Квартира в самом деле давно не убиралась — на полке для ключей скопилось немного пыли, не проветривалась. Шторы в комнатах еще не были распахнуты, и в квартире царил сонный полумрак. Ирина стянула кроссовки, бросив их посреди коридора, прошла в кухню. Хлопнула дверца холодильника, зашелестел пакет. Ирина вышла из кухни, прислонилась к стене, в руке у нее был простой бутерброд с сыром на белом хлебе. Откусив сразу половину, женщина жевала его, с издевкой наблюдая за Марковым.

— Ну что, нашел?

Мужчина отодвинул Ирину, прошел на кухню, через минуту вышел, прошел в следующее помещение прямо по коридору — зал. В нем царил холостяцкий хаос, на диване валялся скомканный плед, на кофейном столике — грязная чашка с остывшим кофе, пульт от телевизора валялся на ковре. Марков вернулся в коридор и толкнул дверь спальни с еще не заправленной кроватью, ворохом распечаток в углу, на прикроватной тумбе. НА столике стояла косметика, на пуфе пристроился домашний халат, который Ирина могла позволить себе надеть только если ее никто не видел — необъятный махровый в бордовую клетку. Евгений пересек комнату, отдернул занавеску и выглянул на балкон.

— Все еще никого? — вздохнула Ирина. Она даже не пыталась скрыть сарказм. — Мигни, если кого найдешь. Я еще не завтракала, пошла омлет делать.

Марков сделал вид, что не услышал ее. Заглянул в шкаф и под кровать, все больше соглашаясь с тем, что он — параноик. Зашел в санузел — там тоже обнаружил лишь женские принадлежности.

Поборов неловкость, вернулся в кухню. Ирина стояла к нему спиной, помешивала лопаткой омлет.

Заметив Маркова, кивнула:

— Успокоился?

Марков пересек кухню, сел за стол.

— Куда он мог подеваться? — пробормотал. Он покосился на женщину. — Ты, как я погляжу, не слишком беспокоишься?

— Беспокоюсь, — Ирина развернулась к нему, прислонилась бедром к столешнице. — Я просто уверена, что он жив и скоро мы его найдем…

— Уверена или тебе просто так удобнее? — Марков встал. — Знаешь, Денис — иногда не самый приятный подросток, но если с ним что-то случилось и он не вернется живым, я не знаю, как Антон будет…

Ирина посмотрела на него спокойно:

— Он вернется. Я чувствую, что он жив.

Марков качнул головой:

— Ну, дай-то Бог…

Он вышел из квартиры, набрал номер Виктории:

— Тори, ты сейчас где? Диск с тобой? — Он спустился вниз, завел машину.

Виктория отметила, что он снова перешел на «ты», подала плечами:

— Прямо сейчас я кормлю Бонифация.

— О, я боялся, что ты в школе.

— У меня отгулы, я говорила вчера.

Марков кивнул — в самом деле говорила.

— Еду к тебе за диском, никуда не убегай.

Едва он успел нажать кнопку «отбой», как сотовый снова разразился трелью.

— Алло!

Это был Обухов.

— У меня к вам парочка вопросов.

Марков нахмурился — хотелось бы сперва посмотреть, что там за файлы, обсудить с адвокатом, а уже потом передавать следователю.

— Я сейчас не в городе, — это была почти правда. — Буду часа через три.

— Хорошо, я подъеду в офис «Мегастройинвеста».

Марков мысленно перестроил маршрут, согласился. Дождавшись, когда следователь сбросит, набрал адвоката:

— Вадим Андреевич. Это Марков. Виктория нашла файлы, я сейчас еду к ней, чтобы смотреть. И со мной хочет встретиться следователь, говорит, пара вопросов у него.

— Хорошо, где встречаемся?

— У нас в офисе. Обухов подъедет к трем часам, я там буду примерно через сорок минут, если пробки не будет.

Соколов усмехнулся:

— Отлично, значит, я тоже выдвигаюсь.

Маркову пришлось звонить Виктории и просить приехать в офис.

— Ладно. Мне все равно нечем заняться.

Виктория вложила в сумку диск и его телефон, вызвала такси и уже через полчаса была в фойе «Мегастройинвеста», когда сотовый в сумке разразился незнакомым звоном. Виктория свернула к диванчикам, поставила сумку на столик и достала из внешнего кармашка сотовый Илантьева — на не успевшем погаснуть экране горела иконка принятого сообщения. Тори беспомощно огляделась. Руки дрожали, когда она доставала из кармана пиджака свой телефон и набирала Маркова.

— Я уже паркуюсь, — вместо ответа отозвался безопасник.

— Женя, тут сообщение пришло! На сотовый Антона. Что делать?

Марков бросил:

— Ничего не делай! Я бегу!

Человек досмотрел местные новости, удовлетворенно вздохнул — сплетни не врали, Илантьев все-таки в тюрьме.

— Так тебе и надо, скотина, — пробормотал человек и выключил телевизор.

Правда, задержание несколько меняло дело, но, если подумать. даже добавляло ему остроты. Человек встал, взял со стола сотовый и активировал его. Вытащил из верхнего ящика стола упаковку с сим-картами, выбрал верхнюю и вставил в аппарат. Потом нашел в галерее нужную запись и, введя номер по памяти, отправил запись.

— Так даже пикантнее, — отозвался с довольной ухмылкой, снова вытаскивая сим-карту из телефона и отключая аппарат. — Так даже пикантнее.

Глава 27. Ты ему доверяешь?

Марков смотрел на телефон Илантьева, не решаясь активировать экран.

— Если мы сейчас зайдем в мессенджер, похититель будет знать, что сообщение получено, и может сразу удалить его.

— А если переслать на другой номер? — адвокат Илантьева тоже смотрел на телефон. — Я в этом не соображаю, не смотри на меня.

Виктория тоже торопливо добавила:

— Я тоже. А у кого-то из айтишников «Мегастройинвеста» спросить?

Марков болезненно поморщился, будто у него внезапно заболел зуб или свело скулы:

— Тут не знаешь, на кого положиться, чтобы не слил… — Он перевел взгляд на адвоката: — Считаю, надо подключать Обухова. Он сможет зафиксировать с процессуальной точки зрения. Некоторые программы при копировании и пересылке сохраняют метаданные — координаты съемки, имя отправителя, аппарат, с которого сделана запись… Дату.

Адвокат посмотрел на него серьезно:

— Только если ты действительно уверен, что там, — он кивнул на сотовый Илантьева, — данные, которые ему не навредят.

Марков набычился, засопел.