что об этом говорила. Как быстро я привыкну к такому необычному перевороту в своей жизни. Все одним махом свалилось. Одну новость не успела как следует прочувствовать, как тут же новая вскрылась. Если удастся спасти Шанкар, я стану самым счастливым человеком.

— Об этом, кстати, я и собирался сказать тебе, отец. — вклинился в разговор Санас, — Алира у нас тут, не простая птичка. А птичка Кьяллака.

— Что? Это как понимать? — переспросили в один голос мама и Соррат. Надо же, они даже думают синхронно. Кажется, мама наконец обрела свое счастье.

— Велено беречь, пуще собственных перьев. — пояснил Санас, — Женщина его. Не любовница. Женщина. Приказал глаз не сводить. — добавил, видя недоуменный лица отца и Елены. То есть мачехи своей выходит. Кому скажи, не поверят. У феникса мачеха человеческая женщина. Непостижимо.

— Женщина? — нахмурилась мама, посмотрев мне в глаза.

— Я расскажу тебе все, мам, обещаю. Не здесь же. Сама же только что сказала. — покрутила я пальцем в воздухе. Намекая на то, что пора уже пойти в более уединенное место.

— Непременно. Идём. — строго скомандовала моя родительница. Хватая за руку, словно провинившуюся шкодницу. Ведя в сторону соседней ришмы. От той, в которой я вчера остановилась.

Мы расположились в комнате с очагом. Нам подали ароматный чай и лёгкий завтрак. Так и начался мой новый день. С обретения мамы. И расспросов о том, как я жила все это время. Как оказалась в качестве женщины Кьяллака, а потом здесь. Сначала рассказ давался мне нелегко. А ближе к середине, я смогла расслабиться. Выложила все как на духу. Разумеется, огибая некоторые детали. Не знаю, стоило ли мне говорить так много. Но эти трое теперь моя семья. Мама — это ясное дело, а фениксы, думаю, не выдадут. От чего-то мне казалось, что им можно верить. Да и не стану же я скрывать от родной матери правду. И если она считает, что ее муж с пасынком имеют право знать, то пусть так. Я и так слишком долго переживала эту историю в одиночку. Мне нужно было выговориться.

— Азгар поставил тебя выше своего народа. Ты должна благодарить его. — дослушав мой рассказ, произнес Соррат.

— Я благодарна ему. И в знак своей благодарности хотела бы принести пользу. — произнеся это, я перевела взгляд с Соррата на Санаса.

— Нет. Нет. И нет. На меня даже не смотри. — моментально переменился в лице молодой феникс. Будто мои мысли прочел.

Я настаивать не стала и ловко перевела разговор на более отвлеченную тему. С ним я поговорю потом. Вижу, что у меня есть все шансы достучаться до него. Мне казалось, что ему самому не в радость отсиживаться здесь. Фениксы горячий и боевой народ. Против инстинктов и природы сложно идти. Особенно когда ты молод и полон сил. Безрассудства.

Несколько позже, когда мы остались наедине. Мама рассказала мне свою историю. Оказывается, Атори Кша, наша дражайшая королева. Умышленно похищала народ и выбрасывала их в пустыню, на верную смерть. Но не учла лишь одного: азгары слишком тщательно присматривали за всем, что происходит в Этиме. О воровках они тоже знали. Моя миссия заведомо должна быть провальной. Кажется, Атори во многом создавала лишь видимость борьбы. Пока сама благополучно отсиживалась под мощной защитой. Ей и ее братцу ничего не угрожало. Посмотрим, как теперь она выкрутится.

Фениксы выступали в роли спасителей. Основав этот лагерь. Они размести в нем всех, кого удалось спасти. К счастью, спасти удалось практически каждого. По приказу азгар, было решено утаивать это место и то, что брошенные живы. Ведьме не следовало знать, что ее план не работал в полную мощь. Так как она использовала слухи о том, что именно азгары похищали народ, убивая ради своих потребностей. Чтобы мы ненавидели их ещё больше. Кто знает, как она могла среагировать, прознав о таком провале.

Азгары поступили весьма мудро, в этой ситуации. Спасенные жизни сыграют огромную роль, в своё время. Когда родственники и друзья пропавших узнают правду. Никто не усомниться в благих намерениях азгар. А так же, наконец, станут понятны причины, по которым джины, фениксы и эльфы не стали на сторону семейки Кша. Оказались куда мудрее, дальновидней и осведомлённей.

План азгар был действительно беспроигрышным. Как говорится, любая тайна, рано или поздно становится явной. И любое злодеяние наказуемо. Королева хлебнёт крови сполна, и я ей ни капли не сочувствую. На что она рассчитывала, ввязавшись в войну с таким сильным противником. Теперь главное, чтобы не возникло никаких неожиданностей. Хотя слабо верится, что эта битва закончится без коварства магов. Они хитры.

— Мам, а как вы с Сорратом поженились? — спросила я, когда она закончила рассказ об этом месте.

— О, милая. Знакомство с ним помогло мне не сойти с ума от тоски по тебе. Он всегда говорил мне, что мы обязательно найдем тебя. Как только закончится война. — проведя рукой по моим волосам, моя Елена улыбнулась со всей доступной ей нежностью.

Мама рассказала мне свою милую историю о любви с фениксом. Она, как и я, была невосприимчива к силе азгар. Являлась особенной. Как ни странно, но она оказалась истинной парой Соррата. Который в своё время потерял свою первую жену и любовь. Кстати говоря, мама шепнула мне на ушко, что беременна. Я была рада ее неожиданному счастью. Она это заслужила. А у меня теперь будет братик или сестрёнка. Вернее, возможно, что двое братьев. Если того, кто недавно сидел от меня по правую руку, уместно назвать таковым. И который, я надеюсь, не откажет новоявленной сестре в помощь.

Выслушала маму, не перебивая. И поняла, что просто обязана попробовать убедить этих троих в острой необходимости доставить меня в оазис. Конечно, я осознавала, что может случиться так, что особой пользы от меня там не будет. Но принять участие я обязана. В голове плотно засел образ бабочки Азалай. Теперь во мне не было никаких сомнений, что являлась она мне не просто так. Это точно был знак. Да и слова Кашахиджина о том, что я должна разрушить треугольник правды. Только подстегивали меня к действию. Раз именно мне суждено это сделать. Значит, мне нужно оказаться в самом центре. О том, чем это может закончиться для меня, я даже не задумывалась. От судьбы не скрыться. Да и не верила я, что боги отправят меня на верную смерть.

— Нет! Даже не пытайся меня уговорить. — категорично упирался Санас, парой часво позже, — Совсем из ума выжила, малявка?

— Алира, я тебя понимаю. — вторил ему