— Семён! — возмутилась Галина.

— Хорош стебаться, а? — я с осуждением посмотрел на мохнатого наглеца: — Получишь, рано или поздно за такие шутки. А ты… — я помог огромному Захару подняться: — Больше так не унижайся! Я — не рабовладелец, а учредитель завода. Ты — мой наёмник, а не собственность. Понял?

— ГОСПОДИН!!! — вся завалившаяся свора едва не разрыдалась.

Какой ужас… Как можно было настолько загнать бедных гуминитов? Да, пускай у них есть звериные уши и хвост. Но в остальном — те же люди! Не гадят. Не скалятся. Не нападают. Ведут себя прилично. Так, за что их настолько не любят?

— Народ! Давайте успокоимся? На работе — не до сантиментов. — строго произнёс я: — У меня тут производство, а не конкурс «кто больше человек». Поэтому встаём и расходимся по своим рабочим местам. Идёт?

— Господин! Вы лучший! — воскликнула, судя по ушам — гиена.

— Да-да… Спасибо. Захар! Будь добр, приберись тут… — я указал на лежащих на полу работяг.

— Конечно, Господин! — бычок за долю секунды поставил всех на ноги, а затем в моменте сопроводил на выход. Хороший парень! Мне определённо нравится его подход.

— Так. — я вернулся за стол: — Мне нужна объективная оценка филинидов.

— Я… — начал было кот.

— Нет! Меховой в опросе не участвует. Галина! — я указал на блондиночку: — Рассказывай.

— Что именно вас интересует?

— Почему к филинидам такое отвратительное отношение?

— Ну… Потому что, они отличаются от людей. А ещё они создают диаспоры внутри городов. Ну, и потому что, в начале прошлого тысячелетия они воевали с людьми. Правда, войну начали сами люди… Но, победителей не судят. — с грустью ответила Галина: — А ещё — победители в праве переписывать историю, как им хочется. Поэтому, по сей день большинство людей их ненавидит. Как-то так.

— Они устраивают митинги?

— Нет.

— Ведут себя агрессивно?

— Нет.

— Участвуют в криминале?

— Редко. Чаще, это просто исключение из правил.

— Захватывают территории?

— Нет.

— Здорово… — я провёл ладонью по лицу: — Просто, восхитительно!

— Не пытайтесь понять. — произнесла блондиночка: — Люди часто ведут себя непонятно по отношению к другим.

— Но это уже перебор, какой-то! — возмутился я.

— Ваша Светлость! — в кабинет влетел растрёпанный Пришлёпин — столь ненавистный мною руководитель отдела снабжения: — Простите… Но, как всё это понимать⁈

— Что такое, Руслан Васильевич? — поинтересовался я.

— Как, что такое⁈ Я про этих… филинидов! — возмущённо произнёс Пришлёпин: — Это, где такое видано, чтобы эти звери зарабатывали столько же, сколько и наши работяги⁈ Это неприемлемо! У нашего завода — другая политика!

— Во-первых — у нашего завода будет такая политика, какую я предпочту. А во-вторых — ты только что создал почву для расового конфликта на предприятии, идиот. — радостно заключил я: — Статья восемьдесят шестая, параграф четвёртый.

— Но… Как же… — Пришлёпин стоял и разевал рот, словно рыба.

— Что тебе сделали филиниды, Рустик? Нет, мне правда интересно. — я придвинулся к столу и скрестил пальцы: — Поведай мне. Может быть… Они тебя обижают? Дискредитируют? Или же подрывают твою рабочую деятельность?

— Они ж… Нелюди!!! — воскликнул Пришлёпин.

— Мы сейчас разговариваем сугубо в юридическом контексте. Все филиниды, работающие у нас на заводе — имею паспорта граждан Российской Империи. А значит, мы будем разговаривать о них, как о гражданах Российской Империи. Так вот, дорогой Рустик… Скажи мне, что плохого в этих самых гражданах? Чем они тебя так задевают?

Увы, ответа Пришлёпин не нашёл.

— Что? Молчишь? — с ухмылкой произнёс я: — Значит, ничего плохого они тебе не сделали. Я одного не понимаю, Пришлёпин… Ты хочешь выставить меня некомпетентным? Ты думаешь, что я буду держать, кого попало? Или, что?

— Нет… Просто…

— Что «просто»? Мне предоставили все отчёты по работе и КПД сотрудников. Отгадай, кто лучше всех трудится? Не угадал. Бухгалтера и продажники. А знаешь, кто на втором месте? Весь отдел сборки, комплектации и обслуживания, который на девяносто процентов состоит из филинидов.

— Но, как же… Обычаи… Традиции…

— В жопу такие обычаи. Как и тебя. Уволен! — холодно ответил я и откинулся на спинку кресла.

— Простите… Что? — Пришлёпин с ужасом посмотрел на меня.

— Уволен, говорю. Собирай манатки и пошёл нахер отсюда.

— Вы… Вы серьёзно? Я же…

— Серьёзно. Струячь отсюда. Или хочешь повторить судьбу Аристарха Филипповича?

— Понял… — Пришлёпин опустил голову и быстро покинул кабинет.

— Хе-хе-хе! Правильно. — начал злорадствовать кот: — Так этому расисту! Пускай знает своё место!

— Семён… — Галина сузила глаза и очень осуждающе посмотрела на сгусток меховой тьмы: — Ты же знаешь, что ведёшь себя очень лицемерно?

— Я⁈ — возмутился кошак: — Чего это?

— Она права. — согласился я: — Пора бы уже и тебя приучить к дисциплине. Галина, у вас есть идеи?

— Пару дней назад… — девушка поставила кота на стол и направилась к своей сумочке: — … я была у племяшки на детском утреннике. Она там была зайкой. Миленькой такой…

— Что ты имеешь в виду? — распушился кот.

— И она подарила мне свой миленький ободок после праздника. — Галина вытащила из сумки ободок в виде маленьких заячьих ушек.

— Нет… — кошак начал пятиться, но упёрся в мою руку: — Вы этого не сделаете…

— Учись уважать всех заводчан, друг. — я похлопал меховой сгусток тьмы по загривку: — Будешь щеголять по заводу два часа в этих ушках. Это приказ!

— МЯУ-У!!! НЕ-Е-Е-ЕТ!!! — запротестовал кот и попытался сигануть в сторону двери, но было слишком поздно.

Галина оказалась очень шустрой и перехватила беглеца. Правда, мне пришлось помочь, ибо мохнатый смутьян начал пихаться когтистыми лапами и приговаривать своё фирменное: «У-у-у-у-у-у-у! Кх-х-х-х-х!!!»

В итоге, кошак был временно превращён в зайку.

— Какая прелесть! — умилялась Галина, держа кошко-зайца на весу: — Можно фото на память?

— МЯУ-У!!! НЕТ!!!

* * *

Отношения людей и дисциплины — крайне специфические.

С одной стороны, практический каждый человек стремиться к порядку и системе. Но с другой — внутри каждого гуминита есть частичка этого противного стремления к энтропии…