Шрифт:
Закладка:
Даже отсутствие руки совершенно не мешает ей управлять химерой.
В считаные минуты мы достигаем лагеря аристократов.
Вереница пленных, связанных веревкой. Плаха. Рыцарь с двуручным мечом в роли палача. Судя по количеству крови — это уже не первая партия.
Граф Бикон, вертя в руках шлем, наблюдает, как первого пленного ставят на колени.
— Граф. — Отрывисто приветствую я его, слезая с химеры.
— Без сомнения, я Граф. А вот кто вы… Прошу меня простить, ни чешуи, ни когтей, лишь плащ на голое тело. Сложно понять, с кем я имею дело. Возможно, какой — какой-то безумец, искупавшейся в крови?
— Если не выскажете должное уважение, Граф, то искупаюсь и в вашей. — Рявкаю я.
Становилось очевидно, что на конструктивный диалог он не настроен от слова совсем. Не очень хороший расклад, оружия у меня нет, своих сил — тоже, а надеяться на помощь обожравшегося демона и вовсе безрассудно. Однако, давать слабину — еще более безрассудно.
Ведь Граф Бикон уже начинает наглеть, разумно предполагая, что может это себе позволить, пока я истощен боем
— Да, определенно я вас не знаю. Граф Кондор никогда не настаивал на формальностях. — Заявляет он.
— Лишь по отношению к друзьям. У вас есть шанс показать, что вы к ним относитесь… Отдайте мне пленных.
— Это наши пленные… Граф Кондор. И я сам решаю, что с ними делать.
— Уже нет.
В воздухе повисает тишина. Даже вороны каркают реже.
Рыцарь, что уже занес клинок над головой, придерживает руку в ожидании приказа. Несколько минут Граф перебирает варианты, его взгляд то и дело перескакивает на стоящую рядом Эрин, что никак не вмешивается в разговор. Наконец, он принимает решение.
— Хорошо, я могу позволить их забрать… По частям. Сэр Грегор, почему вы остановились? Продолжайте казни!
Меч опускается на колоду, по земле катится голова… и шлем Графа, выпущенный из его рук.
Через миг падает и он сам, получив апперкот. Удар дезориентирует его, но не более. Приходится продолжить на земле.
Сбиваю костяшки пальцев о его рожу, не давая ни секунды, чтобы прийти в себя. По телу проходит дрожь, я чувствую, что он обращается к источнику.
Лежащий рядом шлем вздрагивает, но вместо того, чтобы полететь ко мне, будто пушечное ядро — он остается на месте, прижатый еще одной силой. Эрин продолжает делать вид, что ее это не касается, но она тоже сделала свой ход.
Выплюнув ругательства, Граф тянется к кинжалу на поясе. Из-за множества ударов он не может управлять мышцами, но ему и не надо. Повинуясь его воле, доспех сам тянется к нужному месту, увлекая за собой скрытую под сталью плоть.
Я перехватываю руку, но остановить ее не проще, чем лапу экскаватора. Отбрасываю соблазн попросить о помощи Астарота и бью лбом в его лицо. Хрустит нос, в ушах звенят колокола.
Повторяю удар еще два раза, пока Граф, наконец, не обмяк.
Пошатываясь, поднимаюсь с тела. Из рассеченной брови кровь заливает глаз, но и крови Графа на лице не меньше.
— Говорил же, умоюсь. — Сплевываю красную слюну я и замечаю, что рыцари вокруг стоят в странных позах, словно замерли на полпути.
Эрин опускает руку и рыцари снова могут двигаться.
Что ж, кажется, мне стоит поблагодарить ее, за то, что никто нам не помешал.
Я останавливаюсь, чтобы поднять шлем Графа и бросить его в корзину с отрубленными головами. Жаль, что это всего лишь шлем.
— Людей развязать и отпустить. Живо.
— Я не ваш вассал и не подчиняюсь вашим приказам. — Отвечает палач.
Я направляюсь к нему.
— Однако, почему же тогда ты опустил меч?
Еще шаг.
— Почему ты не продолжаешь их казнить как ни в чем не бывало?
И еще.
— Ведь твой господин отдал тебе приказ. Почему ты его не исполняешь? — Произношу я, стоя к нему вплотную.
Палач отводит взгляд.
— Так и быть. Охранять пленников от кражи в числе моих приказов не было. Слуги! Тащите эту падаль к кондоровским!
— Правильное решение. — Я хлопаю его по наплечнику, оставляя на нем кровавые отпечатки.
Резкий свист воздуха заставляет меня обернуться.
Рука сама собой перехватывает летящий меч. Покрытая чешуей, когтистая рука. Странное чувство двойственности смущает разум, я даже не могу понять, управлял ей я или же нет.
Однако, сейчас наши желания едины.
Ладонь смыкается на лезвии. Клинок трещит и мнется под пальцами, все чары стремительно утекают из него. Секунда и металл со звоном ломается, не выдержав напряжения.
— Значит, ты не спал? — Задаю я беззвучный вопрос демону.
— Хотел посмотреть, как ты будешь себя вести, оставшись совсем без сил. — По голове эхом раскатывается ленивый рык.
— Посмотрел? Доволен?
— Satiatus. Сожрем его?
Ну уж нет. Усилием возвращаю себе руку. Тяжело. Отожравшийся демон чувствует себя слишком вольготно.
Стряхнув с уже человеческой руки, впившиеся в нее осколки меча, возвращаюсь к Бикону.
Тот пятится.
— Графиня, угомоните своего… Или я… я буду жаловаться маркизе!
— Проваливай. — Почти в унисон отвечаем мы.
Он поднимается на ноги и ковыляет прочь. Поравнявшись с рыцарями, он оборачивается и кричит.
— Я этого так не оставлю!
Ну да, ведь нельзя просто уйти, не оставив за собой последнее слово…
* * *
Колонна из нескольких десятков пленных бредет за нами в сторону полевого лагеря. До него не так уж далеко, лишь несколько сотен метров пустого поля отделяла два лагеря друг от друга. А вот внешне они различались. Вместо крупных шатров из разноцветных тканей с вышитыми гербами и знаменами — маленькие, приземистые палатки из прорезиненной ткани. Пяток колесных прицепов с походной кухней, от которых поднимался дым. Редкие костры, в основном у более крупных палаток полевых госпиталей.
— Рэндал…
— Что? — Отвлекаюсь я от созерцания лагеря.
Но девушка молчит. Поднимаю бровь.
— …Нет, ничего. Смотри, кажется, твой командующий ранен. — Чересчур поспешно заканчивает Эрин, махнув рукой в сторону приближающегося Тила, чья голова была щедро замотана бинтами.
Бросив подозрительный взгляд на девушку, я отхожу чуть в сторону, чтобы объяснить генералу ситуацию. Мало того что требовалось разместить отбитых пленных, так еще
