***

Наблюдая за происходящим около дворца, Макалаурэ испытывал крайне противоречивые чувства. Ожидая насмешек от Варнондо и его воинов, Феаноринг пытался придумать ответы на различные вероятные колкие фразочки, однако ни одной шутки не последовало. Стоявший с абсолютно неподвижным лицом военачальник дал своим воинам знак, и Нолдор короля расступились, пропуская уходящих с площади верных соратников Маэдроса.

Бывший наместник своего брата не осуждал решение отступить и в душе был рад, что Маэдрос не развязал войну, однако боялся непонимания в рядах простых воинов. Ничего похожего на ропот и недовольство в глазах собратьев не было, и Макалаурэ облегчённо вздохнул. Кажется, всё совсем неплохо. Или только кажется?

***

Испугаться Туивьель не успела. Рядом с эльфийкой возникли два ало-золотых воина, но ни один не брался за оружие.

— Город захвачен? — со страхом и ощущением сказки спросила мастерица, только сейчас поняв, насколько удачным оказался выбор красного платья. — Я ваша заложница?

Эльфы развеселились.

— Мы не берём пленных, — сказал стоявший справа. — С нами идут добровольно. С радостью.

«Вот она, настоящая легенда! — словно опьянев от происходящего, подумала Туивьель, наблюдая за противостоянием на ступенях дворца. — А не этот глупый, хоть и красивый фарс, показанный на сцене».

— Нолофиньо, похоже, посчитал сына полубрата недостойным своего внимания, — хмыкнул воин слева.

— Конечно, — ответил соратник, — Нолофиньо только с Морготом сражается. В мечтах!

Туивьель рассмеялась вместе с воинами и несколькими стоявшими рядом Синдар из северо-восточной части Оссирианда.

— Доблестные воители, — осторожно спросил один из подданных лорда Каленовэ, — почему ваш командир назвал нолдорана узурпатором? Разве Маэдрос не сам передал корону дяде?

— Нолофиньо угрожал войной, если королём не станет, — зло ответил эльф справа от Туивьель.

— Но ведь Астальдо спас Маэдроса из плена? — снова спросил Синда. — Или слухи врут?

— Не врут. Братья с армией не спасли, а Финдекано сделал это один. И Нолофиньо воспользовался беспомощностью пленника.

— Всё было не так! — осмелел кто-то из подданных Нолдорана. — Род Феанаро — братоубийцы и предатели! Наш король Нолофинвэ Финвион дал слово сражаться вместе с полубратом против Моргота! А Феанаро устроил резню в альквалондской гавани, похитил у Тэлери корабли, а потом сжёг, бросив нас в Валиноре, чтобы мы отвечали перед Валар за братоубийство, которого не совершали! Нам пришлось идти через проклятый ледяной перевал! Мы гибли сотнями! Род Феанаро обязан был заплатить за это!

— Ты лжёшь, глупец! — вспылил воин слева от Туивьель, и эльфийке стало по-настоящему страшно.

— Братоубийцы! — осмелел ещё кто-то в толпе. — Вы и здесь, на празднике, резню устроить хотите!

— Закрой рот! — рявкнул воин Маэдроса. — Мы уходим. Слышали, что сказал командир? О резне мечтали вы, а мы искали справедливости. Но какая правда может быть у труса и лжеца?

— Как ты смеешь говорить такое о моём короле?! — едва не бросился в драку Нолдо из Второго Дома.

Туивьель зажмурилась, кто-то подтолкнул в спину, видимо, желая уберечь от случайных ран, если начнётся потасовка.

— Мы уходим, — прозвучал совсем рядом металлический голос, и эльфийка с благоговейным трепетом открыла глаза. Легенда! — С нолдораном мне говорить не о чем. А вы, храбрецы, — обратился Маэдрос к притихшим подданным Нолофинвэ, — собиравшиеся сражаться в рядах Феанаро Куруфинвэ, теперь можете вступить в армию его сына. Вы ведь пришли уничтожить Моргота, а не Первый Дом Нолдор?

С замиранием сердца подняв взгляд на воплотившуюся в жизнь сказку, Туивьель увидела, как Маэдрос смотрел по очереди на всех спорщиков, а потом его кажущиеся стеклянными глаза заметили шкуру морготовой твари на плече эльфийки. Мастерица замерла, словно вмиг лишившись способности двигаться, и только сердце колотилось всё сильнее. И лишь одна мысль повторялась по кругу: «Такой взгляд не может принадлежать рабу». Осознание этого пугало до дрожи и восхищало до потери рассудка.

Живые глаза цвета стали смотрели в мёртвые фиолетовые, не отрываясь, левая ладонь в чёрной перчатке сжалась в кулак, и вдруг Маэдрос, заулыбавшись, посмотрел, наконец, на Туивьель.

— Откуда у тебя эта шкура? — спросила легенда, и эльфийка едва не пискнула от радости.

— Мы ехали в Оссирианд, — с трудом шевеля окаменевшим языком, выдавила из себя мастерица, но вдруг Маэдрос, ещё раз торжествующе взглянув в мёртвые фиолетовые глаза мыши, указал своим воинам путь с площади, освобождённый расступившимися верными короля.

— Надо уходить, — сказал Феаноринг, — пойдём с нами, дева. Как твоё имя?

— Туивьель…

— Наши знахари расположились за городом, Туивьель, мы отдохнём там перед дорогой в Химринг, заодно подождём тех, кто захочет сражаться с настоящим врагом. Там и расскажешь свою историю. Я в долгу не останусь, даю слово.

«Знахари… — снова стало страшнее, чем радостнее. — Значит, Нолдор предполагали бой».

Разум осторожно подсказывал остаться на площади, отдать этому страшному эльфу понравившуюся вещь, дождаться Линдиэль и возвращаться в Оссирианд, но…

— Это величайшая честь для меня! — воскликнуло сердце.

— Не бойся, — металлические ноты в голосе Маэдроса смягчились, — у нас только один враг. И это точно не ты.

Однако взгляд легенды скользнул по толпе, остановился на окнах дворца, и Туивьель поняла, что врагов на самом деле больше. Но почему-то это было абсолютно неважно. Словно заворожённая, эльфийка пошла следом за любимой сказкой.

***

Ничего не выражающим взглядом проводив воинство Маэдроса, а потом и семью лорда Кирдана с сопровождавшими верными, Варнондо тяжело выдохнул, словно всё это время вовсе не дышал.

— Братья, — заговорил военачальник, постепенно усиливая голос, — вы спасли город, население и своего нолдорана! Вы! Доблестные воители армии короля! Если бы мы освободили площадь, как хотели жаждущие крови Феанариони, здесь всё было бы усеяно трупами. И наивный принц ничего не смог бы сделать своими глупыми речами!

— Наивный принц, говоришь? — усмехнулся подошедший верный Финдекано. — Тебя вызывает твой военачальник, герой Астальдо, о котором ты посмел говорить столь дерзкие слова. Вызывает к королю! Посмотрим, как заговоришь ты при своих владыках.

Варнондо почти не изменился в лице. Посмотрев на воинов, командир сказал:

— Охраняйте площадь и дворец! И знайте, братья — ни перед Финдекано, ни перед королём от своих слов я не откажусь.

Праздник Объединения. Что сказать Тинголу

Не сразу поняв, что происходит, Аклариквет выглянул из-за занавеса на площадь.