Шрифт:
Закладка:
— Они считают, что я шпион другой страны?
— И у них есть повод так думать. Ты оказался слишком заметным. После того, как слухи разлетелись среди аристократии Перта-Фронта, они не могли не заинтересоваться тобой.
Да, если бы тогда Смотрящий не привлёк полицию, я бы так и оставался в серой зоне для них.
— У нас будут проблемы? — спросил я.
— Думаю, что нет.
— У вас? — уточнил я.
— Она хотела осмотреть ангары, но я дала ей отворот-поворот, так как у неё не было разрешения, — улыбнулась Марианетта как-то грустно. — Боюсь, что она может его получить, и лучше тебе перепрятать корабль и костюмы. С оружием проблем не возникнет, но твои вещи не зарегистрированы и их смогут отобрать.
— Вот так просто?
— Не просто, будь они официально нашими. Даже с учётом их уникальности государство старается соблюдать определённые правила, чтобы был баланс сил. Иначе сегодня отберут у нас, а завтра под удар может попасть кто-то другой. Никто этого не захочет, и подобное может привести к волнениям, которые в нынешней обстановке никому не нужны.
— Я займусь этим, но её не могли послать ваши враги?
— Думаю, пришла бы проверка в этом случае и уже с разрешением. Кстати, я подготовила списки всех, кто выступал против нас, Грант, но я сразу попрошу тебя хорошенько подумать, прежде чем что-либо предпринимать.
— Можете быть уверены, глупостей я не сделаю. И да, у нас будет небольшое пополнение в гвардии.
— Я видела, да. Вакс Раг, бывший военный, снайпер, одарённый, сила воздуха. Единственное, что меня смущает — он калека, нет ноги. Думаешь, это хороший выбор?
— Боюсь, что это у нас вообще нет никакого выбора. Приходится брать тех, кто доступен. Плюс меня интересует не он, а его связи. Возможно, за ним подтянутся другие обездоленные, которых можно будет принять на службу.
— Но полноценная зарплата…
— Нам придётся с чего-то начинать. К нам никто в здравом уме не решит пойти на службу, а здесь снайпер, одарённый, с опытом. Лучшего кандидата пока не найти.
— Как скажешь, Грант.
Тем временем мы подошли к ангару. Корабль уже стоял внутри, накрытый тентом, который я сразу сдёрнул. Машина своим видом радовала глаз, и не будь она частично сломана, было бы идеально. Но лучше так, чем никак.
Я обошёл его по кругу, чтобы понять, с чем надо будет разбираться. Особенно тщательно я осматривал небольшие манёвренные двигатели, которые были на первый взгляд целыми. После этого я забрался наверх по канату, который остался ещё с полёта с Катэрией. Спустился внутрь и подключил обратно все кабели, после чего запустил реактор.
Сразу же зажёгся тусклый свет, который пару раз моргнул. Тихо загудели приборы, загорелись зелёным светом лампочки на аппаратуре, замигали индикаторы. По кораблю пошли вибрации от запускающегося реактора, и машина ожила.
Я сразу подошёл к компьютеру, после чего начал запоминать все ошибки, которые тот выдавал.
Можно было сразу пропускать систему жизнеобеспеченья, систему рециркуляции воздуха и герметичность, так как в космос мы не собирались. В атмосфере можно будет летать и без них. Связь тоже была не важна. По крайней мере, не сейчас. Была ещё утечка из системы охлаждения, но это не проблема. Скорее всего, где-то пробило трубу или патрубок, и заменить их не составит труда.
С манёвренными двигателями было сложнее. Они просто не отвечали на запрос. Если не удастся починить их так, то придётся искать новые. Однако и здесь я уже знал, что делать. Похожие были на грузовом челноке. Достать их будет гораздо легче, чем варианты военного образца. А учитывая, какие грузы тот должен поднимать, мощность у них должна была быть сопоставимой или немного меньше, что не критично.
Самой большой проблемой был реактор. Если повреждение сильное, то его придётся менять, а здесь такого образца могло не оказаться. С другой стороны, будь повреждение действительно сильным, работу реактора заблокировала бы автоматика, а значит проблему можно исправить.
Ещё была проблема с щитами. Они выдавали ошибку, как повреждённые. Однако немного углубившись в систему и найдя коды ошибок, я выяснил, что проблема была с перепадами энергии. То есть починим реактор — заработают щиты.
Теперь надо было проверить сам корабль. Иногда он может сказать куда больше, чем набор ошибок в компьютере.
Я прошёл в кабину корабля и, осторожно убрав импланты, которые когда-то были во мне, а теперь валялись на полу и сидушке пилота, сел за штурвал.
Сейчас проверим, что да как.
Включаю наружные камеры, запуская предстартовую позицию, после чего тянусь к системе ближней связи и врубаю микрофон.
— Марианетта, вам лучше сейчас покинуть ангар.
По камерам я наблюдаю, как она, кивнув, медленно покидает ангар, и едва внутри становится пусто, я запускаю двигатели. На самую малую мощность, чтобы случайно не взлететь и не врезаться в потолок.
Почти сразу на экране зелёными буквами сыплются предупреждения о нарушении герметичности салона, ошибках в третьем и четвёртом двигателе и отсутствии ответа от нижних манёвренных. В отличие от некоторых личностей, которые считают, что предупреждения — это для плебеев, я внимательно пробегаюсь взглядом по системам и подаю немного мощности.
Реактор позади начинает гудеть, корабль немного трясёт и…
Срабатывает блокировка. Выскакивает предупреждение о перегреве реактора и принудительном уменьшении мощности.
Так, это уже немного понятнее…
Я осторожно вылез наружу.
— Работает? — поинтересовалась Марианетта, когда я вышел из ангара.
— Частично. Думаю, что всё может быть не настолько плохо, как кажется. Здесь есть инструменты?
— В поместье.
Я быстро сбегал в поместье, а когда вернулся, Марианетта уже сидела на небольшом раскладном кресле, глядя через распахнутые дверцы на корабль. Рядом с ней был столик, на котором стоял фарфоровый чайник. Она неспеша попивала чай, разглядывая корабль. Рядом стояла Лика.
— Вы хорошо устроились, — заметил я.
— Решила составить тебе компанию.
— Как скажете. Лика, помоги мне.
Забравшись наверх, я дождался, когда она привяжет к тросу ящик с инструментами, после чего подтянул его к себе.
— А мне можно туда? — спросила она, буквально пылая любопытством.
— Нет. И лучше выйди из ангара.
— Ну во-о-от… — опустила она голову.
Спустившись вовнутрь с громоздким ящиком инструментов, первым делом я начал снимать панели, чтобы получить доступ к реактору. Сначала снял обшивку, после чего принялся откручивать трубы и снимать кабели.
Всё делалось достаточно просто. Это была рабочая лошадка Империи. Очень простая и очень надёжная, рассчитанная на работу в самых жёстких условиях. И если что-то ломалось, то основная ставка была на то, что её можно будет очень быстро вернуть в строй прямо на поле боя.
С одной стороны, из-за этого она уступала другим машинам по многим параметрам. С другой — ремонтопригодность и надёжность была высокой, и она могла пережить то, отчего другие бы рассыпались. А если что сломалось, то можно было починить и поменять прямо здесь же.
Вскоре я уже снимал защитный кожух.
Почти сразу я почувствовал жар, который исходил из цилиндра, в котором были энергоячейки. По размерам реактор был примерно с бочку для топлива. Я осмотрел цилиндр и не увидел никаких повреждений на защите. Кабели и трубки, исходящие от него тоже были целыми. То есть прямых повреждений на нём не было.
Я подошёл к компьютеру и запустил проверку реактора. Это была череда принудительных нагрузок на ячейки.
И сначала проверка шла нормально, но не прошло и пяти секунд, как система автоматически отключилась, ставясь на блокировку, а в кабине стало очень жарко.
Так…
Вариантов было немного. При ударе могли повредиться сами энергоячейки, однако в этом случае реактор бы не отзывался и не запускал проверку. Если что-то внутри сломалось, то и ответа на принудительную нагрузку не последовало. К тому же весь корабль был достаточно целым, работали почти все системы, и будь удар действительно сильным, в первую очередь вышла бы из строя электроника и те же самые двигатели, которые были куда более хрупкими.
Значит можно предположить, что реактор цел. А ошибка работы реактора, скорее всего, вызвана всё тем же недостаточным охлаждением. Я в этом почти уверен.
Что ж, будем проверять систему охлаждения. Как только она
