напугал и оставил в неведении.

Весь день ходил смурной, попытался дозвониться до Леонида Аркадьевича — абонент вне доступа.

Посмотрел новости в Москве и Подмосковье, ничего такого. Обычная уголовная хроника.

В семь вечера я сидел в ресторанчике, что притаился в деревушке, в километре от меня. Мне понравилось там питаться, В зале три стола и на веранде пять. Сидят местные жители, собираются в основном после работы. Меня уже приняли за своего, знают, что я купил дом выше их деревушки. Ресторанчик держит семейная пожилая пара. Муж на кухне, а супруга суетится в зале. Но местные в основном питаются дома, а сюда приходят посидеть за бокалом вина или пива. Поэтому я заранее звоню и заказываю себе обед или ужин. Сегодня мне приготовили баранину, у меня даже свой столик появился. Он маленький, на двоих человек и не пользуется популярностью, а мне в самый раз. Вкусно, домашний хлеб макаю в острый соус. Нежная баранинка уже уютно устроилась в желудке, там же обосновался салат из свежих овощей. Сижу и думаю, взять ещё бокальчик пива или хватит.

Неожиданный звонок вырвал меня из блаженного состояния.

— Леонид Аркадьевич, ну наконец-то.

— Здравствуй, Дима. Здравствуй, дорогой. Я так и понял, что ты переживаешь. Всё нормально, ситуация стабилизировалась.

Компаньон скупо, без особых подробностей проинформировал меня, что наша деятельность заинтересовала кого-то влиятельного. Был наезд на самого банкира. Но тот успешно отбился и даже, задействовав тяжёлую артиллерию, убедил соперника в неправильности такого подхода. Конкурент немного финансово и политически потерял, на него ополчилась крыша банкира на самом верху. Сейчас тот сам в бегах.

Но, не всё так хорошо. К сожалению, на нашу клинику была предпринята атака. Неведомые хулиганы попытались поджечь её. Пострадало крыло, противоположное от моего кабинета.

Но это полбеды, неприятности у нашего главврача. Какие я не понял, но мне разрешили вернуться в Москву.

Мы сидим в гостиной загородного дома Леонида Аркадьевича. Он осунулся, но глаза смотрят по-прежнему остро. О некоторых событиях говорит увеличившиеся количество охраны. Виталия не вижу, а вот Костя здесь и ещё несколько человек.

Перед нами несколько бутылок элитного пойла, я налил себе виски и приготовился слушать:

— Понимаешь, нашлась одна падла. Ты его кстати лечил недавно, от онкологии. Он из силовых структур. Так вот вместо благодарности, этот товарищ сопоставил дважды два и сделал выводы. Несмотря на меры строжайшего контроля, он смог вычислить несколько странных случаев выздоровления важных персон.

Я слушаю Леонида Аркадьевича и анализирую. Да, он прав. Человек, у которого есть возможность получить данные медицинских карт наших пациентов, может прийти к определённым выводам.

Известны случаи внезапного излечения от таких заболевания как онкология. Наука объяснить пока не может, почему внезапно иммунная система начинает бороться с раковыми клетками. Два года считала их вполне добропорядочными, а тут опомнилась. Больной за короткое время излечивается и это приравнивается к чуду. Бывает, но чрезвычайно редко. А тут в некой клинике, за несколько месяцев сразу несколько случаев успешного излечения. А если добавить сюда старческую деменцию. Эта болячка неизлечима, можно притормозить ей, вылечить нет. А у нас есть такие случаи. Вот этот неблагодарный пескарь решил, что у нас есть секретная технология лечения и решил присосаться к кормушке. Но, немного не рассчитал, банкир оказался для него неподъёмной ношей. Наша крыша круче, в результате товарищ подался в бега и уже не думает про медицину. Вернее она его безусловно интересует, мой собеседник намекнул, что того торкнул инсульт на чужбине. В подробности я не вникаю.

— Леонид Аркадьевич, а что с Хуцишвили?

— У Давида Арчиловича проблемы. Они первым делом пытались выйти на него, но я приставил негласную охрану и у них всё кончилось пшиком. А несколько дней назад, после поджога нашей клиники, машина нашего главврача попала в аварию. Я не сомневаюсь что она была рукотворная.

— Так что с ним?

— С ним всё нормально, отделался сломанным ребром — ударился грудью об руль, и гематомы по всему телу. А вот жена в больнице, она пострадала серьёзно. Лежит в коме в одной из центральных больниц.

— Ясно, насколько успокоилась ситуация и что с нашей клиникой, — мне ужасно жаль наше главврача и не хочется потерять работу.

— С клиникой всё отлично, следы пожара устранили и в данный момент персонал принимает пациентов. Давид Арчилович пока в отпуске по уходу за супругой. Так что можешь возвращаться к работе.

— А как же источник наших проблем?

— Ну, за это не переживай. О тебе знают только двое, я и Хуцишвили. Тот не проговорился, я уверен в этом. Поэтому удар прошёл вскользь, кому нужен какой-то техник по оборудованию. Та сволочь тоже был не дурак, не посвятил в свои предположения лишних людей, только начальника своей охраны. Тот неудачно принимал душ на даче, представляешь — током ударило, насмерть. А его начальник жив, но не очень здоров. Есть, знаешь ли препараты, при употреблении которых наступает реакция, похожая на инсульт. Так что он никого не узнаёт и лежит пластом.

В этот момент я отвернулся, очень уж у собеседника стал взгляд неприятный.

При подъезде к клинике не заметил следов поджога. Зато появилась охрана, дорога перекрыта шлагбаумом и выставлен парный пост.

В самом здании ещё один охранник у входа, второго встретил в коридоре. У охранников появилось даже своя комната на первом этаже. Меня проверили и отпустили. В комнате порядок, я ожидал худшего. Два дня никто мою персону не беспокоил. В кафетерии удалось поговорить с медсёстрами.

— Ой, да тебя же не было здесь?

— В отпуске был, ездил на родину.

— Ну, ты много пропустил. Кто-то поджёг левое крыло, там где приёмный покой. Охрана стреляла, приехала потом полиция. Всю ночь что-то искали. На три дня весь персонал распустили в оплачиваемый отпуск, остались только дежурные и несколько пациентов.

— Жаль, такую развлекуху пропустил.

Никто ничего толком не знаю, но уверены — что недобросовестные конкуренты подсуетились. Порадовало то, что ни у кого не возникли мысли уволиться. Наоборот, условия в нашей клиники достойные и народ держится за работу руками и зубами.

Моя бывшая пассия попыталась подсесть за мой столик с намёком на встречу вечерком. Но после Софьи мне на другую даже смотреть не хочется. Кстати созванивались вчера, я переживал за нею. Но у них всё тихо, моя девочка учится и ждёт встречи.

Я постоянно вспоминаю те дни и рвусь к ней, но надо определиться с делами.

А через два дня вышел на работу Давид Арчилович, меня навестил после обеда. Быстро зашёл