесла вслух, тут же запнувшись.

Допустим, Кэли и правда солгала, заменив меня собой, но тут главным был вопрос, почему вообще Картер меня искал. Сказать, что он меня тогда ненавидел, значит ничего не сказать. Из-за того, что в то время происходило, вообще создавалось ощущение, что он желал, чтобы я вовсе никогда не существовала.

И сейчас единственным моим предположением было, что после больницы он мог меня искать лишь по той причине, что ранее еще не окончательно добил.

Но, какой бы вообще причина не была, нас с Картером связывала пара лет общения в детстве. То, что легко забывается и стирается.