Шрифт:
Закладка:
— Это бэксайд — дабл — корк 1170! — объявил диктор.
— Это хорошо? — спросила я у Жизель.
— Да!
Если это его первый прыжок, то значит, что на следующие два у него припасено что-то лучше.
Кейсон направился к следующему трамплину. У меня дух захватило, когда он подлетел так высоко, как ни разу не делал за вечер, схватил доску здоровой рукой и, перевернувшись в воздухе как минимум четыре раза, приземлился.
Толпа восторженно кричала, я выдохнула, молясь, чтобы судьи видели то же, что и все.
Кейсона ожидал последний прыжок. У меня едва ли хватало сил смотреть. Я знала, что он полностью отдастся этому прыжку, но и переживала, что этого будет недостаточно, чтобы побить Остермана с сорока восьмью очками.
Я смотрела, как он взлетал по рампе будто в замедленной съемке. У меня сбилось дыхание, когда он сделал четыре оборота и три флипа.
— Это свич — бэксайд — трипл — корк 1620! — прокричал диктор, когда Кейсон приземлился.
Кейсон выбросил руки в воздух и остановился у подножия горы, разбрасывая повсюду снег. Друзья набросились на него со всех сторон.
Я с нетерпением взглянула на Жизель, понимая, что такого еще не видела за вечер.
— Отлично же выступил, да?
Она обняла меня и запрыгала.
— Невероятно!
— Этого хватит? — спросила я, боясь услышать ответ.
— Надеюсь, да.
Она выпустила меня, и мы повернулись к турнирной доске.
Время шло, а результат не появлялся. Тело тряслось, но я никак не могла успокоиться.
— Почему так долго? — спросила я у Жизель, взглянув на Кейсона, который снял очки и теперь тоже смотрел на турнирную таблицу.
— Понятия не имею, — ответила она.
— Извините за задержку, — объявил диктор.
Я взглянула на экран, который осветила цифра пятьдесят! Имя Кейсона переместилось над Остерманом наверх таблицы с общим баллом девяносто шесть!
Из меня вырвался смешок, и тело накрыло чувство облегчения. Я повернулась к Кейсону, который вскинул в воздух сноуборд. Его улыбка отражала бурный восторг, завладевающий и моим телом. Друзья подняли Кейсона в воздух, но он искал меня. Он указал на меня загипсованной рукой и покачал головой, на его лице отразилось смешанное чувство неверия и облечения.
Жизель обняла меня, отвлекая внимание от Кейсона. Затем нас обняли МакКлауды.
Ни разу в жизни я не ощущала такой любви как в этот момент.
ГЛАВА 45
Кейсон
Закончив с интервью, я стал обыскивать толпу в поисках Шей и семьи. Пока я продвигался по забитому людьми пространству, меня хлопали по спине. Вдруг я заметил семью рядом с коттеджем и бросился к ним.
— Эй!
Родители поспешили ко мне и накинулись с объятиями.
— Поздравляем!
Я рассмеялся, отступая от их рук.
— Спасибо. Не могу прийти в себя.
Я осмотрелся в поисках Шей, но передо мной встала сестра и набросилась на меня с распростертыми руками.
— Братец, ты просто супер. — Она понизила голос, чтобы родители не услышали: — Слава богу.
Я рассмеялся, прекрасно понимая, что она имела в виду. Давление из-за возможного проигрыша угнетало меня. Я отступил и осмотрелся.
— Где Шей?
Сестра указала за меня.
Я обернулся. Шей стояла, похожая на умилительного эскимоса. Я подошел к ней с распростертыми объятиями, но она приложила руки к моей груди и оттолкнула меня.
— Эй! За что?
— Не смей никогда так со мной поступать, — предупредила она.
Я обернулся через плечо на виноватую Жизель, которая проговорила одними губами:
— Прости.
Я ухмыльнулся, шагнул к Шей и обнял ее. Несмотря на ее слабые попытки вырваться из моих объятий, я только крепче обнял ее и положил подбородок на ее голову.
— Если не я, то кто?
Она промолчала.
— Позволь мне любить тебя, Шей Миллер. Позволь мне любить тебя, как ты заслуживала, чтобы тебя любили все эти годы.
Она начала всхлипывать.
Черт. Я отстранился, чтобы удостовериться, что Шей в порядке. Ее глаза переполняли слезы, но она не стала смахивать их, когда те покатились по щекам.
— Шей?
— Ты вытворил полнейшую глупость.
Я снял перчатку, и, поднеся пальцы к ее щеке, вытер слезы.
— И еще раз сделаю, если будет нужно. Я люблю тебя.
Ее глаза распахнулись.
— Да, я только что это сказал, — уверил ее я, понимая, что признался. — И я серьезно.
Шей закрыла глаза, осмысливая мои слова и, надеюсь, поверив в них.
— Я сказал тебе это с вершины горы, — продолжил я. — И снова говорю. Шей, в тебе что-то есть. Что-то, что подталкивает меня становиться лучше. — Она раскрыла глаза, полные слез, и вгляделась в мои глаза. — Ты показала, кем я могу быть, и каждый день я тружусь, чтобы показать тебе, что я уже такой.
— Знаю, — мягко ответила она, губы изогнулись в улыбке. — Я тоже тебя люблю.
Я резко вскинул голову. Я надеялся, что она испытывала ко мне те же чувства, что и я к ней, но не совсем выжил из ума, чтобы ждать от нее таких признаний. Я склонился и посмотрел ей в глаза.
— Слава богу, что ты захотела, чтобы выключили музыку.
Из нее вырвался смех.
— Слава богу. Дай-ка на медаль посмотреть.
Медаль висела на моей шее, так что я приподнял ее, чтобы Шей рассмотрела.
— Ты смог, — проговорила она полным гордости голосом.
— Смог.
— Оно того стоило? — спросила она, явно понимая, сколько стояло на кону.
Я пожал плечами.
— Ты этого стоишь.
Не заботясь о людях поблизости, я оторвал ее от земли. Нелегко держать Шей с загипсованной рукой, так что она помогла мне, обвив мое бедра ногами, а плечи — руками.
— Ты всегда этого стоила.
Наши губы соединились. И, несмотря на мои недостатки и пороки, Шей любила меня. Настоящего меня.
ГЛАВА 46
Шей
Моя голова лежала на голой груди Кейсона, который уже дремал. Мы пораньше вернулись из Аспена и, наконец-то, остались наедине после того, как отметили золотую медаль с его друзьями и семьей.
— Шей! Кендалл пришла! — прокричал с первого этажа Тайер.
Я откинула голову, чтобы взглянуть в уставшие глаза Кейсона.
— Наверное, она хочет поздравить тебя.
Он ухмыльнулся, а я поверить не
