– Когда мы шли по балкону, вы слышали выстрелы.

Подняв взгляд, она словно не сразу сумела сфокусироваться. Дэймос вновь коснулся горла и небольшой вмятины, оставшейся на коже. Синяк на шее Кайт вышел куда больше и заметнее. Похоже, она истратила больше энергии, чем стоило, и теперь с трудом справлялась с откатом.

– Да, – бесцветно отозвалась она и, поморщившись, коснулась горла.

– А потому закрыли шторы.

Сонный взгляд сфокусировался на Дэймосе. Ответила она не сразу.

– Я ведь не единственная в этой комнате, кто по грохоту способен отличить пальбу из пистолетов от выстрела из винтовки. – Из-за усталости в голос прокралось раздражение.

– И что же ты услышала? – с ядом в голосе поинтересовался Зэван.

Она медленно вдохнула и шумно выдохнула. Чёрный волк делал так же, пытаясь унять гнев.

– Ровно то, о чём сказала. Я слышала выстрелы, потому поспешила отойти от окна.

– И всё же, Зэван, иди, – Дэймос сделал акцент на последнем слове, – присмотрись к тем, кто остался. Не вижу смысла торчать здесь, если уж с дневником ничего не вышло. Разузнай о Кайме, не хотелось бы, чтобы он вернулся закончить начатое.

Недовольно сощурившись, Зэван покинул комнату. Стало тихо.

– Что тут произошло, пока я спал? – медленно садясь, спросил Дэймос.

Кайт вздохнула.

– Я воспользовалась вашим бессознательным состоянием и провела небольшое исследование, – опустив взгляд, негромко проговорила она, ковыряя ногтем вышивку на платье.

– Вы первая, кто испытывает из-за этого муки совести.

Осторожно повернувшись, он свесил ноги с кровати. Только сейчас Дэймос сумел рассмотреть комнату и сжавшуюся в кресле девушку.

– Нашли что-нибудь интересное?

– Очень много, – виновато глянула она.

– Рассказывайте, – махнул он рукой и неловко завалился обратно на кровать.

– Осторожнее! – Кайт вмиг оказалась рядом, помогая подняться. Во всяком случае, пытаясь, куда её тонким ручкам поднимать кого-то вдвое тяжелее. – Во время операции я заставила все мышцы расслабиться, – видя, как перекосилось его лицо, поспешно добавила: – Почти все. Сердце билось, грудная клетка поднималась, лишних жидкостей не выходило.

Глупо конфузиться от перспективы обмочить штаны, когда в шее дыра, из которой хлещет кровь, но Дэймос почувствовал облегчение.

Придерживая его за плечи, девушка села рядом на кровать, с беспокойством вглядываясь в лицо.

– Голова не кружится?

– Нет.

– Чёрных мушек перед глазами нет?

– Нет. Только слабость и кисельные мышцы.

– Это пройдёт. – Бледные до синевы губы тронула слабая улыбка. – Вы потеряли много крови, некоторое количество залилось в лёгкие и залепило бронхи.

– Вы-то как себя чувствуете? – поворачиваясь, он заметил, как Кайт поспешно отодвигается. Судя по тому, как она, покачнувшись, замерла и схватилась за спинку кровати, у неё-то голова кружилась, и, быть может, даже мушки перед глазами летали.

– Кажется, я немного переоценила свои способности.

Запустив руку в карман, она достала свёрнутый платок. Внутри свёртка оказался ограничитель. Дэймос тут же схватился за руку, совсем позабыв о кольце. Некогда потемневший, негнущийся, бесчувственный палец выглядел как и остальные десять. Сжимая и разжимая пальцы, он мысленно порадовался свободе и со вздохом сожаления надел кольцо назад.

– Оно мешало заживлению, пришлось снять. Зэван пытался меня остановить, и я связала его шторами.

Удивлённо подняв брови, Дэймос обернулся к окну. Тяжёлые портьеры лежали кучей на полу.

– Какая жалость, я пропустил всё веселье, – развеселился он.

Кайт робко улыбнулась в ответ и спросила:

– Зачем вы его носите?

– Чтобы оно меня мучало и ослабляло, напоминая, что я выбрал не ту сторону конфликта и доверия мне больше нет, – чувствуя, как покалывает кожу, ответил он. – Если коротко, чтобы выжить.

Едва сочувствие прокралось во взгляд, как Кайт взяла себя в руки. Стёрла с лица виноватое выражение, выпрямилась, сжала кулаки на коленях и, холодно глядя в глаза, произнесла:

– Я хочу всё знать.

– Боюсь, это технически невозможно.

– Не юлите, – строго, словно учительница, одёрнула его девушка. – В пожаре сгорел не только дом, но и вся моя жизнь! – всплеснула она руками, вмиг растеряв всякое самообладание. – Я копаюсь в пепле, и всё, что раньше казалось естественным и правильным, оказывается вывернутым наизнанку.

Она перевела дыхание, а Дэймос откинулся на подушки – украдкой проверил, не драные ли носки – закинул ноги на кровать.

– Десять лет я считала Академию домом, а оказалось, они покрывают эксперименты над людьми. Над Тиш! Она совсем ещё ребёнок! – не в силах усидеть на месте, Кайт заметалась по комнате, гнев придал ей сил. – Тут же, как тараканы, повылезали какие-то Серые, Заклеймённые, этот ваш Серый человек и целый зоопарк из волков, собак, змей и демон ещё знает кого. И самое ужасное, папа ни словом об этом не обмолвился, и я искренне надеюсь, что он выжил в пожаре, потому что у меня к нему серьёзный разговор.

Раскрасневшаяся с раскисшей прической, она, тяжело дыша, плюхнулась на кровать и выжидающе посмотрела на Дэймоса.

– Я хочу знать, какого демона тут творится, – чеканя каждое слово, произнесла Кайт, словно ожидая отказа, готовая продолжить бой. – После я расскажу, что папа сделал с вами.

Всё происходящее может оказаться многоуровневой интригой Чёрного волка, и если это так, то союзница в лице его дочери может пригодиться. Александр пожалеет, что низвёл Дэймоса до пешки.

– Хорошо, – согласился он.