Так почему?..

И тут мне припомнилось бесстрастное, прекрасное в каменной неподвижности, лицо голема.

На него тоже не подействовало моё заклинание — потому что голем был КАМЕННЫМ. Не живым.

Но леди Шторм как-то управляла этими истуканами! И летучие рыбы — ведь они умудрялись разрушать големов в пыль…

Может, всё дело в… особом виде заклятья? Ну не знаю… Пусть будет, что камень принадлежит стихии земли, в то время как летучая рыба — явно водное создание. Как и кальмар.

— ОТСУШИТЬ ОГНЁМ ЗАРАЗУ!

Кальмар, который почти добрался до моей шеи, вдруг съёжился и шлёпнулся на каменные плиты стены.

Восхитительно запахло копчёной рыбой. Я проглотил слюну.

Вот в чём дело: противостояние стихий. Не подобное — подобным, а наоборот.

Чувствуя куда больше уверенности, чем минуту назад, но всё-таки стараясь больше не отсвечивать, я выцелил следующую жертву и снова произнёс заклинание.

Кальмар свалился. Щупальца мелькнули последний раз в сером облаке под стеной и… исчезли.

Я оглядел небо. Там всё ещё висело десятка три кальмаров.

По одному я буду коптить их до Морковкиного заговенья… А мне чертовски хочется узнать, что там с бабулей.

— ВЗРЫВ ВОДОРОД-РОД, ЯДЕРНЫЙ ГРИБ, КАЛЬМАРОВ ПРЯНЫЙ ПОСОЛ, С ОГУРЦАМИ ПОДАТЬ НА СТОЛ.

На моих губах расцвела улыбка удовлетворения, когда эти мешки с эктоплазмой принялись лопаться, как сбитые воздушные шарики в тире.

Знай наших!

Я вновь вскочил на парапет и выставил средний палец.

Где-то далеко, за пределами видимости, раздался громкий хлопок. Я почувствовал острую боль в груди, а потом начал валиться со стены, куда-то в туман.

Глава 22

Перед тем, как провалиться в облако вонючего газа, я всё-таки заметил, как из распахнутых железных ворот выбегает знакомая фигура.

Признаюсь честно: если бы не это, я бы спокойно дал себе упасть.

В груди зияла дыра, кровь хлестала так, словно там стояла пожарная помпа.

Даже моих скудных познаний в медицине хватало, чтобы понять: с такими ранами не живут.

Но Кэсси просила меня сделать всего одну простую вещь: не облажаться. И если я сейчас упаду, кану в туман, как сбитый камикадзе, в её памяти я останусь именно таким. Облажавшимся.

Поэтому я вскинул левую руку и ухватился за край парапета. Ногти рвануло болью, но по сравнению с тем, что было у меня в груди, это были цветочки.

Сцепив зубы, я подтянул правую руку и пристроил её рядом с левой. Ноги сами нашли стыки в камнях. Хоть здесь мне повезло: новые пижонские туфли были очень узкими, с оббитыми металлом мысками. Втыкать их — в камень, или живот противника — было одно удовольствие.

— МАКС!.. — я почувствовал, как надо мной нависла тень, руки Кассандры почти касались моих. Но почему-то она меня не видела.

— Здеся я.

На эти два слова я потратил остатки сил. Пальцы начали медленно соскальзывать с влажного, покрытого слоем эктоплазмы парапета…

Кэсси быстро ухватила меня за запястья. А потом с неженской силой рванула вверх.

Конечно же, на парапет я упал грудью — точно тем местом, где зияла страшная открытая рана…

До крови прикусив язык — чтобы не стонать, конечно, для чего же ещё?.. — я перебрался на безопасную сторону и распластался на камнях. Чувствовал себя в этот момент, как лягушка на уроке зоологии.

Кассандра склонилась надо мной. С нашей последней встречи её волосы заметно отросли, и теперь щекотали мне щеку.

— Насколько всё плохо? — стараясь, чтобы голос звучал ровно и мужественно, спросил я.

— Атаку мы отбили, но думаю, главное веселье впереди.

— Я про…

— Про леди Шторм? Она спит. Нельзя так перенапрягаться, в её-то годы. Но всё будет в порядке.

— Да, спасибо, что сказала. Но я говорю вот об этом, — чуть приподняв голову, глазами я указал на нечто, торчащее из моей груди.

Наконец-то я смог разглядеть, что это такое.

Просто обломок. Небольшая металлическая палочка, вокруг которой запеклась кровь.

Она торчала прямо между рёбер. Такие дела.

— Ты о чём? — по тому, как она отводит взгляд, каким неподвижным, пустым, сделалось её лицо, я всё понял.

— Не важно, — я бессильно откинул голову на камень. — Передай бабуле, что я… что я старался. И скажи Зебрине, что я её люблю. И Патриции. И девочкам. А Лоле — что она становится владелицей "Чистилища". Она это заслужила… — прикрыв глаза, я сглотнул сухим горлом. — Акции пускай вернутся братьям, а всё моё золото нужно передать в фонд Спортивной лиги — Колька знает.

— Макс, ты что несёшь?

— Знаешь, Кэсси, а я рад, что в этот момент здесь, рядом со мной, именно ты. Ведь ты профессионал, и не станешь пускать слёзы, только потому что я… — горло сжало, словно его обвил щупальцами кальмар. — Обними меня, — выдавил я, казалось, на последнем дыхании. — Так холодно… Мне давно уже не было так холодно.

Оказывается, умирать — чертовски неприятное занятие.

— Макс, тебя случайно по голове не били?

— По голове?.. — её вопрос внушал смутную тревогу.

— Ты несёшь какую-то муть, как контуженный.

— КОНТУЖЕННЫЙ? — я даже привстал на локтях. — А то, что у меня из груди торчит стрела, это нормально, да? Пустяки, дело житейское. С кем не бывает…

— Вот эта стрела?

Кассандра поднесла к моему лицу обломок с острым наконечником. Обломок был весь в крови и в каких-то неаппетитных ошмётках. Меня замутило.

Я перевёл взгляд на свою грудь.

Никаких палочек там больше не торчало. Да и дыра в майке постепенно затягивалась…

— Что происходит? — я сел. И не почувствовал ровно никакой боли.

С одной стороны, это внушало оптимизм.

С другой — я ощутил некоторое разочарование.

Эх, такой шанс погибнуть красиво пропадает зря…

Теперь Кэсси до конца жизни мне этого не забудет.

— Скажи спасибо леди Шторм, — буркнула Кассандра, и хозяйственно сберегла стрелку в нагрудный карман.

А потом, самым фамильярным образом, вытерла испачканные в крови пальцы о мою майку.

В МОЕЙ крови испачканные. О МОЮ же майку.

Хотя… в практичности ей не откажешь.

— За что? — я оттянул ткань и полюбовался на место, где две минуты назад была дыра.

— За твою жизнь, — доходчиво пояснила Кэсси. И видя моё непонимание, закатила глаза. — Это ЗАГОВОРЕННАЯ одежда. Против железа, против чужеродной магии, против порчи, дурного накрашенного сглаза и маленьких невидимых гноблинов…

— Маленьких гноблинов? — туплю. Не иначе, от потери крови…

— Ты же не хочешь, чтобы рана нагноилась и ты помер от заражения крови?

— Это называется бактериальная инфекция, а не "гноблины". Прекрасно лечится антибиотиками.

Кассандра равнодушно пожала плечами.

— Как не