не заморачиваясь по поводу бесшумности.

Гоблины начали поворачиваться на непонятный шум. Наверное, первое, что им пришло в голову, что это пленные пытаются сбежать. Вот только те сами ничего не понимали. Сидели и хлопали глазами.

До орков, к слову, быстрее всех дошло, что путь к свободе открыт. Они зарычали и побежали в сторону ошарашенных гоблинов. Несмотря на не лучшую форму, оркам, зачастую, хватало одного-двух ударов, чтобы разобраться с тщедушными уродцами.

Остальные заключённые, глядя на орков, тоже потянулись на выход. Причём, люди оказались самыми тормознутыми. Даже тот, которого хотели принести в жертву, просто тупо стоял и в недоумении смотрел на происходящее. В то время, как гобл быстро сообразил, что у него появился шанс, если не сбежать, то хоть пустить кровь пленителям.

На визги гоблинов начали подтягиваться их соплеменники. Не будь тут нас, то у только что освобождённых пленников не было бы ни единого шанса сбежать. Всё же сидение в клетке не способствует бодрости мышц.

Один из орков побежал в сторону «поваров». Те пытались отмахиваться от него своими ножами, но смотрелось это настолько нелепо, что не стоило даже внимания. Будь орк в нормальном состоянии, то, я уверен, он бы максимум отделался парой царапин. Вот только тело его подвело. Количество, как оказалось, всё же, подчас, бьёт качество.

Все поварята были умерщвлены, но и сам орк еле стоял на ногах, шатаясь от множества ран. Его соплеменники разобрались с шаманами и побежали в его сторону. Подхватив тесаки, которые в их руках тянули максимум на ножики, они побежали в сторону выхода, таща на себе раненного товарища.

Им на перерез бросился отряд аж из двадцати вооружённых гоблинов, что начали закидывать их камнями. Тут бы орки и подохли, вот только, на их счастье, в бой, наконец-то, вступили мы с Сёмой.

Сгустки тьмы, что он принялся бросать в гоблинов, сперва никто не заметил. Чего не скажешь об их последствиях. Мелким засранцам хватало одного удачного попадания, чтобы отправиться на встречу к духам.

Мы выскочили из своего убежища и побежали к клеткам. Я на ходу открывал последние, решив дать шанс на спасение каждому пленному.

Со стороны основного поселения слышались крики. Гоблины там ещё не знали, что произошло, но на крики умирающих среагировали грамотно. Ну, на их взгляд правильно. Так-то они тупо бежали толпой, некоторые даже без оружия. Некоторые из них тут же влетали в жиденький туман, который успел накастовать Сёма.

Пока Сёма очищал проход и сдерживал особо шустрых противников, я подлетел к клетке с одним из «наших», распахнул дверь и, схватив его за ворот, потащил за собой.

Уж не знаю, что они с ним делали, но мужик был без сознания. Пара пощёчин, что я успел ему отвесить, нужного эффекта не возымела. Только голова мотнулась пару раз, и всё. Пришлось закидывать его на плечо.

Освобождённые пленники расступались перед нами, стоило нам приблизиться к ним на расстояние пары метров. Даже орки, что так и тащили своего приятеля, предпочли вжаться в стену, пропуская нас вперёд.

На самом выходе на поверхность оказалось что-то типа небольшой крепости. Из дерева. Ворота там были закрыты, а на стенах уже стояли гоблины и с болезненным интересом таращились в темноту прохода.

Вылетевшие оттуда сгустки тьмы они встретили испуганными криками. Суета поднялась страшная. В ходе хаотичных перемещений, они посшибали на землю не меньше десятка горе-защитников. Бедолаги стонали от боли, и пытались отползти в безопасное место.

Самое забавное, что Сёма в гоблинов–то и не целился. Он ударил по воротам, стремясь ослабить их прочность. После его второго удара мы приблизились на достаточное расстояние, и тут в дело вступил уже я. Таранным ударом ментала, я просто вынес то, что оставалось от деревянных ворот. Правда, от затраченных усилий меня на миг охватила слабость, и я споткнулся, уронив свою «ношу».

Чел в скафандре упал на землю, как мешок с картошкой. Пришлось тратить столь дорогие секунды, чтобы снова закинуть его на плечо и продолжить движение. Надеюсь, что он ничего себе не повредил и, тем более, не сломал. Сомневаюсь, что мы тут сможем найти травмпункт.

Следом за нами из пещеры потянулись остальные бывшие пленники. Мы их ждать не стали. Тут, как говорится, каждый сам за себя. Если не будут тупить, может и спасутся.

Хотя паре человек можно было бы помочь, в обмен на информацию. Вот только есть у меня сомнения, что мы сможем уйти с таким балластом. А то, что они все балласт, у меня сомнений не было.

Бежали мы минут сорок, время от времени меняясь ролью носильщика. Крики преследователей уже давно затихли в дали, но мы решили не рисковать. Мне и так постоянно казалось, что нас кто-то преследует. Но каждый раз, когда я оборачивался, чтобы проверить свои ощущения, никого не видел.

Да и сложно было что-то разглядеть в предрассветных сумерках. Казалось бы, под землёй мы пробыли всего ничего, но нет же, глаза успели отвыкнуть от солнечного света. Спасало только легкое затемнение лицевых щитков.

Привал мы сделали, когда выдерживать подобный темп стало сложно. Скинув нашу ношу и сумки, мы сели прямо на землю. Дико хотелось есть, поэтому мы решили заодно перекусить. Нам бы, кстати, не помешало найти какой-нибудь источник воды. И обновить запасы.

— Это было… — я попытался подобрать слова, но не смог сходу выразить свои ощущения.

— Интересно, жестко, на грани? — начал накидывать варианты Сёма.

— Всё вместе, — кивнул я. — А ещё тяжело и местами мерзковато.

— Согласен, — кивнул Сёма. — Как там наш пассажир?

— Сейчас гляну, только дыхание переведу, — протянул я, с неприязнью глянув на лежащего на голой земле мужика.

Ну вот просто физически не мог заставить себя испытывать к нему хоть какую-то симпатию, после такого забега. А как представлю, что он может не прийти в себя и его придётся и дальше тащить, так вообще плюнуть хочется. Вот только тогда получится, что все наши усилия были напрасными.

Ну уж нет, надо до конца всё доводить.

Я встал, покряхтывая, и сделал пару шагов к нашей «спящей красавице». Сперва решил потрясти его за плечо. Не помогло. Да и странно, если бы это сработало, учитывая, что он больше получаса трясся на плече то у одного из нас, то у другого.

Дальше в ход пошли пощёчины. По себе знаю, что такой себе способ пробуждения, но мне было как-то немножко плевать.

— Никак? — спросил