У Алевтины Сергеевны естественно был только один отпуск.

А у Платона сначала были выпускные экзамены, а потом вступительные в ВУЗ.

И только самая младшая в семье Настя после производственной практики была свободна всё лето. Но её ещё нельзя было считать самостоятельной боевой единицей семьи.

Так что в перспективе их участок этим летом ждало относительное запустение, чего очень боялась его хозяйка Алевтина Сергеевна. Ибо Устав садоводства предписывал свои участки держать в надлежащем порядке. А она, как коммунист, всегда была законопослушной, к тому же была очень щепетильна к вопросу поддержки своего высокого авторитета.

А после праздников в мае Тоня Любакова случайно спасла Платона от потери своего авторитета и двойки по обществоведению. По нему и истории у Платона были одни пятёрки.

Но к предпоследнему уроку он не успел вообще ничего прочитать из заданного материала по обществоведению. Опасность заключалась в том, что Идалья Павловна могла поднять его с места для дополнения и уточнения ответа другого ученика в самых трудных и малопонятных вопросах, что ранее бывало не раз.

— Вот бы был номер, если бы она и в этот раз подняла меня с места?! — вспоминал Платон, после того, как опоздавшая к началу урока их комсорг Тоня Любакова неожиданно попросила Идалью Павловну отпустить Кочета рисовать плакат к выпускному вечеру.

И Идалья Павловна, взглянув в журнал, разрешила:

— «Да! Кочета можете забирать! С ним ясно! У него всё в порядке!».

Счастливый Платон вышел из класса за Антониной и через несколько шагов поблагодарил её за невольное спасение.

Но теперь это надо было отрабатывать. С чувством миновавшей опасности он предался перерисовыванию на большой ватман контура тела девушки с обложки журнала «Юность», на которую ему указала комсорг, готовившая школьные мероприятия к последнему звонку. Ведь сам он ещё с пятнадцати лет охладел к рисованию, и теперь мог лишь по большой необходимости использовать свои былые навыки.

Но вскоре Платон спас себя сам при подведении готовых итогов по географии.

— «Кочет! А вы знает, что у вас за год может быть три?» — неожиданно ошарашила Софья Семёновна Платона и всех рядом стоящих учеников, ответивших удивлённым гулом голосов.

— «Как это?!» — тоже удивился и даже испугался Платон.

— «Ну, вот, смотрите! У вас за третью четверть стоит четыре, а за четвёртую четверть выходит три — значит за полугодие будет три! Дальше смотрим! У вас за первое полугодие стоит четыре, а за второе будет три, значит и за год будет три! Вот и всё!?».

— «Так давайте я отвечу вам на любой вопрос и тогда тройки за четверть не будет!» — чуть в ответ наглея, предложил Платон.

— «Хорошо! Сегодня после уроков приходите — я буду заниматься с двоечниками!» — хитро улыбнувшись, ответила учительница.

И после уроков Платон постучался в дверь кабинета географии.

Войдя, он увидел, что класс наполовину заполнен невзрачными учениками со страхом в отрешённых глазах.

И уже с порога, перебив урок, Платон заносчиво начал:

— «Софья Семёновна! Как вы мне можете ставить тройку, когда я лучше всех знаю географию?!».

— «А я это знаю! Но так получается!?» — чуть загадочно улыбнулась Софья Семёновна Аленова.

— «А давайте я сейчас, стоя спиной к карте расскажу вам где находится всё, что вы назовёте!?» — во внезапно накатившем азарте задиристо и с нахальной улыбочкой предложил Кочет.

— «А давай! Сам выбирай!» — распаляясь, поддержала его учительница.

— «Ну, давайте я покажу вам что-нибудь потруднее! Страны Африки, например! Я буду их называть с запада на восток и с севера на юг!» — сразу поднял Платон планку на недосягаемую для других высоту.

И он, стоя спиной к висевшей на доске политической карте мира, раскрасневшись от азарта, стал называть африканские страны, расположенные на карте слева направо и сверху вниз.

А когда Платон закончил, Софья Семёновна с восторженным взором на время чуть остудила его:

— «А одну страну пропустил!».

Но Кочет быстро сориентировался, вспомнив, что мог пропустить страну на повороте африканского континента, и добавил:

— «Камерун!».

— «Правильно! Пять! За четверть четыре и за год тоже!» — успокоила она возбудившегося от победы Кочета.

— «Вот видите, как можно знать карту!?» — обратилась она к, смотревшим на Кочета широко открытыми удивлёнными глазами, двоечникам.

А тот вышел из класса румяный от азарта и с чувством победителя.

— Знай наших! То бишь, меня! А то — тройка, тройка?! Какая тут может быть к чёрту тройка, когда равных мне по знанию карты в школе нет! — на глазах зазнавался «великий географ», дома похвалившись сестре, сразу вспомнившей такой же победоносный поход брата к ним в класс.

День рождения и шестнадцатилетие Насти в воскресенье 22 мая Кочеты отметили на участке, одарив её традиционными девичьими подарками.

А 24 мая декретом № 34 Высшего военного совета федеративная Нигерия была провозглашена унитарной республикой, и все политические партии и организации были запрещены.

Последний школьный звонок для Платона прозвенел на следующий день в среду 25 мая. После торжественной линейки, на которой девочку первоклашку на плече нёс кто-то из одиннадцатиклассников, началась торжественная и художественная части праздника.

Витя Мельников показал свой фильм, со смехом принятый многочисленными выпускниками и учителями. Из комментариев зрителей Платон понял, что те весьма положительно оценили и им сыгранную роль.

А после концерта школьной художественной самодеятельности, когда выпускники разошлись по своим классам, им раздали групповые фотографии их класса. Но не всем, а только тем, кто фотографировался, и кто оплатил эту работу фотографу, ещё чуть ли, не за два месяца до этого фотографировавшего всех подряд учеников класса на фоне его торцевой стены. В итоге на общей фотографии по разным причинам не оказалось Миши Ветрова, Коли Клыкова, Вити Кутузова, Саши Поберухина, Вовы Смирнова и Вити Тадыщенко.

Кто-то из-за обиды, гордыни или чванливости не захотел фотографироваться со всеми рядом, кого-то тогда не было в классе, а кому-то просто мама не дала денег. И хотя у Кочетов тоже было напряжённо с деньгами, но на получение выпускной фотографии сына с одноклассниками и некоторыми из учителей Алевтина Сергеевна их выделила.

Напряжённо было для москвичей и в XXVIII-ом чемпионате СССР по футболу. К 27 мая после девяти туров намного оторвались от остальных команд киевляне и московский «Спартак, набравшие соответственно 16 и 15 очков. Идущий третьим «Нефтяник» из Баку имел 12 очков. Затем шли три команды — СКА, имевший игру в запасе, «Арарат» и «Пахтакор», все набравшие по 11 очков. И только за ними, занимая места с седьмого по девятое, шли три московские команды. Это, имевшие по игре в запасе «Торпедо» и ЦСКА, а также «Динамо»,