— А кто говорит о любви? Ты… — казалось, лишь одна мысль об этом выглядела более чем смешно. — Ты не смеешь мне говорить об этом чувстве, — нервно усмехнувшись, она покачала головой. — Кто угодно, но только не ты!

Быстро достав из сумочки сложенный вдвое предварительный план её предложения, она протянула его задумчивому Майклу:

— Вот, это копия контракта на твою заинтересованность нашим предложением. Здесь всё доходчиво написано. Когда прочтёшь, дашь мне знать о своём решении.

Он поймал её за руку, прежде чем она успела покинуть их столик.

— София, — мягко обратился он к оглянувшейся брюнетке, — я и сам до конца не понимаю, что тогда произошло. Но, клянусь, я не хотел, чтобы между нами всё так кончилось.

И она почти поверила ему. Стоя за его спиной, глотая собственные слёзы, она так хотела верить ему. Но факт оставался фактом.

— Ты бросил меня, — с мучительной болью в голосе прошептала она, заглядывая в его непроницаемые глаза, — вот и всё что тогда произошло.

— София, я…

Видя, что он собирается встать и направиться следом за ней, она резко бросила:

— Нет. Не смей идти за мной! — с трудом сделав шаг к нему вплотную, она уже намного тише добавила: — Оставь меня в покое, Майкл. Уже слишком поздно что-либо обсуждать.

— Почему? — неумолимо продолжал он. — Потому что ты уже дала согласие Брунеру? Однако мы оба прекрасно знаем — обещания далеко не вечны!

— Да как ты смеешь? — резко вырвав до сих пор хранившуюся в его ладони руку, она со злостью впилась в него своим пламенным взглядом. — Ненав… — конец слова словно застрял на её языке.

— Давай, произнеси это! — не отрывая взгляда, яростно потребовал он. — Произнеси это, и я уйду… На этот раз навсегда.

ГЛАВА 55

Это был её шанс. Шанс навсегда избавиться от прошлых переживаний и глубоких ночных мучений. Шанс послать всё к чёрту и до конца свой никчёмной, серой, скучной жизни навсегда остаться одинокой в своём замкнутом мире!

— Ты невыносим!

Прекратив играть в эту глупую игру взглядов, она резко развернулась и бегом выбежала из просторного зала, а затем и из небольшого отеля.

На улице и впрямь разразилась страшная непогода. Проливной дождь лил как из ведра. Не обращая на него никакого внимания, София оббежала отель и, спрятавшись за ветками первого встречного на пути дерева, начала тихо рыдать. Её тело то и дело пронзала мелкая дрожь, но впервые за свое пребывание в этом месте она была вызвана отнюдь не холодом.

«Клянусь, я не хотел, чтобы между нами всё так закончилось».

Да как он смел? Как смел клясться ей в этом?! Обхватив себя руками, она медленно опустилась на корточки. А как смела она быть такой дурой, до сих пор каждой клеткой своего грешного тела так реагировать на каждый его взгляд, ловить каждое слово, вновь надеяться на его любовь?

Любовь! София фыркнула. Да этот мужчина и понятия не имеет, что означает это слово! И всё же, где-то далеко внутри она по-прежнему стремилась к нему. И не было в этом мире больше никого: ни милого Жени, ни её холодных родственников, ни любимой работы. Был только Майкл. Её Майкл.

Нет, она никогда бы не смогла сказать ему «ненавижу». Хотела бы, но не смогла. Ведь, что толку лгать самой себе — с той самой первой июльской ночи, произошедшей семь лет назад, её сердце продолжало слепо любить только его одного. Устав бороться с судьбой, от которой ей всё равно не убежать, устав бороться с самой собой, чьё предательское тело всё равно будет поступать по своему, озябшая и насквозь промокшая София вернулась в отель.

***

Облокотившись рукой о холодную стену, Майкл с ненавистью взглянул на своё отражение в небольшом зеркале в прихожей. Он и сам не знал, что привело его сюда к ней, и какой дьявольской силой обладала над ним эта колдунья. Он бы с радостью сейчас бросил всё к чёртовой матери и умчался в свой уютный пентхаус, а не сидел бы в этом полуразрушенном доме. Что держало его здесь? Чего он ждал?

Горько усмехнувшись, он, наконец, понял ответ. Её глаза! Та боль, таящаяся в них, никак не выходила из его головы. Она не лгала, когда говорила, что это именно он бросил её — он чувствовал это всеми фибрами своей проклятой души. И именно это давало ему спасительную надежду на осознание того, что он ошибался всё это время. Столько лет он не мог найти себе места, столько лет… он прожил без неё.

Но он сам видел её в объятиях того, другого мужчины. Того, кого в ту же ночь нашли убитым в собственном доме.

— Что за херня?! — запустив ладонь в волосы, спросил он у своего же отражения.

Насколько он помнил, по всему своему виду та парочка вовсе не спешила расставаться. Так как же, чёрт возьми, получается, что всего через час её дружка убивают, а она, будто намертво позабыв о прошедшей ночи в компании с другим, теперь во всём винит его?!

— Дьявол!

На этом его непреклонная логика зашла в тупик. Валдис действительно был убит в ту ночь — он сам проверил эти сведения. София всё это время чувствовала себя отверженной и брошенной — он сам неоднократно убеждался в этом, стоило ему только заглянуть в эти изумрудные глаза, пропитанные лютой болью. А как же быть насчёт него? Есть ли хоть кому-нибудь дело, как страдал он все эти годы? Улетая из Юрмалы, он ненавидел эту маленькую зеленоглазую лгунью, он приучил жить себя с этой мыслью, однако вся его броня и вера рухнули в одно мгновение, стоило ей лишь вновь предстать перед его глазами. Его маленькая зеленоглазая фея по-прежнему околдовывала его своим пленительным взглядом.

Услышав громкий хлопок двери соседнего номера, Майкл слегка усмехнулся. Может быть, порой она и напоминает фею, но сейчас он с уверенностью мог назвать её разъярённой тигрицей. Решив дать ей время успокоиться, он не спешил тревожить Соню. Здесь он не волновался за её внезапное исчезновение. Правильно сказал Генри, подбрасывая ему идею с этим отелем: «Можешь быть спокоен: что-что, а разговор между вами там уж точно состоится. Оттуда она от тебя точно не убежит, уверяю!» — похоже, так оно и есть. Место идеальное, по крайней мере, для размышлений и разговоров — самое то.

Если она хочет закрыться и остаться наедине с самой собою, что ж, он не против. Сейчас