Герман швырнул в Ящера стул, тот разбился в щепки, в очередной раз отбрасывая его в сторону. Но тот будто это предусмотрел, и вместо падения приземлился на ноги. Резко оттолкнувшись от пола, он сократил расстояние с Германом.

Скорость была столь молниеносной, что Герман не сразу успел среагировать. Клинок, возникший у ящера в руках, оставил неглубокий порез на его плече.

— Зря ты так, — с досадой сказал Герман и, наконец, вынул вторую руку из кармана.

В следующее мгновение тяжёлым импульсом придавил Ящера к полу и провернул вторую руку. Тот пытался сопротивляться, но, видимо, силы его самоцветов не хватило. Голова бойца с отвратительным громким хрустом крутанулась, поворачиваясь чуть ли не полностью. После чего тело Ящера обмякло.

Борис в это время уже сумел сломать Гусенице пару рёбер, тяжёлый кулак пробил шипастую броню. Гусеница взвыл от боли, и тут же направил на Бориса какие-то лозы. Кажется, этот человек владел самоцветом, который мог управлять растениями, или что-то в этом роде.

Медведя опутало по пояс, не позволяя сдвинуться с места. Его противник также достал короткий клинок и ринулся вперёд.

Однако Борис оказался быстрее. Его ладони тут же стали каменными. Резкий и громкий звук хлопка эхом отразился от стен. По маске Гусеницы пробежала трещина, а сам боец осел на пол. Из ушей у него хлынула кровь.

Я тем временем продолжал схватку с Кротом. Каждый из наших занят своей битвой, и вряд ли кто-то сейчас обращает на меня внимание. А значит, у меня был шанс воспользоваться Теневым Шутом.

Мысленно призвал силу Аметиста Теней, заставляя его поделиться своей магией. И ощутил, как тёмная вуаль окутывает меня с ног до головы.

Крот зарычал и завертел головой, пытаясь отыскать меня взглядом. Но тщетно — я стал невидимым для него.

Быстрым шагом обошёл противника и оказался за спиной. Крот продолжал яростно озираться, сжимая кулаки. Но в тот же миг получил тяжёлый удар под колено и присел. Я тут же захватил его шею, применяя удушающий захват. Борис успел провести мне таких с десяток, не меньше, так что я точно знал, как лишить его воздуха.

Крот захрипел, пытаясь вырваться, но я не ослаблял хватку. И применил покрытие.

Водная гладь поползла от рук вверх, захватывая голову моего противника.

Вода начала заливать его нос и рот, мешая дышать. Крот бился в агонии, пытаясь вырваться из смертельной хватки. Но через несколько мучительных секунд обмяк и потерял сознание.

Развеял магию, отпуская бессознательное тело.

Огляделся по сторонам. К этому моменту три схватки уже были закончены полной и безоговорочной победой масок Антоновых. Лишь Феликс продолжал мутузить Ската.

Герман подошёл ко мне, глядя на бойца в маске Крота.

— Запомни, если не было обратного приказа, свою цель нужно добить. Хищник не оставляет добычу в живых, верно?

Я с недоумением посмотрел на Германа. Руки дрогнули.

Убить…

Ведь Лебедева мне тоже предстояло лишить жизни.

Я много думал об этом, старался подготовить себя. Но сейчас…

Что вообще должен чувствовать человек, который должен лишить жизни другого? У меня не было ответа. И даже маска не давала мне необходимое хладнокровие.

— Долго, Тигр! Твою добычу украли, — бросил Скопа и провернул ладонь.

Раздался хруст и Крота постигла та же участь, что и Ящера.

— Люблю смотреть, как работает Феликс, — перевёл тему он, словно убийства были для него обыденностью.

Он посмотрел в дальнюю часть огромного помещения, где Феликс громил Ската.

Хотя даже слово «громил» кажется совсем милосердным.

Магии там не было. Лишь одна физическая сила. Здоровяк буквально вбивал Ската в ту самую стену, которую обозначил в начале. И с каждым ударом тело противника всё больше и больше пробивало её. Держась только за счёт покрытия.

Тут я даже и не знал, какая защита может помочь от такого. А ещё, наконец, понял, почему Феликс — командир отряда. Кажется, что этот человек голыми руками был способен уложить любого, даже с эпической маской.

Каждый удар отдавался эхом. Будто один из строительных отбойников, что работают на энергонах, проламывал стену.

Наконец бетон поддался, а Егерь заскулил, напоминая о себе.

Очередной удар и тело Ската пробило стену, вместе с обломками вываливаясь на задний двор. Остатки покрытия, которые позволили ему не умереть мгновенно, наконец, рассеялись и боец больше не подавал признаков жизни.

— Дом Антоновых всегда держит своё слово, — спокойно сказал он, хрустнув костяшками, — а ещё я ненавижу морепродукты. Понятия не имею, как их жрут.

— Неприятно только, что слух о том, что мы лишились мастера, теперь разрастается быстрее сорняков.

Феликс хмыкнул и посмотрел в мою сторону, затем перевёл взгляд на Крота с переломанной шеей:

— Хорошая работа, Тигр!

Я неловко пожал плечами.

— Только уложил. Добил Скопа.

— Хм… — Феликс задумчиво почесал подбородок под маской. — Мы над этим поработаем.

Затем он подошёл к Егерю, сжавшемуся в углу комнаты, и грубо схватил того за ворот рубашки. Мужик испуганно пискнул, когда Феликс буквально швырнул его в кресло.

— Это не я! Они заставили! Давили и угрожали! — тут же затараторил Егерь, подняв руки в примирительном жесте.

Феликс резко поднял ладонь, прерывая этот поток оправданий:

— Заткнись и слушай. Сразу же надо было обращаться к нам, когда эти гады полезли. Твой клуб приносит неплохой доход, так что в этот раз Дом Антоновых прощает твою слабость. И снизит пошлины на тридцать процентов на два месяца, чтобы ты мог восстановить свой драгоценный кабинет.

Лицо Егеря прояснилось, он заулыбался, начав быстро кивать:

— О, спасибо, господа! Вы так добры и милосердны! Я вам очень признателен за понимание! Обещаю, этого больше никогда не повторится!

Но прежде чем он закончил распинаться в благодарностях, дверь громко распахнулась, и в комнату ворвались ещё трое в масках. Один из них держал в заложниках брюнетку, что работала за барной стойкой. Прижимая к её шее нож, парень прошипел:

— Ни с места!

Девушка испуганно посмотрела на Егеря и прошептала:

— Папа…

Феликс тяжело вздохнул:

— А я-то уж было подумал, что было слишком просто…

— Даже перекусить не дали, — проворчал Борис.

Новоприбывшие были явно из того же Дома Шварцев. Герб с подковами явственно говорил об этом.

Глава 23

— Герман, — произнёс Феликс и нож начал отодвигаться от горла девушки.

А её похититель странно захрипел, явно пытаясь перебороть силу