Народ здесь был не пуганным и вёл себя шумно. Из избы слышались громкие выкрики, свист и хохот. По всей видимости, празднуют удачное нападение – решили дозорные и дальше продолжили вести своё наблюдение.

Как они не высматривали но никакой тайной засидки против возможного врага в лесу вокруг не нашли, а в стороже был всего один и повидимому хорошо выпивший мужик. Он облачённый к тому же в громадный и сковывающий движения тулуп, ходил по двору косолапя как медведь и припевал все, какую– то свою немудреную песенку.

–Не ждут видать нападения, «совсем расслабились» – повторили любимое выражение Сотника дозорные.

Двери избы вдруг резко отворились, чуть не слетев с петель, и взгляду разведки предстала картина горячей склоки. Два здоровых мужика схватившись за грудки, толкались и орали как оглашенные на весь двор.

–Ты тут на себя Цеп всё не тяни! Ели б не мои стрелки, что сторожей всех враз положили они бы половину всех нас, пока вы там по снегу тащились – перестреляли!

–Да пошёл ты Ухват, пёс поганый! Твои оболтусы вообще стрелять не умеют, в сугробы просто все стрелы покидали и к саням каравана бросились, чтобы грабить!– орал тот, что был в белом овчинном полушубке. Если б не мои бойцы с секирами и копьми всех бы нас положили! И так вон мои троих потеряли побитыми из-за вас!

–Это мои-то не умеют стрелять!? Ах ты, пёс! Да моих стрелков Биляр так выучил, что они белке в глаз на верхушке сосны попадают. Это твои ничего кроме как жрать да спать в стороже не умеют! Вот вернёмся к атаману, я всё ему расскажу, как ты каменья самоцветные и мешок с речным жемчугом в тихую умыкнул, и в конюшне под корытом зарыл! Что, думал, не вызнаю!?

–Ах, ты ж морда медвежья!– завопил тот, что был в тёмном кафтане с богатым меховым воротником, и дал с размаху в ухо своему «оппоненту».

Мужики снова плотно схватились за грудки, потеряли равновесие и продолжили «выяснение отношений» уже катаясь по снегу возле крыльца.

–Власть делят старшие – хмыкнул Варун. Ну да пар выпустят, браги выжрут бочонок и снова помирятся. Видать не в первой им.

И действительно. Похоже устав орать и кататься по двору, скандалисты поднялись, отряхнув себя от соломы и снега. Зыркнули друг на друга и пошли в избу. Все зеваки, кто выскочил за дерущимися, тоже потянулись за ними следом. Что характерно, во время ссоры все стояли рядом и спокойно за ней наблюдали. Никто в её ход не вмешивался и даже не пытался кому то помочь или вообще развести скандалистов в стороны.

Точно, не впервой это им уже. Привыкли видать, бойцы наблюдать за склоками своих высоких начальников. А так, для них это всё, хоть какое – то развлечение на этой отдалённой лесной поляне.

Вот и можно уже посылать Родьку к командиру с донесением, и Варун притянул к себе охотника, нашептывая ему на ухо.

-Родька два раза крикнул филином из-за сосны и осторожно пройдя вперёд тихонько крикнул – Свои Никодим, Родька я! Не стреляй!

–Вижу, чё орёшь, проходи!– уже совсем с другого дерева, а не там где он до этого был, буркнул дозорный. Шляются тут!

–…Ну, вот зашли они, а этот в тулупе, который за сторожа, затем в конюшню пошёл и что-то там ковырять начал. Мы с Варуном к самой стенке подползли, и это странное царапанье там хорошо расслышали. Может этот клад старшины искал, про которой в сваре услышал? После этого я уже к вам на доклад направился – рассказывал Родька итоги своей разведки.

–Всё понятно, обогрейся, покушай вон варева и часика три, четыре можешь поспать. Затем обсудим всё кратко и будем уже выдвигаться. Тебе кстати всех вести к цели!

Горячего для дозорных с собой мы сами захватим, за этим ты не волнуйся. А сейчас спать!

     Все уже второй сон досматривали, когда Родька нырнул в сено своих саней, где уже сладко посапывали Митяй с гончаром Осипом.

Время отдыха перед боем пролетело как один миг. Казалось только закрыл глаза укутавшись тёплой волчьей накидкой, а уже батя за плечо трясёт-Вставай сынок, пора! Как нехочется вставать и нырять в эту стылую ночную темноту. Но уже со всех сторон слышны топот, позвякивание оружия и брони товарищей. Подъём! И Митяй резко вскочил, откинув меховую накидку.

–Так, всё идёт по плану – рассказывал Сотник расчерчивая снег у костра, на котором уже закипало крупяное варево с мясом в большом медном котле и традиционный уже чай.

Небольшая корректировка. У этой ватаги по сведеньям разведки есть лучники и даже возможно самострельщик. Вы все сами прекрасно понимаете как непредсказуем и опасен дистанционный бой. Поэтому, перед самим штурмом нам, позарез нужен будет от них «язык», чтобы вызнать всё то, что затем поможет нам избежать лишнего риска. До этого мы все вообще ничего не делаем, даже не следим за ватагой, и не шуршим рядом, а ждём пока его тёпленьким не возьмут нам лесовики. Просто сидим у них под боком и ждём. Ну а сейчас, всё выдвигаемся.

– В лагере на охране остаётся Осип. Осип, смотри, ты сам сидишь сторожко и никуда не высовываешься. Не спать! Ты меня понял? И увидев утвердительный кивок гончара, отдал команду.

–Всё! Выдвигаемся к логову все на лыжах. Впереди нас Родька. Пошли! И цепочка лыжников отправилась к разбойничьему стану. По пути сняли с дозора Никодима, и уже перейдя глубокий овраг, приблизились к нужной лесной полянке.

Сотник лежал в сугробе рядом с Варуном и Севой и, слушая их хмурился. Очень ему не нравились те сведения, что довела до него разведка, почерпнув их из ора той ночной свары разбойников.

Умелые лучники это опасно, особенно если их качественно натаскивал такой волчара как Биляр, который и сам около трёх месяцев назад чуть было, не ухлопал Андрея возле родной усадьбы. А если вообще этих лучников много и если у ватаги есть хоть один самострел? Тогда и весь их план «летит в тар тарары». Попробуй в стенке напротив дверей встать, тебе и щит с бронёй не помогут, всех болтами пробьют, и командир на долго задумался.

Затем видно просчитал всё в уме, взглянул на своих лесовиков и отдал команду отползать в глубь леса.

–Так ребята, сейчас на вас одна надёжа во всём нашем деле остаётся. Нам позарез нужен «язык». Если мы его не возьмём и не выпытаем всё что нам нужно, то может пролиться много нашей крови. Поэтому делайте всё, что хотите. Но через час, как поедите горячего, что мы с собой принесли, пленный должен сидеть вот тут. Справитесь?

Лесовики переглянулись и за всех ответил Варун. Сделаем командир! Только идти нам сейчас, сразу нужно. Потом к рассвету дело и пойдёт. Сейчас же самая темень. Поедим позже холодного, нам уже не привыкать – и лесовики улыбнулись.

–Ну, добро. С Богом мужики! Не подведите.

Сверчок, несмотря на сторожевой тулуп давно уже промёрз до костей и очень «хотел по малому». Но сдерживал себя, прекрасно зная, что стоит только расстегнуться да развязаться, как мигом всё просквозит на морозе и выйдут все те последние крохи тепла, что ещё остались в его худом теле. Так и терпел, шагая да подпрыгивая возле избы и конюшни. Скорее бы рассвет, а там уже смена придёт и можно будет дрыхнуть на длинных полатях избы зарывшись в тряпьё. Ночную сторожу не тревожили и давали традиционно отсыпаться хоть целый день.