— Гриша! — раздалось громко вдалеке, и они вместе с бабушкой повернули синхронно головы.

По длинному коридору в их сторону бежала запыхавшаяся сестра. На руках она держала маленькую Алису. Позади них маячила фигура рыжего друга, также быстро шагающего и попутно оглядывающегося по сторонам.

— Привет! — не успели даже подойти, а племяшка сразу потянула руки, перебираясь к Грише. Сестра, стащив с головы шапку, пыталась привести себя в порядок и отдышаться. Светлые, блондинистые волосы никак не хотели слушаться трясущиеся пальцы. — Простите, только сейчас успели добраться по пробкам. Спасибо Жене, он перехватил на половине пути.

Осмотрев встревоженными голубыми глазами родных, Марина разматывала на шее шарф и продолжала:

— Как отец? Что-то известно? Нас ещё ни в какую не хотели сюда пускать. Если бы не Женя…

Рыжий лишь отмахнулся с досадой, пряча смущённый взгляд. Пожал Грише молчаливо руку. Прекрасно понимая, что слова в этой ситуации излишни.

Все и так знали, что дело дрянь.

— Про отца практически ничего не сказали, — Гриша пересадил маленькую егозу на подоконник к бабуле и принялся расстёгивать у ребёнка замок на куртке. — Несколько часов назад выходил врач, сообщал, что открылось кровотечение во время процедуры, его быстро перевезли в операционное отделение. После этого — тишина.

— Боже, — выдохнула Марина, закрывая дрожащий рот рукой, на глаза выступили слёзы.

Остальные тоже помрачнели. Ожидание и неизвестность — два самых худших партнёра по жизни.

Малышка, посмотрев на лица родных, захныкала.

— Гриша, — вновь потянулась она к нему на руки. Когда он обнял, то почувствовал, что Алиса не на шутку перепугалась, её тело колотило от дрожи, — мне страшно, — быстро зашептала она на ухо.

Утешая, он принялся гладить её по голове. Бабушка тоже пару раз приободряюще похлопала по пухленьким плечам и поправила задравшуюся розовую кофту.

— Всё будет хорошо. Твой дедушка боевой, он обязательно справится.

— Как мама? — сестра, стоявшая неподалёку, обхватила себя руками и прислонилась к стене.

— Каждый час звонит. Но сказать пока нечего.

— Ей нельзя волноваться, иначе реабилитация пойдёт насмарку, — Марина, отлепив спину от стены, принялась нервно копаться в сумочке. Достав телефон в другой конец помещения, бросая на ходу: — я с ней поговорю.

— А где Лена и Валя? — не без труда отцепив руки от шеи дяди, Алиса исподтишка оглядела длинный коридор и маячивший медперсонал.

— Лена? — фыркнула старая, услышав вопрос. — И откуда ребёнок знает про эту пигалицу?

— Ба, — шикнул Гриша, грозно посмотрев на старую женщину, — сейчас точно не время…

— Все родные с нами, а их нет, — продолжал спрашивать непосредственный ребёнок.

Теперь на фразу бабушка громко цокнула и закатила глаза.

— Валя сказал, что задерживается. У него сегодня выставка, он не сможет вырваться, пока не пройдёт пресс-конференция. — Гриша говорил, медленно подбирая каждое слово.

— А Лена? — настойчиво повторила Алиса.

А Лена… Лена, похоже, его точно убьёт! На циферблате показывало… дохера часов! Он обещал приехать вечером, но как бросить родных, если каждый из них с такой надеждой заглядывает в его глаза. Словно Гриша в эту минуту вершит судьбу отчима, а не врачи. Пока хоть что-то не станет известно, он приклеен к этому месту намертво.

Подавив внутреннее негодование, постарался улыбнуться. Посмотрел внимательно на Алису.

— Лена сегодня не смогла быть с нами. У неё дела.

— Надо, чтобы все были вместе. — Важно заметила малышка и снова прижалась к шее.

Гриша, поймав Женькин взгляд, отвернулся. Конечно, «надо». Вопрос «как?»…

Удастся ли сегодня к ней вырваться или это болото продолжит засасывать, пока он не погрузится в него с головой?

Через час к ним присоединился взмыленный Валентин. Как всегда, с иголочки одетый и такой же нервный, как и все остальные. Узнав коротко о том, что за время ожидания произошло, он принялся бегать по больнице, требуя пригласить к ним немедленно врача. Но везде натыкался лишь на надоевшую до оскомины фразу «Ждите».

А через ещё один час вышел, наконец, тот самый врач, который проводил операцию. Серое лицо его было безэмоционально. Обведя присутствующих мутными глазами, он разлепил рот…

Павел Алексеевич Крупинин, домашний тиран, а для окружающих баснословный богатей и заносчивый бизнесмен в возрасте шестидесяти лет, покинул этот мир…

Для того чтобы переварить информацию, всем понадобилось время. Но вот что странно: услышав наконец этот ужасающий вердикт, никто не заплакал. Бабушка лишь вначале сильно побледнела, напугав всех своим видом. Но после нашатыря сумела быстро прийти в себя.

Грише и Вале некогда было вариться в мрачных мыслях, они оба бегали по кабинетам, подписывая бумаги. Обговаривали с персоналом дальнейшие действия.

Марина дрожала, тоже бледнела, но в целом старалась держать себя в руках. Алиса и Женька вились возле неё утешая.

Как только наступил поздний вечер и всё было готово, наконец можно было разъезжаться по разным сторонам, но все без исключения молчаливо направились в единственный дом, который стал пристанищем потерянных сердец. Как ни крути, а отчим был не последним для них человеком.

Гриша в привычной манере погрузился в готовку. Когда заняты руки и голова, сердце спокойно. Мысли о том, что до Лены добраться в обещанное время не получится, он отодвигал на задний план. Постоянно бурча под нос: «Ещё чуть-чуть и поеду… только немного побуду с родными и вырвусь к ней».

В скором времени блюда были готовы, и все в молчании сели за стол. Но хотя еда и была отменной, каждый из присутствующих без аппетита ковырялся ложками в своей тарелке. Женька лишь единственный хоть как-то пытался разбавить гнетущую атмосферу. Он вспоминал «дядю Пашу», разные истории с ним. Жаль только, что все эти начинания тут же обрывались, наталкиваясь на безмолвное единодушие семьи.

— Что с Леной? — после ужина вслед за Гришей вышел на веранду Валька. Оглядев хмуро брата, он сел в плетёное холодное кресло. Закинул ногу на ногу.

Гриша стоял, задумчиво разглядывая пасмурное небо. На то, как тяжёлые, пузатые облака медленно ползут по небосклону. Не курил. Хотя сильно тянуло, да и привычка тела осталась, всё время хотелось пройтись пальцами по закромам в поисках пачки, но он, засунув руки в карманы куртки, упрямо глядел вверх. Вопрос брата услышал, но промолчал.

— Мы с тобой не общались с того дня, как я её отвёз до дома. Девчонка переживала, места себе не находила.

— Думаешь, сейчас самое время об этом поговорить? — он даже не повернул головы.

— А когда? С завтрашнего дня с похоронами встрянем. Мама по-любому будет рваться раньше времени на выписку. Хлопот прибавится.

— Их всегда было много… — задумчиво произнёс Гриша, — с тех